Последняя битва
Шрифт:
— Садись, — вздохнул Андропов, — с тобой, Женя, мы ещё не закончили.
Генерал-лейтенант осторожно присел на краешек стула, всем своим видом демонстрируя повышенное внимание.
Председатель КГБ снял очки, достал из внутреннего кармана пиджака платок, аккуратно протер прозрачные стекла, положил их на стол и устало потер ладонями глаза.
Питовранов терпеливо ждал продолжения.
— Женя, что с мальчишкой? Есть какие-то подвижки? Удалось напасть на след?
— Нет, — вздохнул генерал-лейтенант, сразу понявший о ком речь. — Этот Леша Шелестов, человек-невидимка какой-то. Как сквозь землю провалился. Пока ничем вас порадовать не могу. Ищем.
— Плохо, — скривился Андропов.
Питовранов удрученно промолчал и виновато развел руками.
— Есть у меня чуйка, что-то мы упускаем, —
— А как же, Юрий Владимирович, — подтвердил руководитель «Фирмы». — Сидят на нескольких точках в Москве, в полной боевой готовности с оружием и ксивами, как вы и сказали. Готовы выдвинуться по приказу в любое место и выполнить поставленное задание.
— Раздай всем фото пацана, — приказал Андропов. — Пусть его запомнят. У меня почему-то возникает уверенность, что в ближайшее время внук генерала Шелестова даст о себе знать. Учитывая его связи с ГРУ, он может внезапно появиться в самый интересный момент. И тогда его можно будет взять. Кстати, ты нашим американским друзьям задавал вопрос, зачем им внук генерала срочно понадобился? Да так, что они на его поимку целую бригаду оперативников ЦРУ отрядили и водителя убили?
— Задавал, конечно, — признался Питовранов. — Ничего конкретного не отвечают. Мямлят, что-то вроде «не знаем, что это было, это не мы, частная инициатива сотрудника, виновные уже наказаны, приносим извинения». Черт знает что, лепят.
— Интересно, — Андропов задумчиво потер подбородок. — Они скрывают от нас что-то очень важное. Прежде всего, для них. Скорее всего, этот школьник обладает информацией стратегического уровня. Возможно, благодаря покойному деду. Иначе невозможно объяснить то, что ради его захвата, они решились задействовать серьезные ресурсы и опытных оперативников. И тем более, расстрелять военнослужащего на территории Союза. Давай прикинем, что мы знаем об Алексее Шелестове в настоящий момент. Его дед, генерал-лейтенант. Старый друг Ивашутина. Они виделись достаточно редко, но с началом осени начали встречаться регулярно. И тут же ГРУ за короткий срок арестовывает и убирает десятки двойных агентов и предателей. Очень интересно. И мы начинаем ощущать противодействие. По Горбачеву всё было договорено, он уже готовился перебираться в Москву и работать в ЦК. И тут появляются неизвестные люди, профессионально собирают на него компромат и грамотно доносят документы сразу нескольким источникам, чтобы исключить возможность потушить скандал. И это однозначно не люди Щелокова. По моим сведениям, министр МВД получил документы от своего заместителя, уже почти ушедшего в отставку, а тот по его словам, от неизвестного человека во дворе собственного дома. Может быть, я страдаю паранойей, но за этим всем видна рука спецслужбы. Работало несколько подготовленных человек, снимки сделаны спецаппаратурой. Это, однозначно, не люди Щелокова. Министр несколько раз посылал оперативников в Ставрополь, накопать компромат на Горбачева. Пришлось задействовать Суслова, чтобы поставить его на место. КГБ работать без моего ведома не могло. «Фирма» без твоего — тоже. Никто из офицеров госбезопасности без разрешения начальства лишнее движение не сделает. А разработка объекта такого ранга, однозначно, должна была пройти через меня. Тем более учитывая наши дружеские отношения с Михаилом Сергеевичем, что широко известно. Значит, остается один реальный вариант — ГРУ и Ивашутин. Больше некому.
— Сто процентов, Юрий Владимирович, — возбужденно подхватил Питовранов. — Американцы в этом не заинтересованы. Ми-6 тем более. Наоборот, они заинтересованы в сотрудничестве с нами и продвижении Горбачева. Это Ивашутин и его псы.
— Кстати, я почитал доклады наших сотрудников, ездивших в Ставрополь, расследовать дело о таинственных оперативниках, — Андропов опять снял очки и задумчиво покрутил в руках дужки, — Тогда не обратил внимания, а сейчас пришло на ум. Один из группы оперов, ездящих по области, и задававших вопросы председателям колхозов и совхозов, был очень молодым, практически зеленым пацаном лет восемнадцати. Русоволосый, ростом за метр восемьдесят, худощавый, но крепкий.
