Последний секрет Парацельса
Шрифт:
Туполев ответил не сразу. Он допил свой чай, поставил его на край стола и откинулся на спинку кресла, устремив взгляд на Дениса.
– Ну, я же говорил тебе, что она рано или поздно догадается? – разведя руками, сказал он. – В общем так, Агния Кирилловна, мне очень жаль, но я просто не могу вам позволить вести собственное расследование. Черт, ну почему вы не приняли смерть Ляны? Пережили бы свою вину и продолжили бы жить дальше, ведь никто не собирался выдвигать никаких обвинений против вас лично! Девчонка была неуправляемой, ее невозможно было остановить, невозможно что-то внушить… Если бы я с самого начала знал, что она собой представляет, ни за что не связался бы!
– О чем вы говорите? – спросила я, чувствуя, как сводит губы, словно в зубоврачебном кабинете мне только что ввели наркоз.
Взглянув на Дениса, я испытала шок: такого непроницаемого, каменного лица я еще ни у кого не видела, и уж тем более не могла представить, что сын моей подруги будет смотреть на меня так.
– Думаю, мне лучше уйти, – сдавленно пробормотала я, поднимаясь и хватая сумку дрожащей рукой.
– А я думаю, не стоит торопиться, Агния Кирилловна, – с ужасающим спокойствием проговорил Туполев, даже не пошевелившись и не сводя с меня взгляда. – Далеко вам все равно не уйти. Сколько прошло времени, Денис, – минут десять? Или пятнадцать? Если ты правильно рассчитал дозу, то она вот-вот захочет спать.
Холодея, я переводила затравленный взгляд с Дениса на Туполева. Наверное, именно так чувствует себя зверь, находящийся в западне, при приближении охотников. Я могла предположить все, что угодно, но только не такое!
– О, гляди-ка, она, кажется, начинает понимать! – заметил руководитель практики, обращаясь к молодому человеку. – Я же говорил: умная, все поймет. Сама ходила к Ляне домой, разговаривала с соседями, личное дело как-то раздобыла – просто сыщик настоящий, ни дать ни взять!
– Значит, это вы? – с трудом ворочая языком от ужаса и отвращения, пробормотала я, отступая обратно к креслу, словно таким образом пытаясь увеличить расстояние между нами. – Вы отравили Ляну? Люминалом?
– Ого! – воскликнул Туполев. – Ты только посмотри, как быстро она соображает, несмотря на люминал! Слушай, Денис, а ты, случайно, не ошибся с дозировкой: по моим расчетам, она уже должна бы выру…
– Денис, что ты делаешь?! – воскликнула я.
Парень стоял прямо, вперив взгляд в Туполева, который вдруг почему-то покачнулся и провел рукой по глазам, как будто пытаясь отодвинуть несуществующую завесу, мешающую обозрению.
– Тихо! – рявкнул Денис, не глядя на меня. – Я спасаю нам жизнь.
Ничего не понимая, я снова посмотрела на Туполева. Странно, но никакой слабости или сонливости я уже не ощущала. Туполев же, напротив, казалось, с трудом держится на ногах.
– Ты… – прохрипел он, сделав шаг к Денису, тут же оступившись и хватаясь за спинку кресло. – Ты что сделал… с-сучонок?..
Трудно поверить, что такие слова вылетают изо рта дипломированного врача, человека, которому доверяют работу с молодежью! Денис стоял, не шевелясь, взгляд его был холодным и спокойным.
– С дозировкой все в порядке, – ответил он тихо. – Расчеты мне всегда хорошо удавались!
Едва он произнес последнюю фразу, как Туполев свалился на ковер, с грохотом опрокинув стеклянный столик и стоявшую на нем чашку.
– Денис?!
– Тетя Агния, ни о чем не спрашивайте, ладно? – взмолился Денис, хватая меня за руку. – Нам нужно срочно делать ноги – прямо сейчас! Этот засранец проспит несколько часов, но он здесь не один.
– Не один?! Господи, Дениска, что происходит?!
Вместо ответа парень подскочил к окну и глянул вниз.
– Ну точно, как я и говорил!
Подойдя, я тоже посмотрела. У подъезда стояли два человека, в одном из которых я узнала Руслана! Второй, бритоголовый мужик мощного телосложения, был мне незнаком.
– Пошли! – скомандовал Денис, снова хватая меня под локоть. – Подъезд проходной, выберемся с обратной стороны. Машину взять не сможем, поедем на… чем-нибудь!
– Куда поедем?
– Да к вам же, тетя Агния, больше некуда!
Вырвавшись на улицу, Денис потащил меня к дороге. От его дома до моего никакой транспорт не ходит, поэтому мы просто заскочили в первую попавшуюся маршрутку и доехали до метро. Там пересели на автобус. Меня била мелкая дрожь при мысли о том, чего я избежала. Денис был так сосредоточен на своих мыслях, что я решила не донимать его расспросами, а подождать до дома – тем более что у меня от стресса зуб на зуб не попадал, и я все равно не смогла бы вести полноценную беседу.
За окном автобуса сгущались сумерки, но обстановка вокруг вовсе не казалась зловещей: повсюду люди, мы в самой гуще, и никто при всем желании сейчас не смог бы нам навредить. Тем не менее страх не отпускал меня до самого порога собственной квартиры, поэтому, едва войдя, я схватилась за телефон и позвонила Лицкявичусу, в двух словах объяснив ситуацию. В ответ глава ОМР лишь громко выругался в трубку, сказал, что приедет прямо сейчас, и велел, чтобы я с парня глаз не спускала. Я и не собиралась, а Денис, кажется, также не испытывал ни малейшего желания уходить: он вошел на кухню, где мама готовила ужин, поздоровался и под ее удивленным взглядом забился в самый дальний угол, уставившись в одну точку.
– Сначала было даже здорово. Весело – как будто игра какая-то, что ли…
Я рискнула заговорить с Денисом, только дождавшись прихода Лицкявичуса. Мне казалось, что слова из парня придется тянуть клещами, но ошибалась: стоило только начать, и речь полилась рекой. Даже присутствие постороннего человека не смущало Дениса.
– Мы с Ляной встречались с самого первого курса. Не то чтобы у нас была любовь – скорее просто хорошо проводили время вместе. Маме она не нравилась, она считала ее недалекой и думающей лишь о себе. Конечно, мама была права, Лянка такая, но с ней легко: она любила повеселиться, интересовалась такими вещами, о каких я раньше и не слышал, знала разных людей… Потом Ляна познакомила меня с Русланом и другими.
– Другими? – осторожно переспросила я. – С кем же?
– С ребятами, которые принадлежали к Ордену Парацельса, – тоже студентами. Первокурсников не принимали, только со второго курса, потому что по условиям ордена человек должен иметь хотя бы небольшое понятие о медицине, а «зеленые» ничего еще не знают. Руководил всем магистр.
– Туполев? – уточнила я.
Денис кивнул.
– Он говорил, в сущности, правильные вещи: в институте не учат реальной медицине, заставляют зубрить бесконечную латынь, а анатомию изучать по плакатам. В результате студенты имеют лишь теоретическую подготовку, поэтому толку от них в ближайшие пять лет после института никакого, а врачи в ординатуре не желают возиться с балластом и отказываются учить молодежь. Взять ту же клиническую практику – какая от нее польза? Бегаешь по поручениям, варишь кофе, любая медсестра или нянечка об тебя ноги вытирает – и все потому, что ты никто, дурачок только что со студенческой скамьи, и ты абсолютно никому не интересен!