Последняя камелия

Джио Сара

Кэтрин обняла меня одной рукой и крепко прижалась.

– Спасибо, мисс Льюис. Огромное спасибо, что привели меня сюда.

– Пожалуйста, – ответила я.

Взглянув в окно, я снова увидела мерцание фонаря среди камелий и шепнула Кэтрин:

– Пошли. Давно пора спать.

Глава 20. Эддисон

В фойе появился Рекс, держа в одной руке письмо, а в другой вазу с цветами. Рано утром он отправился в кафе проводить свои изыскания.

– Смотри, что дожидалось тебя

у порога. – Он положил на столик у входа письмо и, протянув мне оранжевые розы, усмехнулся. – Похоже, у тебя появился тайный поклонник.

Дрожащими руками я распечатала маленький конвертик. На карточке было лишь одно слово: «Помнишь?»

– От кого? – спросил Рекс.

– Ах… от моей подруги Келли, – быстро сочинила я.

Он почесал в затылке.

– Келли? Из колледжа?

– Да, – ответила я. – Она, м-м-м, хочет поздравить нас с годовщиной.

Рекс кивнул.

– Ого, очень мило с ее стороны. – Он какое-то время с любопытством рассматривал букет.

– Как продвигается твоя работа? – спросила я, ставя вазу на столик рядом с письмом.

– Прекрасно, – ответил он, потирая лоб. – Но мне кажется, что в этой истории не хватает ключевого элемента…

– У меня есть идея, может тебе пригодиться… Прошлой ночью я не могла заснуть и решила пройтись. И, знаешь, миссис Диллоуэй показала мне кабинет леди Анны. Рекс, мне кажется, много лет назад здесь произошло нечто ужасное.

– Правда? Но что именно?

– Трудно сказать… Думаю днем поехать в город. Может, что-то удастся раскопать.

– Хорошая мысль, – одобрил он. – Я бы составил тебе компанию, но я только что оттуда. Кроме того, в полдень у меня встреча с бригадиром строителей.

– Бригадиром строителей?

– Да. Отец нанял его для реконструкции.

Я знала, что планируются перемены, но мне было неприятно думать о том, что в поместье будет проводиться грандиозная перестройка.

– Но ведь они не будут делать ничего существенного?

– Не уверен, – ответил Рекс. – Но это не мое решение. У родителей уже есть план. Я должен лишь поставить подпись под последними деталями.

Я подумала об оранжерее. Неужели ее уничтожат? Не устроят ли там домашний кинотеатр или что-то в этом роде? Не срежут ли бугенвиллеи, чтобы поставить телевизор с плоским экраном?

Мое сердце заколотилось.

– Рекс!

– Эддисон? – откликнулся он, и наши глаза встретились.

Я рассматривала его лицо, такое нежное, честное и сильное. Он был моей скалой, моим покоем, единственной семьей, какую я знала. Почему же он не понимает, что происходит в моем сердце? Оранжерея, миссис Диллоуэй, букет оранжевых роз, символизирующих ужас моего прошлого…

Я открыла рот, но не смогла сказать ни слова.

– Ты хорошо себя чувствуешь, милая? – спросил Рекс, целуя меня в шею. Он поставил сумку около лестницы, и оттуда выскользнуло несколько папок, на одной из них было написано: «Аманда».

Рекс быстро нагнулся, чтобы

положить их обратно, и снова взглянул на меня. Мне показалось, что я заметила в его глазах холод – как вспышку, как намек, что он знает обо мне все.

Я слабо улыбнулась:

– Конечно, хорошо.

Он с любопытством посмотрел на меня с лестницы.

– Будь осторожна по дороге в город.

Я кивнула. Когда я проходила мимо вазы с оранжевыми цветами, их лепестки напоминали яркое, горячее пламя.

По дороге в город я едва уворачивалась от встречных машин. Сзади, обгоняя меня, засигналил автомобиль. Несмотря на мои частые поездки в Англию вместе с Рексом, я так и не могла привыкнуть к левостороннему движению.

В городке я припарковала машину и снова обдумала свои планы на день. Что я надеялась здесь найти? Я осмотрела фасады магазинов вдоль булыжной мостовой. Почта. Сапожник. Кафе Гретхен. Пивная Милтона. Посмотрев, как полицейский раскачивает жезл на запястье, я вошла в кирпичное здание полицейского участка с красной дверью и быстрыми шагами направилась к конторке.

– Чем могу помочь, мисс? – спросила женщина средних лет в очках, как у Джона Леннона. Ее волосы были завязаны сзади в хвост, а глубокие морщины на лбу вытянулись в совершенно прямую линию.

– Видите ли, – проговорила я, чувствуя стеснение в груди, – я провожу небольшое исследование и подумала, может быть, вы сможете сориентировать меня.

– Ах, вы американка, – дружелюбно произнесла дама. – Добро пожаловать в Клайвбрук!

– Спасибо.

– Что привело вас в наши края?

– Родители моего мужа недавно приобрели Ливингстон-Мэнор. Мы проведем здесь лето.

– А, понятно. Значит, вы из семейства Синклеров.

– Да, – сказала я. – Я Эддисон Синклер.

– Приятно познакомиться, – ответила она, протягивая руку. – А я Мэйв.

Передав папку подошедшему клерку, она снова повернулась ко мне.

– Приятно видеть, что в старом доме поместья снова кто-то улыбается! А раньше царило полное уныние. – Она задумалась. – У нас тут некоторые считают, что это место проклято.

– По этому поводу я и пришла, – кивнула я. – Я узнала, что в тридцатых и сороковых годах здесь пропали несколько молодых женщин.

– Да, действительно, – ответила Мэйв и указала на плакат на стене у двери. – Вон их имена.

– И их так и не нашли?

Она медленно покачала головой:

– Это такое мрачное время в нашей истории. Конечно, я была слишком мала, чтобы помнить его, но моя мама все еще говорит об этом, будто в Клайвбруке по-прежнему орудует свой Джек Потрошитель.

– Боже! – проговорила я. – Вы считаете, такое может быть?

– Боже упаси! Да и если бы он был, ему бы было уже за девяносто. – Она покачала головой. – Нет. В 1940 году преступления прекратились. Думаю, этот злодей тогда умер. Но мы, наверное, никогда точно не узнаем.