— Давайте прикинем, Юрий Владимирович, что у нас получается, — Питовранов не мог успокоиться, выстукивая подушечками пальцев лихорадочную дробь. — ГРУ, раньше не переходившее нам дорогу и игравшее по правилам, неожиданно начинает непривычно работать, и что самое главное, давать отличный результат. Убирает и арестовывает десятки высокопоставленных предателей, игнорируя Комитет. Это им сходит с рук, благодаря заступничеству Брежнева. Источник информации по предателям и двойным агентам, начальник ГРУ — генерал армии Ивашутин. Причем, от кого он получил сведения, непонятно. По официальным бумагам информация не проходит. Вообще. Одновременно, вдруг рядом с ним всплывает старый товарищ — генерал-лейтенант. И не один, а с внуком. Они общались изредка, а тут начинают видеться регулярно. Причем, внук-подросток тоже ездит на дачу к Ивашутину, как на работу. И как выясняется, задействован в операции по дискредитации Горбачева. ЦРУ, которое явно знает больше нас, пацан настолько интересен, что они проводят рискованную операцию по его поимке, и лажаются, как мы с генералом. Как говорил мой знакомый полковник НКВД ещё в тридцатые годы, «Интересно девки пляшут, по четыре сразу в ряд». Получается, действительно, пацан ключ к чему-то очень важному, как максимум. А как минимум, может пролить свет на все происходящие в последнее время события и наши неудачи.
— Ты озвучил мои мысли, — Юрий Владимирович глянул на руководителя фирмы поверх очков. — Женя, езжай к своим людям и будь готов ко всему. И если вдруг случайно напоретесь на этого мальчишку, не упустите его. Делайте что хотите, но он должен быть у нас.
18 января. Подмосковье. Дача Брежнева в Заречье-6
— Здравствуйте, Леонид Ильич, — министр МВД крепко, но аккуратно пожал протянутую руку генсека.
— Здравствуй, гм, Николай Анисимович. Приехал, хм, навестить старого товарища? — голос генсека звучал глухо и невнятно. Да и выглядел Брежнев не очень. Одрябшее и отекшее лицо, по-бульдожьи обвисшие брыли, даже заросли седых мохнатых бровей печально опустились, нависнув над морщинистыми веками и красными воспаленными глазами.
— Я по делу, Леонид Ильич. Есть важный разговор, но сначала разрешите, здесь всё проверят на предмет подслушивающих устройств.
— Недавно же проверяли, — удивился Брежнев. — Ребята из технического отдела приезжали.
— А мы ещё раз проверим, на всякий случай, — Щелоков был непреклонен. — С вашего разрешения, конечно. Я привез с собой технического специалиста.
— Что, такой, гхм, важный разговор? — слабо улыбнулся Леонид Ильич. — Нас не слушают. Ты же знаешь, это запрещено.
— Очень важный, — подтвердил министр. — А запрещено или нет, лучше проверить. Вы сами потом поймёте, почему.
— Сколько это времени займет?
— Не больше десяти-пятнадцати минут, — заверил Щелоков.
— Зови своего специалиста, — махнул рукой Брежнев. — Пусть проверяет. А мы пока на кухню пройдем, чайком побалуемся.
— Как скажете, Леонид Ильич.
Через пятнадцать минут Щелоков и Брежнев вернулись в кабинет.
— Ну что, нашел прослушку? — добродушно усмехнулся Брежнев.
— Так точно, генеральный секретарь, нашел, — серьезно ответил невысокий человек в черном костюме и протянул руку, показывая. На ладони лежало круглое устройство, напоминавшее большую пуговицу.
— Так что, Сергей, выходит нас с самого начала слушали? — напрягся Щелоков.
— Навряд ли, — тонко улыбнулся технарь. — Я знаю эту модель. Настроена на работу в автономном режиме. Включается по звуку голоса. Сигнал слабый. Он сделан таким специально, чтобы труднее было засечь. Передача данных осуществляется на записывающее устройство, тоже автономное, находящееся в районе ста метров, максимум. Это если на открытой местности. В нашем случае, оно должно быть запрятано где-то в комнатах. Обычно в таких, куда никто не заходит. А потом раз в недельку-две, сотрудник приходит и забирает миниатюрную кассету с записями. Есть у вас такая комната, Леонид Ильич? Которую почти никто не посещает, и где легко запрятать компактный магнитофон с кассетой?