Последний выстрел
Шрифт:
– Шэн? – переспросил Альберт Гаффни. – Вы хотите сказать, что преступление против моего сына совершил именно этот человек?
Дакуорт отрицательно качнул головой:
– Нет. Так как, есть в вашем окружении кто-то, кого звали бы Шэн?
– Нет, – ответил Альберт, а затем, посмотрев на жену, поинтересовался: – Это случилось в его квартире? Дома у сына?
– Нет. Брайан утверждает, что все началось в баре, который называется «У Рыцаря».
– Вот видишь? – Во взгляде Альберта, устремленном на Констанс, нетрудно было заметить торжествующе-обвинительное выражение.
Тем не менее по лицу Констанс было видно, что она по-прежнему в чем-то винит именно мужа.
– Пойду возьму свою сумочку, – сказала она.
– Ключи, – произнес Альберт, хлопая себя по карманам. – Куда подевались мои чертовы ключи?
Оба супруга исчезли в глубине дома. Дакуорт отправился к своей машине. В это время у обочины рядом с домом Гаффни затормозил зеленый «Фольксваген»-жук – старый, а не новый вариант популярного во всем мире автомобиля. Сидящая за рулем молодая женщина заглушила двигатель и вышла из машины.
Дакуорт вспомнил, как Брайан говорил ему, что у него есть сестра.
– Вы Моника? – спросил он, когда женщина приблизилась к дому.
Она взглянула на него с недоверием.
– А вы кто?
Дакуорт представился и коротко рассказал сестре Брайана все то, что уже успел поведать его родителям. Дождавшись момента, когда у Моники прошел первый шок от известия о том, что ее брат находится в больнице, детектив поинтересовался:
– Когда вы в последний раз разговаривали с Брайаном?
– Я пыталась позвонить ему вчера вечером, но он не ответил. А видела я его в последний раз, наверное, на прошлой неделе. Я заезжала к нему на работу.
– Моника, среди ваших знакомых и знакомых вашего брата есть человек по имени Шэн?
– Шэн?
– Да.
– Я не знаю никакого Шэна. А это мужчина или женщина?
– Не могу сказать.
– Потому что, если брат с кем-то встречается, я могу об этом не знать.
– Шэна, о котором идет речь, может уже не быть среди нас.
– В том смысле, что он мертвый?
Дакуорт кивнул.
– Этот факт не наводит вас ни на какие воспоминания?
Моника затрясла было головой, но вдруг застыла на месте.
– О нет. Может, не Шэн, а Шон? Но это не может быть тот Шон.
– О ком вы?
Моника указала подбородком в сторону дома на другой стороне улицы.
– Так звали пса старой леди Бичем. Сразу после того, как Брайан получил водительские права, он, сдавая задним ходом, задавил его.
– Брайан задавил собаку вашей соседки?
Моника кивнула:
– Это случилось несколько лет назад. Хотя виновата в этом была хозяйка пса, которая отпустила его на улицу без поводка, она была просто вне себя. Но теперь ей уже все равно.
– Это почему?
Моника пожала плечами:
– Дело в том, что миссис Бичем окончательно выжила из ума.
Глава 5
Мисс Плимптон проводила меня из гостиной через кухню, которая была значительно больше, чем все мое жилище, на заднюю веранду, выходившую на большой внутренний двор с работающим фонтаном. Веранда была обставлена белой плетеной мебелью, по которой кто-то в живописном беспорядке разбросал цветастые подушки. Четыре стула оказались заняты.
У меня до этого сложилось впечатление, что мне предстоит беседа с двумя людьми, а не с четырьмя.
Я догадался, что женщина, сидевшая на стуле, который находился ближе остальных ко мне, была племянницей мисс Плимптон, которую звали Глория Пилфорд. На вид я бы дал ей лет сорок. Она была одета в белые брюки, кораллового цвета блузку и босоножки на высоких каблуках. Светлые волосы собраны в пышную прическу с начесом, отчего ее голова казалась слишком большой для ее хрупкого, изящного тела. При нашем с мисс Плимптон появлении она вскочила на ноги, благодаря обуви оказавшись со мной одного роста. Глория улыбнулась, и ее лицо покрылось морщинами, словно было сделано из папье-маше. Счастье ее, по крайней мере на вид, было так велико, что, казалось, еще немного – и ее мимические мышцы порвут кожу.
Глория протянула мне руку, и я пожал ее.
– Это просто чудесно, – сказала она. – Я так рада, что вы собираетесь нам помочь!
Прежде чем я успел что-либо возразить, мисс Плимптон предостерегающе подняла руку.
– Он согласился встретиться с тобой, Глория. Пока это все.
Улыбка тут же погасла, и Глории стоило немалых трудов вернуть ее обратно. Она обернулась к трем другим сидящим на стульях людям – все они были мужчинами.
– Мистер Уивер, это мой добрый друг и партнер Боб Батлер.
Один из мужчин встал. Рост выше шести футов, седые волосы, бочкообразная грудь, мощная нижняя челюсть, голубые глаза. Возраст в районе пятидесяти или чуть больше. Сшитые у портного брюки, белая рубашка с открытым воротом, спортивный пиджак из клетчатой шотландки. Мужчина протянул руку и стиснул мою ладонь в жестком пожатии.
– Рад с вами познакомиться, – сказал он. – Мэдэлайн очень благоприятно о вас отзывается.
– А это, – продолжила Глория Пилфорд, – Грант Финч.
На ноги поднялся другой мужчина. Он единственный из трех был в строгом костюме. Я мог бы побиться об заклад, что и «Ролекс» за запястье имелся только у него. Видимо, именно ему принадлежал припаркованный у дома бумер. Грант Финч был чуть ниже ростом, чем Боб Батлер, но его рукопожатие оказалось таким же твердым.
– Я тоже слышал о вас много хорошего, – он одарил меня сверкающей, словно у телезвезды, улыбкой. – Надеюсь, вы уже знаете, почему я здесь. Во время процесса по делу Джереми я защищал его интересы.
– Вы один из самых известных юристов в стране, – сказал я.
Финч небрежно махнул рукой, демонстрируя скромность.
– Или малоизвестных – все зависит от того, с какой стороны смотреть. Процесс может продолжаться неделю или две, и после него обо мне все забывают – до того момента, пока через двадцать лет телеканал Эйч-би-оу не решит сделать из этой истории целый сериал.