Последняя тайна осени
Шрифт:
Бальзам был мягким и сладковатым, как концентрированное молоко. Васин скромно пригубил и отставил фляжку в сторону.
– Скажи-ка, отец, ты хорошо пещерников знаешь?
– Да как не знать, мы ж почти соседи.
– Что они за люди? Чего от них ожидать?
– Нашли, о чем говорить! Если уж прим-агенты всякой вшивотой интересуются, то значит, дожили, хуже некуда...
– И все-таки, как с ними общаться?
– А вот так! – смотритель кивнул на поцарапанный дробовик, прислоненный к стене рядом с кроватью. – Дикие они. Совсем
– Ну а опасные они? Людоедством, например, не занимаются?
– Да нет... Я-то по их деревням всегда спокойно ходил. Но это до поры. Пока их не трогаешь.
– Что им нравится? Чем их задобрить можно или купить?
– А все им нравится, что и тебе. И одежда теплая, да и пожрать они не дураки. Вот только как вы говорить с ними будете? Я-то их язык чуть разбираю, да и то не всегда понять могу, что они лопочут.
– У них язык свой? – упал духом Васин.
– Да, что-то вроде... – смотритель произнес несколько непонятных слов.
– Похоже на французский, – неуверенно проговорил Иван.
– А ты откуда французский знаешь? – хмыкнул Васин.
– Потом расскажу...
– Ладно, – Васин приготовился к самому главному. – Скажи, отец, это лицо тебе знакомо?
Портрет «цыгана» порядком поистрепался за время странствий, но его глаза по-прежнему светились холодным пламенем.
– Известная личность, – усмехнулся старик.
Васин и Гирин одновременно подались вперед.
– Нарисовано, правда, не похоже, – продолжал смотритель разглядывать портрет, – но глаза здесь только у него такие.
– У кого? – взмолился Васин.
– Имена у них чудные... Свои его зовут Цуто. Он у меня часто появляется, их деревня тут близко – часа четыре ходу. Очень интересуется тем добром, что здесь валяется. Сообразительный, змей. Не такой, как другие.
– А какой?
– Вся эта братия людским вещам цену не знают. Что найдут поярче на помойке, то на себя и пялят. А этот другой. Одежду где-то берет новую, добрую – такую, что я себе достать не могу. Откуда-то у него еда хорошая, я такой и не видел никогда. Все в баночках, в коробочках, в пленочке. Я было пытался у него расспросить, откуда такое добро, но он хитрый, змей, молчит. Только скалится и лопочет что-то.
Гирин и Васин понимающе переглянулись. Им было совершенно ясно, где «цыган» может брать хорошие вещи и за что с ним расплачиваются вкусной едой.
– Думаю, разбойничает он, – продолжал смотритель. – Да и то ведь, надо знать, где разбойничать, чтоб таким добром разжиться. Оружие у него появилось, какие-то штуки непонятные... Вообще, отчаянный парень. Я раз видел, как они дрались между собой. Вроде, кресло от пассажирского салона не поделили. Он – как зверь, никто с ним не сладит. А вы им по этой части интересуетесь?
– Может быть... – загадочно улыбнулся Васин,
– Если что узнаете – мне скажите. Без новостей тяжело одному жить.
Старик вдруг прислушался к чему-то, озабоченно нахмурил брови и вышел из комнаты, пообещав скоро вернуться.
– Значит, Цуто... – задумался Васин.
– Выпей бальзама еще, – посоветовал Иван.
– Думаешь, поможет?
– Всем помогает, а ты что, хуже других?
На улице послышался какой-то гул. Но это был не шум двигающейся земли, это напоминало звук мощного двигателя.
Васин хлопнул себя по лбу.
– У нас же сигареты есть! Вот что значит не курить столько времени – совсем из головы вылетело.
– Ну, давай закурим, – согласился Гирин без особого энтузиазма.
Но закурить они опять не успели. В комнату забежал смотритель – возбужденный, как будто только что увидел живьем настоящего черта с рогами.
– Ну и денек сегодня! – с ходу выпалил он. – Сначала вы пришли, а теперь вертолет над полем пролетел!
– Вертолет?! – Васин даже вскочил.
– Ну да! Сроду здесь никто не летал и не ездил, а тут целый вертолет.
– Куда он мог полететь? – почти крикнул Гирин.
– Так в том и дело, что некуда. В ту сторону только горы, и никого нет, кроме пещерников.
Васин поднялся и выглянул за дверь. Отсюда хорошо был виден удаляющийся вертолет. Он летел не по прямой, а шатался в стороны, будто искал кого-то. Впрочем, Васин прекрасно знал, кого он ищет.
– Это за нами, – уверенно сказал он, вернувшись в комнату через минуту.
– А если нет? – равнодушно ответил Гирин.
– Никаких «если». Я чувствую. Нам нужно идти.
– Ладно, подожди. Отец, рассказывай дальше, – попросил Гирин.
– По долине не ходите, – говорил смотритель, продолжая начатый без Васина рассказ. – Там земля утекла, осталось нефтяное болото. Да и поймают вас, если это по вашу душу. Идите тропой по склону. Хоть неудобно, зато не пропадете и не заблудитесь. И еще скажу – чтоб вы не пугались, на всякий случай. Там у них ночь может быть. От озера сотню шагов налево пройдешь – темно. Обратно воротишься – снова день. Это я на всякий случай говорю.
– Спасибо, отец, – подвел итог Иван и посмотрел на Васина. – Можно отправляться.
– Может, карту зарисуешь, хоть от руки.
– Не надо, я не забуду. Насчет карт и планов у меня профессиональная память. Подождем, пока вертолет совсем улетит, и двинем.
Но гул мотора почему-то стал приближаться. Скоро от него уже затряслись стекла. Васин вскочил было, но Иван схватил его за руку.
– Сиди!
Наконец, рев двигателя стал таким громким, будто винтокрылая машина опустилась прямо на крышу дома. Примерно так оно и было. Когда Иван поднялся и выглянул за дверь, он сообщил любопытнейшую новость: вертолет опустился в пятидесяти метрах и уже останавливает винты. Васин подскочил к двери и стал смотреть.