Последняя песнь Акелы-2
Шрифт:
— Пока по нашим следам, — недовольно поморщился Фрэнк. — Дальше видно будет. Плохо, что с водой на шахте разобраться не успели, а где ее теперь брать, только Всевышний ведает.
— Коль мы по давешней дорожке топаем, — вклинился в разговор Митчелл, — значит, впереди та ферма, на которой мы вчера упыря вздернули? Может, бауэрфрауен тамошние добра еще не забыли и водичкой поделятся? А за то, как Рой их дитенка шоколадом потчевал, глядишь, и пожрать чё дадут.
При воспоминании о ненависти, плескавшейся в глазах хозяйки, мысль о вторичном визите на ферму показалась Бёрнхему неудачной. Очень. До холодных мурашек неудачной. Но если не напоить коней — они падут, а следом и их хозяева, расстанутся последним шансом уйти от погони. А значит, — второго посещения фермы не избежать.
Двор фермы, куда они добрались уже после полудня, был пустынен и ничуть не напоминал о вчерашнем побоище. Лужи крови засыпали песком, разбитые пулями ставни заменили на новые, покойников — похоронили. И только посиневший труп главаря, так и болтающийся в петле, напоминал о вчерашнем кровопролитии.
— Что вам опять нужно? — резко произнесла хозяйка, выйдя на середину двора с дробовиком в руках. Радовало лишь то, что ствол оружия был направлен в землю.
— Мы вновь ненадолго, — устало выдохнул Фрэнк. — И нам снова нужна вода. И если можно, хоть немного еды.
Женщина окинула усталых, запыленных с ног до головы всадников внимательным взглядом и надолго задумалась. Казалось, прошла почти что вечность, пока она, крикнув что-то на африкаанс в сторону дома, не указала на поилку.
— Где вода, вы знаете, — почти не разжимая губ, проворчала хозяйка. — Сейчас вам принесут еду. Это лепешки и вяленое мясо, так что поесть вы и в седлах сможете. Когда уберетесь из моего дома.
— Спасибо, мэм, — Фрэнк снял шляпу и благодарно склонил голову. — Вы очень помогли нам, мэм.
— Я как-нибудь обойдусь без вашей благодарности! — при словах Фрэнка о помощи женщину явно передернуло. — Поите коней и вон отсюда! Убирайтесь, пока не получили пулю…
— За что вы нас так ненавидите, мэм? — хмуро бросил Бёрнхем. — Ведь мы не сделали вам ничего плохого?..
— Не сделали плохого? — едва обозначая печальную улыбку, шевельнула губами женщина. — Пока ничего не сделали. Быть может, уже завтра мои сын и муж погибнут лишь потому, что сегодня я помогаю спасти ваши жизни…
— Тогда тем более спасибо, мэм, — Бёрнхем, сглотнув прогорклую слюну, прижал руку к сердцу и склонил голову еще ниже. — Спасибо от меня и моих людей.
Часом позже, выезжая за ворота, Фрэнк оглянулся. Хозяйка, бессильно опустив ненужное уже оружие, так и стояла посреди двора и глядела им вслед. А по её щекам беззвучно катились слезы.
— Ты чего у них упёр, чиф? — Майлз привстал в стременах и в который раз за последние несколько часов нервно оглянулся на столб пыли, клубящийся далеко позади.
— Да ничего такого, — разглядывая погоню в подзорную трубу, недоуменно протянул Бёрнхем. — Деньжат и побрякушек немного, да кучу бумажек для сэра Робертса…
— Чё ж они тогда вцепились нам в задницу, как дворовая шавка в дармовой мосол? — Сварт, со злостью саданув кулаком по седельной луке, взвыл от боли. — Может, и вправду бросить им кость, чтоб отвязались? Решать, конечно, тебе, чиф, но если что знай: я б остался. Хоть отдохну… напоследок…
— Вместе пришли, вместе, если, как ты говоришь, что, и останемся, — не отрываясь от окуляра, отрезал Бёрнхем. — Так что ты не нуди, а отдыхай, пока стоим. Минут десять у тебя еще есть.
— О! Тогда я в фургоне пороюсь! — обрадовано фыркнул Паркер. — А то я на этой деревяхе, — он звонко пристукнул по сиденью, — все седалище себе отбил!
Отхлебнув из фляги изрядный глоток, техасец скрылся в фургоне. Сначала послышался костяной удар обо что то железное, после — раздраженное шипенье и сдавленные чертыханья, затем затрещала рвущаяся мешковина.
— Ой! Мамочка моя! — вдруг донесся из фургона восторженно-удивленный возглас Паркера. — Ох, ни черта себе! Это ж надо, такое счастье привалило!..
Внутри повозки вновь что-то зашебуршало и наружу показался Паркер.
— Смотрите, что я нашел! — Рой вытянув руки вперед, раскрыл ладони и показал их друзьям. — Там этого добра во! — пытаясь воспроизвести объем находки, он развел руки в стороны как можно шире. — Как бы не под двести фунтов!
Бёрнхем всмотрелся в находку и невольно сглотнул слюну. На ладонях Паркера мутно желтели кругляши золотых самородков.
— Ну, всё! Приехали! — откуда-то из травы раздалось обескураженное ворчание Сварта. — Теперь они точно не отстанут… Дак что, готовимся к бою, чиф?
— Не надо к бою, — взлетев в седло одним движением, уверенно бросил Майлз. — Они отстанут.
— И как? — Бёрнхем взглянул на друга с надеждой и одновременно с недоверием.
— Все просто, чиф, — самодовольно улыбнулся Митчелл. — Если вы помните, миль через пять будет глубоченная расщелина, миль в десять длинной. Ну, мостик через неё еще был, помните?
— Ну, помним, — недоверчиво хмыкнул Паркер. — Только чё с того?
— Он, конечно, на вид хлипковат, но только на вид, — терпеливо пояснил Митчелл. — Как только мы его переедем, я его взорву к черту. Нет! — обрадовавшись вдруг новой идее, взмахнул шляпой Майлз. — Я взорву эту рухлядь, когда они въедут на мост!
— И чем ты его взорвать надумал? — задумчиво обронил Бёрнхем, обводя взглядом сияющие надеждой лица друзей.
— А он встанет перед мостиком, — скептически поморщился Сварт. — Сделает так, — он надул щеки и резко выдохнул. — Бу-у-у!!! Тот и развалится.
— А вот и нет, — хитро осклабился Майлз. — Я, прежде чем коняшек вывести, десяток пачек динамита в фургон закинул. Жаль, динамо-машину не успел.
— Чего-о-о!?! — ошарашено вскинулся Паркер. — Эта дрянь у меня за спиной всю дорогу валялась?! Да одной пули достаточно было, что б мы все — ФУХ!!! — изображая облако разрыва, всплеснул руками Рой. — Озверел, да?