Последний тоннель
Шрифт:
Через полминуты товарищ вернулся держа в руках странный большой пистолет с длинной прямой рукояткой.
Он сжал губы, навел ее на сидящего мужика и нажал на спуск.
Пистолет дернулся и затарахтел, с бешеной скоростью выплевывая пули.
Тррр!
Мужика отбросило в воду. Серафим подумал немного и бросил этот пистолет.
– Во уроды!
– проговорил Серафим, глядя на товарища.
– Мы же их отпустили! А ведь как козырно все выходило! Две бабы, тебе и мне!
Веник не знал, что и сказать. Между тем товарищ снова рванулся с
– Во невезуха, - досадливо проговорил Серафим, приставил пистолет к ее груди и выстрелил.
Женщина затихла.
– Вообще-то, - не зная зачем, заметил Веник.
– Она могла бы выжить.
Серафим, перезаряжающий пистолет, согласно кивнул.
– Кто бы тут с ней возиться стал?
– сказал он, не отрывая взгляд от обоймы, куда совал новые патроны.
– И потом что, тащить ее на себе? Нужна она нам?
Веник ничего не ответил. Он тоже перезарядил оружие и парни двинулись по тоннелю дальше. Через некоторое время тоннель пошел на подъем и вода под ногами пропала. Впереди показалось светлое пятно станции и послышался гул людских голосов.
"- Посмотри, как нас на этом "Марьино" встретят", - подумал Веник.
Осторожно пробираясь по тоннелю, товарищи не увидели никаких постов и благополучно добрались до самой станции. Она представляла зал без колонн, но потолок оказался не сводчатым, а плоским, поддерживаемым множеством длинных узких балок интересной формы, которые сужались в середине и расширялись возле стен.
Пространство станции было заставлено ящиками, коробками, кучами кирпича, разных железок и прочего хлама. Голоса раздавались из-за этих нагромождений.
Интересно, что на станции оказалось весьма светло. Свет исходил противоположной части станции. Там гудели людские голоса.
Пробираясь за ящиками и корзинами парни подобрались ближе. Открывшееся зрелище заставило даже невозмутимого Серафима хмыкнуть.
Они увидели обителей станции. Два десятка тощих бродяг в лохмотьях. Свет давали нескольких напольных светильников, точно таких же, что они уже видели на "Каховской" и "Красногвардейской". Эти приборы выглядели новыми и разительно контрастировали с жалкими лохмотьями местных жителей.
Кроме ярких светильников, Веник удивленно смотрел на пол станции. Часть платформы возле противоположного, левого, пути оказалась разобрана и находилась вровень с рельсами. С других сторон на этот пониженный участок можно было попасть по покатым склонам.
Но главное было не в этом. В этой нижней части дрались два мужичка. Судя по их понуро-испуганному виду и по тому, как они неохотно обменивались ударами, сразу стало ясно, что их заставили драться.
Толпа вокруг свистела, улюлюкала и подбадривала дерущихся. Рядом суетился рослый мужик, одетый
Мужик суетился рядом с бойцами и время от времени отвешивал им пинков.
– Бокс!
– кричал он, брызгая слюной.
– Бокс!
Бедолаги вяло толкали друг друга кулаками.
– Я кому сказал!
– как исступленный орал мужик в фуражке.
– Если не будете драться, я вам руки отрежу!
Мужички снова под гул толпы бросались в бой, ставя друг другу все новые синяки.
Серафим увлек Веника назад, за ящики:
– Они тут заняты, не будем рисковать, проберемся мимо тихо!
Неожиданно для себя Веник отрицательно замотал головой:
– Слушай, Серафим, - прошептал он.
– Не кажется ли тебе, что вон этот хмырь в фуражке зря потолок коптит?
– Хочешь наказать?
Парень кивнул:
– Именно! Знаешь, Серафим, - начал он.
– Я последнее время вот о чем начал думать. Не нравится мне, что в Метро делается...
– Тихо-тихо, - перебил его товарищ.
– Потом расскажешь. А тут сделаем просто. Я этого, в фуражке, кончу, а ты выходи в зал. Если кто рожей не понравится - стреляй. А я тебя подстрахую. Но, если будешь кого шмонать, стараясь не стоять становиться мной и им.
– Я понял!
– кивнул Веник.
Они вернулись к ящикам. Там, спиной к ним стоял еще один здоровый мужик в приличной одежде.
Серафим привычно протянул руку и зацепил того за горло, одновременно потянув на себя. Мужик, не успевший даже сообразить, что ему перерезали глотку, свалился в темный проем между ящиками, суча ногами, тихо хрипя и пытаясь зажать руками смертельную рану.
– Ну, начали!
– скомандовал Серафим и полез вверх, на высокий деревянный ящик рядом.
Веник, вздохнул и шагнул вперед.
"- А на хрена мы все это делаем?" - кольнула в голову запоздалая и умная мысль.
Однако, отступать было поздно и поэтому парень, удобнее перехватив в руке автомат, вышел в освещенное пространство, на наклонный участок, ведущий вниз, на площадку к дерущимся.
Местные обитатели, увлеченные дракой, его сперва даже и не заметили. Один из дерущихся упал. Мужик в фуражке подскочил к другому, схватил его за запястье и поднял его руку вверх.
– Он победитель!
– заорал он.
Зрители тоже заорали как безумные.
Мужик хотел уже пнуть проигравшего бойца, как вдруг заметил Веника, идущего к ним вниз.
– Это чего?
– пробормотал здоровяк, не отпуская руки победителя.
Рядом громыхнул автомат Серафима и левая часть лица мужика разлетелась на части. Бугай повалился на пол, увлекая за собой победившего доходягу. Белая фуражка, заляпанная кровью и мозгами, покатилась по полу.
Веник поморщился от того, что его опередили. Он сам собирался выдать пулю этому гаду.
Несколько местных бросились было бежать.