Последняя битва
Шрифт:
– Княже…
– Ладно, – Вадим напустил на себя серьезность, – раньше надо было… Я бы этих купчинов с собой прихватил.
Князь прошелся вдоль руссов, немного остыл.
– Лешак с ними! Ты, Марун, делай, как я велел, а купцы сами не дураки если, то должны прознать про град наш освобожденный – глядишь и потянутся. Хотя стоп!
Вадим сел на свое место и рукой дал знак садиться.
– Стоп, – повторил он, – у нас же с Гостомыслом сговор насчет его дочери. Точно, насчет Умилы! Воевода, надо слать послов с гостинцами. Кого пошлем?
– У нас борг…
– Нам строить, – в один голос ответили Олафссоны с таким видом, что выбор должен был пасть именно на них.
– Княже, – Бряг решительно поднялся с места, – не серчай, княже, но не дело это, сейчас послов слать. Дел у нас в княжестве вона сколько… сколько ты всего обсказал да велел. Да и весна скоро… Хорошо бы на ладьях пойти.
– А как же борг на Волхове? – возразил Карл. – Нам там не пройти.
– Молодец, воевода, – похвалил князь. – Сделаем так. Как лед уйдет, готовим большое посольство на ладьях. Идем в Новгород. А в борг варяжский с дарами войдем, мол, купцы мы. Товаров с собой возьмем. Купцов они не станут забижать. Купцы им товары и мыто [78] платят. Только прежде ты, воевода, все же не забудь про волчий род, а то нам с боем придется по Свири прорываться.
78
Мыто – сбор, налог за право проезда.
– Помню, княже, – ответил Бряг, делая вид, что негоже ему два раза повторять.
– Княже, – подал голос Свен Олафссон, – у нас в порубе [79] девять варягов сидят… я с ними говорил…
– Успел уже, – процедил сквозь зубы Карл.
– Успел! Что с ними делать-то, княже?
– Да башку им срубить – и вся недолга! – воевода влепил кулаком по своей коленке.
– Камень на шею – и под лед, – предложил Марун. – Дюже в омуте сомы жирные будут.
79
Поруб – темница.
– Они хорошие воины. Я говорил с ними… – начал было Свен, но его заглушил всеобщий ропот.
– Ну тебя… нашел, чего…
– В воду их…
– У, морды!
– Тихо! – повысил голос князь. – Что за моду взяли горланить! Чую, Свен дело хочет сказать. Тихо всем. Говори, Свен.
– Так я и говорю, княже. Надо их в дружину взять.
– Еще чего… – Карл сверкнул зубами.
– Тихо!
– Княже, я говорил с ними. У них нет теперь ярла, им не за кого биться.
Вадим призадумался, ковыряя в памяти все исторические познания о нравах викингов.
– А Свен дело говорит. Нет для них в том порухи чести. Они стояли крепко за ярла. А коли ярл их убит, то они свободны от клятв. Воевода! Покажешь их потом мне. Коли не лукавят – возьмем в дружину.
Павел склонился и прошептал князю на ухо:
– Еще плюс девять…
– А то, – и уже для всех добавил: – Воины нам очень нужны.
Сидели допоздна – обсуждали. Идей было хоть отбавляй, и не все они исходили от князя. Сами руссы озаботились вопросами о бедующем урожае, вернее, посевной. Где взять зерна? Вадим мысленно уже пожурил себя, что он, дескать, все про войну. А есть-то тоже надо! Дружину кормить надо, где столько корма взять? Опять кавалерию завел, а лошадки на сене одном шибко бегать не будут. Им ячмень надобен. К слову, о вершниках – князь постоянно держал зарубку в памяти. Уж больно хотелось увеличить численность. Тут тебе и мобильность, и сила натиска. Да и разгуляться есть где. Опять же, по тем же рекам зимой, а под Новгородом поля широкие. М-да…
Так, о зерне… Спорили до хрипоты. Конечно, князь первым делом предложил опустошить амбары, захваченные у варягов. Пусть там и немного было зерна, но все же… Самый радикальный метод, озвученный Олафссонами, отвергли. Парни предлагали пройтись по чудинам, да и отобрать.
– Не годится! – резко обрубил Вадим. – Будем зерно у чудинов скупать. А отбирать нельзя. Негоже княжение мне начинать с брани. Пушнина есть, железо есть, да и серебро. Будем скупать, менять… Воевода, ты мне купца бы какого срочно нашел. Да чтоб верного.
– Есть, княже, один… – и Бряг кивнул в сторону Надея. – Строп купцом был.
– Так чего же ты молчал? – вопросил князь у русса. – Чего же про отца молчал?
– Давно это было, – ответил Надей, – отец, как варяги пришли, не торгует, да и не чем. Да и стар он… только если брат…
– Отца и брата ко мне. Найдем, на что им у чудинов зерно менять. Как брата зовут?
– Живор, княже…
– Во, и имя подходящее. Пусть Строп его и научит да проследит по первости. Решено!
Не обошли стороной руссы и вопрос о мастеровых. Нужны были и кузницы, и гончары. Но кузнецы – прежде всего. Оно и понятно…
Договорились до того, что князь предложил выделить в граде целую улицу под кузнецов и назвать Кузнечной.
– Вот как в Новгороде, – заметил Вадим, – мастеровые своими улицами живут. И кожевельники, и кузницы, и гончары, и прочие…
– Только нам еще вече не хватало… – пробурчал воевода.
– А что, нету? – Вадим удивился.
– Откуда, – в ответ поразился Бряг, – батюшка твой, князь Вадим Старый это дело присек да-авным-давно-о-о. Чего, говорит, глотки драть да кулаками махать. Так и живем!
– Да хорошо живем, – встрял Марун, – укладу [80] больше…
– А мы, вон, варягов сковырнули! – оскалился Надей. – А новгородцы все лясы-балясы [81] точат, вот им варяги и мнут бока!
– Пустобрехи… – поддакнул Свен.
80
Уклад – порядок.
81
Лясы, ляскать – точить зубы, зубоскалить. Б алясы– шутки, льстивые речи.
– Но-но! – князь осек победоносные шапкозакидательские порывы. – Варяги сильны. И в борге их поболее засело, нежели тут.
– И еще прийти могут из-за моря…
– Что?
– А?
Все дружно поворотились и уставились на бурчащего себе под нос главу медвежьего рода.
– Что ты сказал? – князь тронул друга за плечо.
– Ага… за морем варягов полно, говорю. Набегут на поживу, вот тогда и ау! – и тут неожиданно Павел перешел на непонятный руссам язык. – Вадя, надо тебе в загранкомандировку собираться. А чё! Это мысль! Там ведь этих викингов пруд пруди. Ты же сам говорил. А чего им без дела болтаться. Тащи всех сюда. Только не сильно наглых…