Последний вальс
Шрифт:
— Я полагаю, ты поняла, ради чего все это затевалось? Помимо празднования Рождества. — Джерард задал этот вопрос лишь потому, что у них с Дженнет никогда не было друг от друга секретов.
Дженнет лишь на мгновение отвела взгляд.
— Эндрю высказал предположение, — ответила она, — а вчера я поняла, что он, пожалуй, прав.
— Ну и что ты скажешь на это, моя дорогая подруга?
Склонив голову набок, Дженнет внимательно посмотрела на Джерарда:
— Ты обладаешь неистощимой энергией, Джерард, и это не дает тебе покоя. Ты
— А что, если о тебе я думаю больше, чем о Лиззи Гейнор?
Дженнет покачала головой.
— Мы знакомы много лет, Джерард, — сказала она. — С тех самых пор, как я еще училась в школе. И поверь, если бы твоей избранницей была я, ты уже знал бы это наверняка.
— И все же, — возразил Джерард, — более близкого друга, чем ты, у меня еще никогда не было.
— Тебе нужно нечто большее, нежели дружба. Я чувствую в тебе потаенную страсть, хотя и ни разу не видела, чтобы она вырвалась на свободу. Я тоже способна на страсть, хотя многие люди даже не подозревают об этом. Когда-нибудь я разделю с мужчиной такую любовь, о которой поэты слагают стихи. — Дженнет шаловливо улыбнулась.
— Я ему завидую, — произнес Джерард.
— Нет. Не завидуешь, — возразила Дженнет. — Тебе нужна лишь моя дружба, Джерард, а мне — твоя. Знаешь, говорят, что ненависть сродни любви.
— Нет, слишком много неприязни. Слишком много раздражения и горечи и слишком мало доверия. Слишком много…
— Страсти? — подсказала Дженнет. — У меня замерзли ноги. Так ты поведешь меня на прогулку, или я буду стоять здесь до тех пор, пока мои ступни не превратятся в куски льда?
Джерард подал подруге руку:
— Идем?
Глава 10
Остаток дня прошел в хлопотах. После ленча граф организовал экскурсию по дому, а затем отправился с молодежью на верховую прогулку. Графиня же приказала запрячь карету и двуколку и отправилась с остальными гостями в деревню. Там было несколько магазинчиков с весьма скудным набором товаров, норманнская церковь и трактир, где можно было выпить по чашке чаю. После этого небольшого путешествия Кристина, леди Ланган и мистер и миссис Кеннадайн вывели детей на широкую лужайку перед домом, где устроили игру в догонялки и в прятки среди деревьев. Вечером после ужина в гостиной расставили столы, и гости уселись играть в карты. Клару Редуэй ждал колоссальный выигрыш — целых пять шиллингов. Остальные гости выиграли чуть больше или проиграли чуть меньше. Даже при сильном желании гостиную нельзя было назвать прибежищем порока.
Кое-кто из джентльменов пожелал сыграть в бильярд, остальные гости разбрелись по своим комнатам довольно рано в предвкушении нового, наполненного событиями дня. За ужином граф объявил, что утром все без исключения отправятся в лес собирать еловые ветки для украшения дома, и добавил, что никакие отговорки не принимаются. Сэр Майкл Милчип тут же принялся жаловаться на подагру, но леди Милчип громогласно объявила, что впервые слышит о болезни мужа. Баронет застенчиво подмигнул Маргарет, сидящей напротив него, чем вызвал взрыв смеха. Это положило конец любым попыткам избежать участия в сборе веток.
За завтраком настроение гостей могло бы быть не слишком приподнятым, так как свет дня за окнами мало чем отличался от сумрака ночи. Впрочем, виконт Латрелл, стоявший у окна с моноклем, заметил, что все дело в снеговых облаках, затянувших небо.
— Это еще одна причина, из-за которой мы должны выйти из дома сразу после завтрака, — произнес граф. — Потому что после обеда скорее всего пойдет снег. Сей факт подтвердил также мой садовник, а он, как я уже говорил, славится своим умением предсказывать погоду. Сядь и поешь, Гарри, иначе тебе придется работать на голодный желудок.
— О Боже, — вздохнул виконт, опуская монокль и устремляя взгляд на дымящиеся тарелки с завтраком. — Работа, ты сказал, Джерард? Звучит не слишком вдохновляюще.
— Мы всего лишь будем прочесывать близлежащий лес в поисках плюща, еловых ветвей и омелы, — пояснил Ральф Милчип. — Это значит, что нам придется рубить и ломать ветки, забираться на деревья и страдать от ран на пальцах, Гарри. После чего нам придется тащить все это к дому. А потом в качестве вознаграждения за проделанную работу нам позволят залезть на лестницы и с риском для жизни развесить все это богатство на стены, чтобы полюбоваться слабым подобием того, что каждый день можно увидеть на улице, не прилагая при этом никаких усилий. Ради этого удовольствия Джерард и пригласил нас всех сюда.
Маргарет рассмеялась.
— Омела? — Виконт Латрелл заметно оживился. — Если мне действительно придется работать, чтобы ты и дальше продолжал меня кормить, Джерард, я вызываюсь возглавить отряд. При условии, разумеется, что я сам выберу людей, а потом опробую то, что найду. — Он лениво взглянул на Кристину и занял место недалеко от нее.
Недовольство и жалобы вскоре утихли, ведь все понимали, что сбор еловых веток для украшения дома такая же неотъемлемая часть веселья.
Как же все это здорово, думала Кристина, поднимаясь в детскую, чтобы одеть девочек для прогулки. Гости шумели, смеялись и добродушно поддразнивали друг друга. Как приятно видеть людей, готовых веселиться хоть сутки напролет. Торнвуд еще ни разу не украшали на Рождество. Гилберт считал этот обычай варварским, нарушающим торжественность христианских обрядов.
Умеренность, безусловно, ценное качество, но как же она скучна. В этом году у детей будет действительно счастливое Рождество. Уж Кристина позаботится об этом.