ПОСЛЕДНЯЯ ОБОЙМА
Шрифт:
отказаться. Я думала, что ты умный человек. Оказалось, ты мудак.
– Я?
– изумился Гиви. Мне показалось, что его очень давно никто не называл мудаком. Во всяком случае, изумление на его
лице было искренним.
– Поэтому придется тебя убить, - подытожила Анна и вскинула «ТТ».
– Ты спятила?
– заорал Боб.
– Отдай ему своего Костика! Если ты убьешь Гиви, мы не узнаем имени!
–
– Вы мне -
этого гаденыша, я вам - имя.
И он подмигнул мне. А я улыбнулся в ответ. Гиви это немного озадачило. Я вспомнил, как он осматривал «Вольво», как
блестели его глаза...
– Жадность, Гиви, - сказал я, - она тебя погубит рано или поздно. Это все равно что покупать «Вольво» за пять тысяч
долларов.
– Что ты имеешь в виду?
– не понял он.
– Речь идет о твоей жизни, - напомнил я.
– Не торгуйся.
– Ты проспал, мальчик, - осклабился Гиви.
– Ты пропустил один существенный момент. Речь уже идет о твоей жизни.
– Нет.
– Я отрицательно помотал головой. Моя правая рука лежала в кармане плаща. Ей там было хорошо и спокойно. А
указательному пальцу было так приятно гладить изгиб спускового крючка.
Между тем Боб продолжал гнуть свою линию.
– Ты как хочешь, - решительно проговорил он, глядя Анне прямо в глаза, - но я сдаю Гиви Ивановичу этого парня. Я не
хочу терять премию из-за того, что у тебя в постели проходной двор...
– Я знала, что ты сорвешься, - ответила Анна.
– Я только не знала, из-за чего. Из-за денег или из-за меня. И я не думала,
что ты будешь это делать вот так. Прямо на работе. Я уже начинаю думать, что ты никакой не профи.
– Что ты говоришь?
– скривился в издевательской ухмылке Боб.
– Плевать мне на твои мысли. Эй, двигай к Гиви
Ивановичу!
Это уже адресовалось непосредственно мне. И я даже не подумал пошевелиться. Мне было лень двигаться и говорить. Я
ждал, когда все это наконец кончится.
– Костя, - тихо проговорила Анна.
– Стой спокойно. Боря сошел с ума.
Она впервые назвала его настоящим именем, и Бобу следовало бы задуматься, почему она это делает. Но Боб пропустил
слова Анны мимо ушей.
– Это ты спятила, - возразил он и наставил на меня
– Двигай.
– Боб, не надо этого делать.
– Анна прошептала это как мольбу. И как большинство молитв, ее слова были оставлены без
внимания.
– Не надо мной командовать!
– сказал Боб.
– Я и сам...
Он выронил «ремингтон». Потом сам упал на колени. Удивленно посмотрел на свою грудь. Наверное, ему было больно. И
какая боль жгла его сильнее - физическая или душевная - кто знает? Я не знаю.
– Ты смогла в меня выстрелить?
– изумленно пробормотал он, глядя на Анну.
Он еще этому не верил, дурак. У меня же не было никаких сомнений...
Потом Боб лег на мраморный пол и затих, так и не дождавшись от Анны слов прощания или прощения.
А у Гиви было очень напряженное лицо. Он смотрел в дуло моего «люгера», которое внезапно оказалось у него перед
лицом, и руки его дрожали.
Я запустил руку за спину Гиви и извлек из-за пояса маленький дамский пистолетик.
– Перестань дрожать, - сказал я.
– Уже нет смысла. Надо же, десять минут стоять и мучиться вопросом: «Успею вытащить
или не успею?» То-то тебя всего трясло от этого искушения.
– Ну так и что ты думаешь?
– спросил Гиви.
– Успел бы я что-то сделать?
– Ни единого шанса, - ответил я.
– Не из-за меня. Из-за нее.
– Так я и думал, - кивнул Гиви.
– Просто очень хотелось попробовать...
Я бросил пистолет Гиви на пол и отшвырнул ногой в дальний угол кабинета. А потом отошел на прежнее место,
продолжая держать Гиви Хромого на прицеле.
– Пора заканчивать, - сказал я Анне.
– Мы уже пятнадцать минут тут возимся.
– Костя, - как-то странно сказала она.
– Ты вот что...
– Да?
В отличие от Боба у меня не было никаких иллюзий на ее счет. И я ни секунды не сомневался, что если бы ей ради пользы
дела понадобилось разнести мне голову из «ремингтона» - она бы это сделала. Без особенного удовольствия, но сделала бы.
– Костя, ты иди, - сказала Анна.
– Я дальше сама управлюсь.
– Может быть, я все-таки...
– Я сама, - повторила она.
– Ты уже сделал все, что нужно. Ты мне помог. Теперь иди... остальное - это уже мое дело.