Последний тоннель
Шрифт:
Серафим потрепал товарища по плечу:
– Ну, я же сказал тебе - как только выберемся отсюда, то найдем всех этих профессоров и накажем. Обещаю!
– Возьмешь меня с собой?
– А то! Я без тебя этого дела и не мыслю, - ухмыльнулся товарищ.
– Ты пока подумай, с чего мы начнем.
Веник кивнул. Бывший ангел отодвинулся от него и придвинулся к черноволосой.
– Ну, чего ты нюни распустила?
– ласково сказал он ей.
– Не трогай меня!
– попыталась отстраниться та.
– Да ладно. Я же люблю тебя,
– Серафим обнял девушку и начал что-то шептать ей на ухо.
Веник не стал прислушиваться и повернулся к усатому.
– Слушайте, дядя Василий. Так что там у вас случилось-то, в Альянсе? Вы-то как тут оказались?
– А!
– досадливо махнул рукой мужик.
– Мы тогда, ну когда в тюрьме с тобой виделись, нас назавтра сюда, на "Дубровку", отправили. А потом пришло задание со "Свободы". Так сказать, узнать ситуацию на "Кожуховской". Вот мы и сходили, узнали! Там бродяги такие же живут, но...
– А!
– он еще раз с досадой махнул рукой.
– Навалились и всех повязали, как детей малых. Вот, второй день мы эту тележку катаем.
– А что это за мудак на ней ездил?
– спросил Веник.
– Так Гусар его звали. А второй там был - Адмирал. Они на "Марьино", да и на всей линии считай, заправляли. А их дружки и главная база, на "Печатниках". Их там полно, но эти главные бандюки были. С ними-то, с теми, кто на "Печатниках", как будем?
Он посмотрел на Веника. Тот хмыкнул:
– Ну, что значит, как будем? Будут дурить, убьем их всех. А ты что предлагаешь?
– Да я что, я как ты, как вы, - усатый посмотрел на парня с уважением во взгляде.
– Кстати, - спросил Веник.
– Далеко отсюда до этих "Печатников"?
– Да уж, не близко, - усатый погрустнел, видимо припомнив, каково ему тут приходилось.
– А чего вы молчите?
– прикрикнул вдруг рыжеусый на тащивших тележку пленников.
– А ну, гоп!
– Гоп! Гоп! Гоп!
– с готовностью откликнулись те.
– Тихо!
– крикнул Веник, с трудом удержавшись, чтобы не выстрелить в воздух из пистолета.
Мужики замолчали.
– Не надо этого, - сказал парень дяде Василию.
– И так тут беспредела и скотинизма выше головы. Так еще мы сами будем...
– Я понял, понял. Извини, сглупил я...
– смущенно пробормотал тот.
– Послушай, Вениамин, - подал голос, идущий рядом, и держащийся за тележку Никита.
– А вы-то, сами, откуда идете? Как на "Марьино" оказались?
– А...
– Веник махнул рукой.
– Мы с той стороны идем, с "Красногвардейской".
– Опа!
– удивился усатый.
– А у нас болтали, что там дальше хода нет, дескать, тоннели завалены.
– Брехня, - сказал ему парень.
– Такая же брехня, как и то, что на поверхности жить нельзя. На самом деле можно. И, кстати, я надеюсь, мы скоро там и окажемся. Вы ведь не знаете, а сейчас Альянс уже людей наверх выводит!
– Куда это?
– опешил усатый.
– На поверхность. И нет там никакой радиации
Парень видел, что все вокруг, включая прикованных мужиков, с интересом прислушиваются к их разговору.
– Слушай, Вениамин, - уважительно сказал Никита.
– А ты как на этой линии оказался? Ну, на "Красногвардейской"?
– Долгая история, - отмахнулся Веник. Рассказывать о своих приключениях не было желания и поэтому он просто сказал.
– Потом расскажу. Сейчас нам главное - до Альянса добраться.
– Слушай, Вениамин, - сказал усатый.
– А что у вас там вышло-то, ну, в тюрьме? У нас про это дело все молчат. Нас вот, сюда, на "Дубровку" услали. Можешь рассказать, что там произошло?
– Да ничего особенного, - отвечал Веник.
– Сбежал я.
Он в нескольких словах рассказал о своем побеге и о начинающейся сейчас эвакуации Альянса.
Усатый и Никита выслушали это с большими интересом.
– Меня одно беспокоит, - задумчиво проговорил дядя Василий.
– Боюсь, что нас на "Дубровке" дезертирами считают.
Веник беспечно отмахнулся.
– Да какой там... Нашли вы о чем думать. Сейчас у Альянса начинается новый этап. У них теперь каждый человек на счету, так что не волнуйтесь. Учитывая, что вы мне помогли добраться, то едва ли не героями будете.
– Это да, - почему-то тяжело вздохнул усатый.
Между тем, тоннель изменился. Глядя на его стены, Веник понял, что впереди станция.
– Это чего тут?
– тронул он дядю Василия.
– Это станция тут. Забыл как ее...
– "Братиславская"!
– любезно откликнулся один из мужиков, впряженный спереди в тележку.
– Во-во, - кивнул идущий рядом Никита.
Рядом потянулась темная платформа. Чтобы осмотреть зал станции, Веник встал в полный рост на тележке.
Света от ламп тележки оказалось достаточно, чтобы составить впечатление о станции. Уже в бесчисленный раз Веник удивился многообразию станций Метро. Эта станция представляла собой зал всего с одним рядом колонн, которые поддерживали два параллельных свода, проходящих над платформой и путями. Стены, облицованные светлым камнем, большей частью находились в сохранности. Пол в центральной части станции был сделан в виде узора в шахматную клетку. Весь зал оказался пустым, можно даже сказать, свободным от мусора. Только несколько непонятных куч портили картину.
Тележка миновала станцию и снова въехала в тоннель. Веник уселся на место. Рядом, задумавшись, сидел усатый. Сбоку шагал Никита. Оглянувшись на Серафима, парень увидел, что тот сидит, обнявшись с черноволосой девкой, которая трогательно склонила свою голову на плечо бывшего ангела, словно тот еще совсем недавно не бил ее. Посмотрев на другую девку, Веник увидел, что та с интересом смотрит на него. Парень отвернулся.
"- Может, надо было делать, как Серафим советовал, - подумал он.
– Сейчас, хотя бы пощупал ее..."