Последний защитник для альвы
Шрифт:
Бывало, что он приходил поздно, бывало что, и за полночь, но сейчас почти утро.
Не случилось бы чего… Учитывая, какой непростой у него характер, как легко он может полезть в драку, и вообще из чистого упрямства выкинуть глупость, — не волноваться очень сложно.
Ивен едва удержалась, чтобы не побежать искать его сразу.
Но куда бежать?
Дождаться утра и тогда уже…
Она пыталась прислушаться к своим чувствам, попытаться понять. Как он? Эйрик был жив, это Ивен чувствовала совершенно точно.
Значит, ничего непоправимого.
Значит, можно подождать.
Если он вернется утром, она еще подумает, что делать и где искать, но сейчас…
Скрипнула ступенька. Грохот снизу, снова скрип, и тишина.
Ивен выглянула.
Радость, и тут же тревога новой волной.
Он сидел на ступеньках внизу, прислонившись плечом к стене, опустив голову.
Ивен сбежала мигом.
— Эйрик! — позвала она.
Он качнулся, повернулся к ней всем корпусом, едва не упав, схватился за стену…
— Эйрик… — Ивен быстро сбежала вниз, к нему. — Что с тобой? Ты не ранен?
Что она могла подумать?
Он неуверенно улыбнулся.
— Не-ет. Все хорошо. Я… напился просто…
Язык заплетался.
Ивен остановилась рядом, закусила губу, не зная, что сказать…
— Прости… — Эйрик отвернулся, вздохнул, пытаясь собраться с силами. — И денег не принес… вообще до работы не дошел… так вышло… ты… — он вздохнул снова. — Прости, я что-нибудь придумаю.
Зажмурился.
Ивен стояла рядом. Смотреть на все это было больно и даже страшно.
«Почему?» — хотелось просить.
— Пойдем в дом, — тихо позвала Ивен.
— Иди… я сейчас…
— Пойдем…
Хотелось плакать.
— Боишься, что соседи увидят? — невесело усмехнулся он.
— Нет, — закусила губу почти до крови. Нет, дело не в этом. — Что-то случилось, да? Эйрик?
— Нет, — он покачал головой. — Ничего не случилось. Просто все как-то… как-то не так. Ничего.
— Эйрик…
— Ты иди, ладно… Иди спать, Ивен. Я сейчас приду.
Она отвернулась. Поднялась по лестнице.
Сверху видела, как он сидит согнувшись, обхватив голову руками.
* * *
Отличное терпкое вино Барёда вставало поперек горла, поэтому, выйдя на улицу, Эйрик решил, что сейчас самое время пойти и напиться хорошенько. Денег с собой почти не было, только несколько медяков, но он знал место, где могут напоить в долг. Пойло там на редкость отвратное, но, после фесского вина — как раз то, что надо. Заглушить.
«Зря ты отказываешься, — сказал Барёд на прощание, когда все льстивые речи иссякли окончательно. — Ты сдохнешь с голоду в Арнгунне. Я сделаю так, что тебя не возьмут никуда, не то что в армию, но даже на самую грязную работу. Тебя выгонят из дома. Тебя отовсюду будут гнать. И тогда ты приползешь…»
Эйрик его послал.
Послал так недвусмысленно и далеко, что Барёд сначала покраснел, потом побелел, и даже начал зеленеть от злости, но дальше Эйрик уже смотреть не стал. Развернулся и ушел.
А потом напился.
Он что-нибудь придумает и разберется с этим сам.
Ему предлагали найти помочь найти сторонников, и помочь вернуться. Даже помочь помириться с отцом. Или даже не мириться. «Зачем нам этот старый пьяница, верно? Ты же никогда его не любил. Говорят, в последнее время он совсем сдал». Эйрика обещали даже посадить на трон.
Вот только альву надо оставить здесь.
Альва при дворе никому не нужна, и будет только мешать.
Жена? Да кто об этом знает? Всегда можно признать этот брак недействительным. Сказать, что она умерла, в конце концов. Да ничего с ней не будет, с этой альвой, ей можно даже подкинуть денег, и пусть живет здесь в свое удовольствие, ни в чем не нуждается. В Вальбогр-то ее тащить зачем? Жену нужно найти другую, достойную короля.
Нет? Значит, на своей жизни можешь смело поставить крест.
Значит, поставит.
Разберется.
Свой выбор он сделал еще давно и не пожалел ни разу.
Лучше сдохнуть, чем так.
Лучше…
Эйрик сидел на ступеньках, обхватив руками голову. Голова гудела и раскалывалась.
Он выпил столько, что хватило бы свалить и десятерых. Он и сам едва стоял на ногах, еле дошел, спотыкался и падая несколько раз, благо тут жарко и сухо, только пыль стряхнуть.
Напился, но голова оставалась предательски ясной.
Ивен…
Рядом с ней это невыносимо.
Был бы один — да и плевать бы хотел. Но не так.
Страшнее всего — жалость в ее глазах. Если бы Ивен хоть начала злиться, кричать: где он был всю ночь, она волновалась?! Она же волновалось, это видно. И почему пришел вот так?! Как свинья!
Да, было бы проще.
Ничего, еще немного, и дойдет до криков.
Только тогда зачем?
Нужно найти выход, так или иначе. Покончить со всем…
Даже солдатом его не возьмут.
Но ведь весь город Барёд под себя подмять не может.
Уехать?
Но Ивен так нравится здесь. Наконец-то она может чувствовать себя свободно.
Да еще эти альвы.
Парень из лавки… Нет уж, если думать еще и об этом, то лучше пойти и напиться снова.
Эйрик поднялся с трудом, кое-как залез по лестнице наверх. Ненадолго задержался в дверях.
Ивен плакала.
Она старалась очень тихо, надеясь, что не услышит никто. Но Эйрик услышал.
— Ивен, — позвал он, почти без всякой надежды. — Ты… ты не плачь…