Последний танец
Шрифт:
– Твой отец был убит двумя выстрелами в упор. Пули попали в грудь. Стреляли из пистолета «смит-вессон» 357-го калибра. Из рапорта Купера следует, что к моменту прибытия полиции твоя мать держала пистолет, завернутый в передник.
Кровь отлила от лица Дафны. Купер по рассеянности или из сострадания опустил эту деталь.
– Я хорошо помню этот пистолет. Отец держал его запертым в ящике, на верхней полке платяного шкафа. Он говорил, что знает множество случаев, когда чья-то неосторожность… – Дафна заплакала.
Джонни
– Мне жаль твоего отца, Дафна. Как только закончится расследование, мы узнаем, что произошло на самом деле.
– Но моя мать все это время будет в заключении?
– Слушание дела назначено на понедельник.
– Через неделю!
Джонни нахмурился и отвел глаза.
– Судья Гилкрист отказался вести дело. Мы ждем окружного судью.
Квент Гилкрист был старым другом отца Дафны и собирался к родителям на юбилей. У Дафны перехватило дыхание. «Господи, этого не может быть!» Сейчас она закроет глаза, а когда откроет их, дети, Роджер и она спустятся по трапу самолета и отправятся в Мирамонте на праздник.
– Не знаю, зачем я пришла к тебе. – Голос ее дрожал. – Это какое-то безумие – как и все, что случилось за последние несколько дней. Мы ведь с тобой должны быть врагами, верно?
– Отчасти да. – Джонни мрачно усмехнулся, и Дафна заметила, что он так и не исправил слегка неровные передние зубы.
Улыбнувшись ему, она высморкалась в бумажную салфетку. «Не слишком изысканно, – подумала Дафна, – но ведь я и не собираюсь ни на кого производить впечатление».
– Наверное, втайне я надеялась, что ты все уладишь.
– Как в ту пору, когда мы были детьми? – В глазах Джонни что-то вспыхнуло и тотчас погасло.
Дафна покраснела. Значит, он ничего не забыл.
– Ты первый бросил меня, – холодно отчеканила она.
– Ну, это как посмотреть. Точнее, я избавил тебя от необходимости сделать то, о чем ты впоследствии могла пожалеть.
– Ты имеешь в виду побег? Если не ошибаюсь, это была моя идея. – Дафна ощутила давно забытую злость и обиду.
– Просто убежать – далеко не то же самое, что сбежать с парнем.
И вот будто и не прошло этих двадцати лет – их спор продолжался, словно его не прерывали.
– Ты намекаешь на моего отца? Ну конечно. И все потому, что я боялась пойти против его воли. Признаюсь, я виновата. Мне было восемнадцать, я боялась. Мне казалось, что если мы тайно поженимся, отцу в конце концов придется признать тебя зятем.
– И он перестанет оплачивать твою учебу в колледже.
– И это тоже. Неужели хотеть учиться – преступление?
– Конечно, нет. – Выражение его лица снова стало непроницаемым.
Но оба они знали, что вовсе не деньги толкнули Дафну на этот отчаянный шаг. Она предложила Джонни бежать, потому что не была уверена в своих чувствах. Дафна так любила его, что наверняка не испугалась бы неодобрения
Дафна глубоко вздохнула:
– Давай забудем об этом. Все уже в прошлом. Я слышала, ты женат, у тебя дети.
– Да, сын. Ему четырнадцать. Мы с Сарой в разводе, и он живет со мной.
Что ж, все ясно. Если сын Джонни хоть отчасти напоминает его в том же возрасте, едва ли с ним справится мать-одиночка. Тут нужна твердая рука.
– Я тоже замужем, – призналась она. – Мы поженились сразу после колледжа.
– Знаю.
– Мужа зовут Роджер. У нас двое детей. Мальчик и девочка.
Джонни грустно улыбнулся.
– Все эти годы я пытался представить тебя в роли жены и матери, хозяйки дома. Роджер? Да, он подходит тебе. – Джонни посмотрел Дафне в глаза, чего почти никогда не делал ее супруг.
Она вдруг начала оправдываться:
– Мы собирались приехать сюда всей семьей. На годовщину свадьбы родителей. Они… они были женаты почти сорок лет. Но в данной ситуации Роджер решил остаться дома с детьми, пока… – Дафна умолкла. «Пока что?»
– Буду откровенен с тобой, Дафна. Все очень серьезно. Том Кэткарт пытается замять дело. Но мой босс не пойдет на это. У него есть показания твоей матери. Она призналась, что совершила преднамеренное убийство. – Бросив быстрый взгляд на приоткрытую дверь, Джонни наклонился к Дафне и понизил голос: – Мне не сносить головы, если кто-нибудь нас услышит, но я все равно скажу. Если у нее есть хоть какие-то смягчающие обстоятельства, сейчас самое время припомнить малейшие детали.
– А если она не сделает этого?
– Тогда мы проследим за тем, чтобы правосудие свершилось.
– Значит, мне остается только надеяться, что суд оправдает мою мать.
– Я тоже надеюсь на это.
Джонни выпрямился, и только сейчас Дафна заметила, что он сидит совсем близко к ней. Она уловила слабый запах табака, и услужливая память сразу воскресила летний вечер, покатый горячий капот автомобиля, горячее дыхание Джонни…
Дафну бросило в жар. Она вскочила.
– Мне пора. Внизу ждет сестра.
– Прости, я ничем не могу тебе помочь.
– Мне просто надо было выговориться, и все.
Дафна пожала протянутую ей сильную ладонь. Как он тогда ударил Бифа Деболта кулаком в челюсть! Тот пошатнулся и рухнул на мостовую. А Джонни бросил: «Если ты, сукин сын, тронешь ее хоть пальцем, я тебе все зубы выбью».
Двадцать лет минуло с тех пор… Но как же ей хотелось вернуться назад, в то безмятежное время первой любви! И пусть Джонни вновь разобьет ей сердце – все же это будет лучше, чем то, что ждет ее впереди.