Последний секрет плащаницы
Шрифт:
Предстояло снять тело с креста, что было очень непросто. Никодим приставил к вертикальному столбу ту самую лестницу, которой этим утром воспользовался римский легионер, чтобы прибить к вершине креста табличку с надписью INRI. Он вынул гвозди из запястий Иисуса, а стоявшие внизу Иосиф и Иоанн поддерживали обвисшее тело Учителя. Спустившись с лестницы, Никодим освободил от гвоздя ноги распятого, после чего все трое с величайшей осторожностью взяли тело на руки и положили его на льняное полотно, купленное Иосифом.
Завернув тело в саван, они понесли его к гробнице, находившейся неподалеку. Ноша оказалась очень тяжела: Иисус был высок ростом и крепок, чем выделялся не только среди евреев, но даже и среди рослых
Леввей решил остаться в Иерусалиме еще на несколько дней. Он хотел принять крещение от одного из учеников Иисуса, но все они, за исключением совсем еще юного Иоанна, где-то скрывались. Лишь вечером субботы к Иосифу Аримафейскому пришел Петр и сообщил, где они все находились. Однако Иосиф никому ничего не сказал до понедельника, последовавшего за днем Воскресения Иисуса.
Симон Бен Матфий принял твердое решение отказаться от своего места в Синедрионе. После того, что произошло, он не хотел больше принадлежать к преступному совету, забывшему древний закон. Симон, имевший большое состояние, решил наконец осуществить свою давнюю мечту и купить дом подальше от Иерусалима, чтобы спокойно прожить там до конца своих дней, возделывая сад и изучая Писание. Он разочаровался в своем народе, который всегда так любил. «Поистине, — думал Симон, — этот жестокий, неблагодарный народ заслуживает того, чтобы навечно остаться в рабстве у язычников римлян».
Страшная смерть Иисуса стала окончательным свидетельством безнадежного нравственного падения иудеев. Леввей с чувством глубокого омерзения смотрел на людей, наполнявших Иерусалим. Совсем недавно, как ему рассказал Симон, они с восторгом приветствовали въехавшего в город Иисуса, а теперь, когда тело его еще не остыло в могиле, им не было до него никакого дела. Народу запомнились лишь чудеса, произошедшие во время распятия: внезапно наступившая темнота, страшные раскаты грома, землетрясение. Все с удивлением обсуждали, что, когда Иисус испустил последний вздох, завеса в Иерусалимском храме сама собой разорвалась сверху донизу. Кроме того, было известно, что Иуда Искариот, предавший Иисуса, покончил с собой, не вынеся груза своей неискупимой вины… Как бы то ни было, смысл всех этих знамений иудеи, очерствевшие сердцем, были не в состоянии постичь.
В понедельник весь Иерусалим облетел слух: Иисус воскрес из мертвых — на третий день, как предсказывали пророки, — однако никто в это не поверил. Одни были убеждены, что ученики выкрали тело Мессии из гроба, а потом распустили слух о его мнимом воскресении. Другие, ссылаясь на то, что гробницу охраняли два легионера, посланные Пилатом, и туда невозможно было пробраться, утверждали, что Иисус вовсе не был там похоронен и что ученики спрятали тело где-то в другом месте. Некоторые вообще не соглашались ни с одной из версий.
Леввей не знал, что и думать. Он собственными глазами видел, как распяли Иисуса, и был уверен, что он умер. Это было несомненно — в противном случае римляне не позволили бы Иосифу из Аримафеи забрать тело Учителя. Но чтобы он воскрес… Леввей не мог постичь этого разумом. Однако что-то говорило ему, что этот кроткий и мудрый галилеянин действительно был Сыном Божьим, а не просто пророком. Да, некоторые называли его шарлатаном, но если бы это было так, разве сдался бы Иисус с такой покорностью в руки римских властей, зная, что
Учитель воскрес из мертвых… Что это было — чудо или пустой слух? Чтобы разобраться в этом, Леввей отправился в Аримафею, надеясь что-нибудь узнать у Иосифа. Ему очень хотелось верить, что произошло чудо.
