Последняя из рода Блау
Шрифт:
— Хорошо, Ликас. Вы — достучались. Я тут, — я обвела рукой вокруг. — Иллюзия твоего внутреннего мира роскошная, вынуждена признать. Что дальше? Мы строевым шагом пойдем спасть мир и сеять великое и вечное? Или программа немного сложнее?
— Это не иллюзия, Вайю, — он по-доброму улыбнулся. — Это второе, чему ты должна научиться, после того, как тебя выберет Хранитель. Первое — это защита. Я обещал тебе. Ты все ещё не понимаешь. Единственный способ понять — это научиться самой, а когда ты поймешь — вопросов не останется.
— Учи то, не знаю что, и ты поймешь тогда, не знаю когда, —
— Чего ты боишься, Вайю, — Ликас подкатился ко мне поближе, приблизившись нос к носу. Дистанция была слишком маленькой, а потому не комфортной. — Чего ты боишься на самом деле?
— Я ничего не боюсь, — лучше отодвинуться от него подальше.
— Боишься, — Ликас констатировал факт, сдвинув брови. — Поэтому не получалось так долго. Ты очень сильно боишься.
— Я ничего не боюсь, Ликас, — на самом деле я боюсь до усрачки. Я боюсь так, что меня немного подташнивает от ужаса.
Этот аларийский круг сильно напоминает по ощущениям Вызванного и созданий Грани. Такая же абсолютная чуждость. Такое же пристальное, просвечивающее внимание. Как будто все секреты моей души лежат на чьей-то большой чужой ладони, и этот кто-то взвешивает мою душу на весах — сжать пальцы посильнее или пусть поживет, потрепыхается ещё?
Может, этот алларийский Разум способен узреть то, что я переродилась, можно сказать очнулась в этом мире внезапно и непрошено. Если Высшие — захватчики, а они претендовали только на земли, оставив аллари в покое, то как можно назвать того, кто захватил, занял вместилище чужой души, ведь делось же куда-то сознание юной Вайю? Растворилось в моем? Заснуло?
Ведь жила же она как-то до шахт, до меня — думала, верила, любила, училась. А потом хоп и всё.
Какой приговор вынесет мне аларийский Круг, если поймет, что они достучались совершенно не до того, кого хотели? Ведь я точно помню, что у меня лично таких способностей не было. После моего пятнадцатилетия все аллари, за исключением нескольких и Нэнс, просто покинули поместье Блау.
Я боялась признаться в этом самой себе, но некоторые несоответствия, которые нельзя списать на то, что история изменилась, были. Я не помнила нескольких слуг, несколько украшений из своей шкатулки. Аксель не должен был присылать мне эту демонову шпильку, псаковы Арритидесы вообще не должны были появляться на горизонте.
В то время я увлекалась танцами, но не настолько, чтобы иметь в своем гардеробе, ровно семь танцевальных комплектов. А ровно столько висело на вешалках в самой дальней части шкафа. Эмоциональные вспышки, которые я списывала на проявления эмпатии и стабилизацию родового дара. Они не совпадали.
И это меня напрягало.
— Я ничего не боюсь, Ликас, — повторила я. — Веди, учи. И когда я научусь управлять, чтобы ты не вкладывал в это слово, я хочу услышать ответы на свои вопросы, если они останутся. И получить обратно свою пирамидку.
Ликас довольно кивнул, переплетя пальцы под подбородком.
— Почему я? Дело в Аурелии Хэсау? — потому что аллари пришли в поместье, следуя за мамой.
— Не только. Есть знаки. Читать их — задача Старейшин.
Прекрасно.
— Хорошо, — я тряхнула головой. — Уже четвертый час, давай, что там по плану, и я вернусь к ужину. — Я устала. Мне надоело, и я хотела обдумать все в одиночестве. Истории про начало мира, Великий исход и знамения подождут, пока я покушаю. Маги обещала рыбную запеканку со свежей зеленью и какой-то новый десерт.
— У нас все время мира, Вайю, — Ликас рассмеялся. — Все время мира. В буквальном смысле, Вайю.
— То есть? — тут явно был какой-то подвох.
— Здесь время течет иначе, — он сел, вдохнул полной грудью и нежно, кончиками пальцев погладил пушистые метелки травы. — В личной части внутреннего Круга время течет с той скоростью, которую задал Создатель. Мы можем остаться на целый год, а во внешнем мире пройдет двенадцать мгновений.
Целый год? Год? Без завтраков, обедов и ужинов? Год наедине с Ликасом? Великолепная перспектива. Я чувствовала, как у меня задергался глаз. Это что, пример темпоральной магии в четко ограниченном кусочке внутреннего пространства?
— Наставник, а что мы будем кушать этот год?
— Ничего, или что хочешь, — он протянул мне ладонь, на которой появилось румяное яблоко. — Это не обязательно.
Я осторожно взяла фрукт и понюхала. Пахло свежим яблоком, налитым соком. Пробовать я не рискнула.
— Представь, что у тебя будет место, где время течет по другим законам. Место, куда не сможет войти никто без твоего приглашения. Место, где ты станешь Богом, если использовать ваши слова. Это личный мир, — искушал Ликас. — Разве это не стоит того, чтобы учиться? Смотри, — он повернул голову, и перед моими глазами прямо из воздуха появилась алхимическая печь. Моя алхимическая печь из лаборатории, в жерле которой ровно сияло синее пламя.
— Настоящая? — я не удержалась и подбежала потрогать. На ощупь печь ощущалась полностью настоящей. Были небольшие отличия — неправильный узор рисунка, одна задвижка вместо трех, и ещё несколько мелочей. — Работает тут?
— Не совсем, — первый раз за этот разговор я видела, как Ликас смутился. — Чтобы работала, нужно знать устройство и принцип работы объекта досконально, до последнего винтика. Понимать, как функционирует, чтобы работало тут. Поэтому это просто модель. Я могу воспроизводить то, что знаю, — он протянул ладонь, на которой появился боевой лук. Нормальный составной боевой лук. — Точно такой, как надо, — тетива запела, когда он немного натянул ее. — Можешь учиться стрелять.
Голова шла кругом. Это на самом деле неограниченное поле для экспериментов, возможность отрабатывать чары и плетения, учиться. Все время мира в нашем распоряжении, именно так сказал Ликас. Я помню, сколько я учила чары реанимации на пятом. Угрохала на это почти половину курса.
— Это темпоральная магия? — я точно знаю, что она запрещена.
— К магии в вашем понимании это не имеет совершенно никакого отношения. Это Круг. Это Мир. Это то, что я хочу, чтобы ты поняла. Это нельзя объяснить, можно только попробовать сделать. Это то, что вы игнорируете.