Последняя фаворитка императора

Минаева Анна Валерьевна

– А как они все оказались тут? У рабынь императора.

Голос в голове тяжело вздохнул:

– Во время завоевательной войны Дарий Люцис отыскал одно хранилище, в котором оберегались от посторонних множественные слепки и отпечатки душ. Много нас там было. Самый первый нами руководил…

Я мысленно присвистнула. Прям искусственный интеллект… Или даже, скорее, искусственная нейронная сеть. С примесью магии.

– Но мы были никому не нужны. Храм, в котором нас держали, не посещали люди. Мы потеряли то, для чего были созданы. Мы не делились своими

знаниями и мудростью. И это нас медленно уничтожало. Потом, как я уже сказал, началась война. Храм вместе со всеми землями достался новому правителю, – кулон вздохнул. – Дарий поставил нас перед выбором. Или мы остаемся на своем месте и ничего не меняется. Или он позволяет нам провести его воспитанниц к знаниям, которые недоступны простым людям.

– Но почему он не позволил другим просто посещать вас и задавать вопросы? Зачем отдал рабыням? Которые даже не знают об истинной ценности того, что носят на шеях!

– Потому что простым людям неинтересны наши знания, Талиана, – опять вздохнул проводник. – Их головы заняты тем, как бы прокормить семью да пожить дольше и веселее. Лишь малая часть из них рвется к тому, что мы храним в себе. А воспитанницы правителя играют важную роль в империи. Большинство из них станут женами, любовницами или советницами важных персон. Тех, в чьих руках власть. Даже сюзерен не будет знать о каждом их шаге. А вот женщины, которые верны ему даже после выхода из гарема, будут.

Я тихо охнула, впервые оценивая систему, которую настроил Дарий. Он умело манипулировал своими подданными. Обучал красивых женщин многим необходимым вещам, а после ждал отплаты за свою доброту.

Временно отдалившись мыслями от мужчины, который одним своим существованием вызывал во мне противоречивые чувства, я вернулась к проводнику.

– Но ведь девушки не знают о том, что на самом деле вложено в проводники?

– Нет. Откуда им бы это стало известно? – хмыкнул голос.

– Да хотя бы из этой книги! – я тряхнула томиком, выбивая из страниц облачко пыли.

– Думаешь, что кто-то до тебя заинтересовался подобным вопросом? – теперь в его тоне просачивались нотки обиды и горечи. – Всем плевать.

– Как тебя звали?

Ответа не последовало. Шли мгновения, секунды, минуты. Я уже мысленно отругала себя за то, что так быстро сменила тему.

Так легко проигрывать не хотелось.

– Абиесшибал Кхарасама Алидит, второй чародей восьмого магического круга. Друид и лекарь.

– Очень приятно, – кашлянула я. – А есть ли краткая форма имени? А то я боюсь произнести неправильно и обидеть тебя.

О том, что я просто не смогу это произнести, не сломав язык, благоразумно промолчала. Хоть где-то меня мой язык не выдал с потрохами. И на том спасибо.

– Кхар, – нехотя отозвался кулон. – Зови меня Кхар.

– А ты меня тогда Тала, – не осталась я в долгу и захлопнула книгу. – Ну что, Кхар, пора на занятия?

– Можешь еще минут десять почитать, – с легкой ноткой одобрения отозвался проводник. А потом добавил: – Подумать только, какая-то принцесска докопалась до истины

первой. Никогда бы на тебя не поставил.

– И проиграл бы, – парировала я, нисколечко не обидевшись на осколок души чародея. – Скажи, ты сам выбрал, кому быть проводником, или вас как-то распределяли рандомно?

– Как-как? – напрягся собеседник.

А я себя одернула, а вслух исправилась:

– Случайным методом.

– Да, им самым. А то я бы сам пошел к девке, которая ни в магии не смыслит, ни в порядках мира.

– Память, – процедила я сквозь зубы. – Потеряла.

– Это я помню, – отмахнувшись от меня, проговорил Кхар. – И мне тебя искренне жаль, Талиана. Потерять самое ценное – это ужасно.

На это мне даже ответить ему было нечего. А потом…

Потом наступило время нового «цвета», пришлось в скором порядке покидать библиотеку и спешить на пение. А потом и на второй завтрак.

С Кхаром поговорить больше не удалось. Но я не унывала. В моих руках был пароль к местному гуглу, а это значит, что теперь шансы расставить точки над «i» стали выше. Если император не хочет мне ничего объяснять, то мы вытрясем правду из кулона.

Уж мудрый волшебник, друид и целитель должен смыслить в жизни и повадках императора поболее моего.

Взяв поднос с овощным салатом и отварным мясом птицы, я прошла к столу, за которым уже сидела Шейла, и опустилась напротив подруги.

– Привет…

Она прожгла меня взглядом, поджала губы и процедила:

– И что ты здесь делаешь? Твое место не тут. Иди на свое возвышение. Фаворитка.

Последнее слово было выплюнуто с огромной обидой, а я будто по лицу получила.

– Шейла, я…

– Что? Ты… – она сузила глаза и зашептала: – Все это время пользовалась мной, чтобы разузнать порядки гарема? Чтобы побыстрее выбиться в «хлебные места»? Пользовалась мной…

– Да послушай ты! – я со стуком опустила на стол тарелку.

– Нет, это ты послушай! – она ткнула в мою сторону пальцем. – Я никогда и никому не прощу предательства! А ты меня пре-да-ла!

– Я не собиралась становиться фавориткой! И говорила тебе об этом не один раз! Но ты, видимо, меня не слушала!

– Не собиралась, но стала, – все с той же злостью в голосе отозвалась Шейла. – И ты хочешь, чтобы я тебе после всего этого верила? За дуру меня держишь?

– А теперь подумай, – я подалась вперед, – если бы я хотела быть фавориткой, то сидела бы на этом месте? Или, может, смотрела бы на тебя оттуда?

Девушка проследила взглядом за взмахом моей руки и сжала в пальцах вилку:

– Но тем не менее ты стала ею. Тем, кем мечтала стать я!

– Если уговоришь правителя поменять нас местами, то я буду только счастлива!

Только сейчас я заметила, что в трапезной повисла гробовая тишина. Почти все рабыни, собравшиеся на второй завтрак, прислушивались к нашей перепалке. Некоторые делали вид, что заняты едой. Другие же, не скрываясь, смотрели в нашу сторону.

А я так и ждала момента, когда помещение наполнится шепотом обсуждений.