К своему удивлению, в доме Иосифа Леввей встретил Петра, который рассказал, что он видел в гробнице, когда пришел туда наутро после субботы. Весть о чуде принесла ему Мария Магдалина, знавшая, где он скрывался. Придя ко гробу Иисуса, чтобы помолиться, эта женщина обнаружила, что камень был отвален от входа и стражники, поставленные римскими властями, исчезли. Мария очень удивилась, и вдруг с неба явился ангел, окруженный сиянием, и возвестил ей, что Иисус, Сын Божий, воскрес.
Услышав рассказ Марии, Петр тотчас поспешил к Голгофе вместе с молодым Иоанном. Юноша прибежал первым, но не решился войти в гробницу и дождался Петра. К своему великому изумлению, ученики Иисуса обнаружили, что погребальные пелены Учителя, покрытые пятнами крови, лежали неразвернутые, но тела в них не было. В саване они нашли лишь две бронзовые монеты. Петр недоумевал, откуда они взялись, но Иосиф объяснил ему, что сам положил эти монеты на глаза Учителя.
Ученики Иисуса, боявшиеся преследования со стороны Синедриона, прятались в пещере между Аримафеей и Эмаусом, и Леввей попросил у Петра позволения отправиться вместе с ним в их тайное убежище. Зная, что погребальные пелены считаются у иудеев нечистыми, он подумал, что ученики Иисуса согласятся отдать ему саван и он сохранит его как реликвию. Леввей собирался взять его с собой в Эдессу, чтобы жители его страны поклонялись савану как величайшей святыне. Кроме того, он хотел, чтобы кто-нибудь из учеников Иисуса совершил над ним обряд крещения: это было необходимо для того, чтобы стать настоящим последователем Христа. Петр, суровый и недоверчивый по своей натуре, охотно согласился взять Леввея с собой: он чувствовал, что этот человек любит Иисуса всем сердцем, как и остальные его ученики.
Посланник из Эдессы был крещен на следующий день апостолом Иудой Фаддеем, от которого он получил имя и стал называться Фаддеем. Ученики Иисуса разрешили ему забрать саван Учителя, зная, что в Эдессе он будет в надежных руках, а другую великую реликвию — Святой Грааль — они передали Иосифу из Аримафеи в благодарность за его безграничную преданность Иисусу.
Прежде чем отправиться обратно в Эдессу, Леввей-Фаддей пришел в Иерусалим, чтобы проститься с гостеприимным Симоном Бен Матфием и его семьей. Там он в последний раз увидел сына Симона — маленького Иосифа, которому впоследствии суждено было стать историком и гражданином Рима. Бывший свидетелем смерти Иисуса, а потом — разрушения Иерусалимского храма и гибели множества иудеев, он описал все виденные им события и вошел в историю под именем Иосиф Флавий.
27
1888, Поблет
В последнюю ночь в монастыре Жиль тоже почти не спал. Дождевая вода бежала по металлическим стокам, и этот непрерывный шум служил неотвязным аккомпанементом его кошмарам. Наутро Боссюэ проснулся в холодном поту, все тело его болело, словно он всю ночь тяжко трудился, а не лежал в постели. С трудом поднявшись с кровати, профессор оделся и собрал свои немногочисленные вещи. Затем он аккуратно сложил на тележку все книги, взятые в библиотеке, чтобы отвезти их обратно. За окном по-прежнему шел дождь. Жиль поискал, чем можно было бы прикрыть тележку, но не нашел ничего подходящего и решил оставить книги в келье, подумав, что рано или поздно помощник библиотекаря сам их заберет. Посох «паломника» стоял в углу, куда он поставил его в день своего прихода в монастырь, но теперь Жиль не собирался брать его с собой: он был ему больше не нужен. Маскарад закончился.