Последний русич
Шрифт:
— Можешь или нет? — прямо спросил я.
— Не могу, — покачал головой десятник. — Я людьми командную, а ты всем отрядом. Сам делай. А на кой оно тебе, княжич?
— Опять сам! — вздохнул я.
Рыжик лежал на прежнем месте и уныло следил за бродящими вокруг людьми. Я подошёл к своему скакуну и положил обе руки на его массивную голову.
— Нарекаю тебя другом и боевым товарищем, — косясь на скептическую физиономию Никиты, негромко произнёс я. — Принимаю тебя в дружину и присваиваю тебе звание младшего стажёра.
Во время своей странной речи я внимательно следил за панелью
Идея моя была проста до абсурда. В моём распоряжении было целых два заклинания, которые могли привести наших скакунов в относительный порядок, но это был серьёзный риск для всей операции. Если один из скилов был относительно бесполезен, то второй мог спасти жизни дружинников и расходовать его, даже не добравшись до места назначения, было очень опрометчиво. С другой стороны, если не использовать его сейчас, то до места мы и так и так не доберёмся. Нужно выбирать. Но перед этим необходимо всё проверить.
Я привязал к иконке Рыжика выданные на моё имя заклинания и, втайне опасаясь жестокого провала, прожал виртуальную кнопку лечения. Тело коня покрыла изумрудная плёнка, а секунду спустя животное вскочило на все четыре ноги и ткнулось головой мне в грудь.
К сожалению, радостное ощущение первой победы вдребезги разбилось о суровую реальность, едва я открыл вкладку с состоянием нового члена моего подразделения.
«Среднее отравление. Скорость снижена на двадцать процентов. Выносливость снижена на тридцать процентов. Время действия — бессрочно».
Как и говорил княжич, лечение помогало не от всего и не всегда, однако прямо сейчас я выглядел для всех дружинников, как легендарный герой и спаситель отечества. Даже Никита удивлённо покачал головой и принялся собирать выпотрошенную сумку.
Следующий час я потратил на двукратное увеличение состава своего отряда. Заводного коня пришлось оставить и распределить поклажу поровну между всеми. На него лечения уже не хватило, а дополнительное заклинание взять было негде.
Никита прекрасно понимал, чем именно я вылечил лошадей, но говорить ничего не стал. Гридни сели верхом, и отряд двинулся в путь. К Седой горе. По молчаливому согласию, о возвращении в город упоминать не стали.
— Пойте парни! — внимательно отслеживая состояние всех стажёров, громко произнёс я. — И лучше бы погромче.
Вялые кони неохотно перешли на рысь, но, едва начала работать дорожная аура, прибавили ход. Я немного поковырялся с настройками второго скила и сумел запустить его в слабом режиме. Правда, приходилось постоянно перекидывать усиление между потребителями, потому что одно я вчера бездарно просрал во время испытаний.
В итоге мне удалось разогнать общую скорость отряда до всех ста процентов. Где-то на пару часов. Потом восстановление сил исчерпало ресурс. И я вместе с ним. Постоянный контроль жутко выматывал, и к полудню я чувствовал себя, как выжатый лимон. Леса сменялись полями.
Лошадей хватило на шесть часов непрерывной скачки. Короткий привал особо ситуацию не изменил, и до самого вечера мы ехали уже гораздо медленнее. Гридни давно охрипли от песен. И, временами, неприязненно поглядывали на меня. С того момента, как я понял, что ауру можно разгонять ещё на тридцать процентов повторным исполнением народного творчества, парням пришлось горланить песни почти непрерывно.
Однако, всё было не зря. Выехав на опушку небольшой рощи, в сгущающихся сумерках я увидел вдалеке высокий холм, с присыпанной белым песком вершиной. Почти добрались…
Остаток пути преодолели уже на морально-волевых. У меня болела вся нижняя часть тела, у гридней саднило горло, кони едва плелись от усталости. Один Никита выглядел свежим и неприятно бодрым.
— Успели, княжич! — придержав коня и поравнявшись со мной, радостно воскликнул десятник.
— Откуда знаешь? — устало спросил я. — Может, прошло уже войско…
— Так поле же, Алексей, — широким жестом указав на волнующееся впереди разнотравье, ответил Никита. — Нетронутое, нехоженное. Даже дозоры передовые Валдиса ещё не проходили.
— Круто, — осторожно укладываясь на холку своего коня, ответил я. — Не зря, значит. Молодцы мы…
— Дальше что делать будем? — серьёзно спросил меня воин. — Ты план битвы продумал уже, княжич? Куда людей ставить будем?
— Никит, я даже лежу с трудом! — устало откликнулся я. — Какой план? Выспаться — вот мой главный план!
— Тебе решать, княжич, — не стал спорить десятник. — От тебя теперь судьба рода зависит. Раз сумел нас до места довести, то и дальше справишься. Верят тебе теперь парни, Алёша. Без оглядки верят. Как отцу твоему. Даже ряд новый готовы заключить. Не печалься, что лечение на скакунов наших растратил. Видел я всё. Правильно поступил ты. А коли поляжем все у Седой горы, то так тому и быть. За правое дело головы сложим!
— Что ж вы фаталисты все здесь все мрачные? Поляжем… Мы ещё посмотрим! — глядя в удаляющуюся спину ратника, проворчал я. На зубах заскрипела поднятая копытами коня Никиты пыль, а мысли невольно свернули в сторону грядущей диверсионной акции.
Если бы речь шла об очередном матче моей команды, то рассуждать было бы гораздо проще. И всё же это был самый простой для меня способ планирования. Просто выключить эмоции и представить на месте живых людей красочные модельки из сотен полигонов каждая.
Смешно. Раньше приходилось заставлять мальчишек вжиться в шкуру их персонажей, а теперь я сам, всеми силами, пытаюсь отстраниться от реальности.
Итак. Что мы имеем. Полтора десятка пехоты разной степени качества. Полтора десятка полудохлых коней. Пяток разной направленности скилов. И удобную позицию для подготовки атаки. Гора, река, мост, роща.
Я с трудом поднялся и внимательно осмотрел приближающуюся гору. Днепр возле неё делал резкую петлю и сильно сужался. Зачем местные жители оставили рядом рощу для меня было непонятно. Издалека скопление деревьев выглядело, как идеальное место для засады.