Последняя тайна Распутина
Шрифт:
Черногорские принцессы были разочарованы пацифистским влиянием Распутина на царя и царицу и, конечно, его неожиданной самостоятельностью.
В чем же крылись причины влияния Распутина на русскую императрицу? Возможно, одной из них было специфическое родовое наследие, которое и сегодня обсуждается генетиками. Родной бабкой императрицы России была королева Британии Виктория. Именно у нее, как считают ученые, произошла генетическая мутация Х-хромосомы, вследствие чего стали рождаться как здоровые мальчики и здоровые девочки, так и девочки – носители гемофилии и мальчики, больные гемофилией. Болезнь приводит к долгой несвертываемости крови, что может закончиться летальным исходом.
Материнская проблема передалась дочери – Алисе Гессенской, и хотя она сама не болела, но ее сын Фридрих оказался гемофиликом: падение ребенка из окна первого этажа привело к внутреннему кровотечению и смерти. С этого момента стало очевидно, что часть потомства обречена иметь опасное для жизни отклонение.
В Science разъясняется суть генетической проблемы: «“Королевская болезнь“, нарушение кровоснабжения – трансмутация, полученная от королевы Виктории (1819–1901) европейскими королевскими семьями, способствовала основным событиям в европейской истории и является одним из самых поразительных примеров удаляющегося наследования сцепленного гена… Генеалогический анализ предполагает, что королевская мутация болезни была передана от российской императрицы Александры (внучка королевы Виктории) ее сыну, наследному принцу Алексею, который пострадал от серьезного кровотечения, начинающегося в младенчестве» [46] .
46
Science. Vol. 326, 6 November, 2009. Р. 817.
Дочь королевы Великобритании Виктории Алиса уехала в Дармштадт, став супругой Людвига IV, великого герцога Гессенского и Прирейнского. Часть ее детей по мужской линии также получили родовую болезнь. Носительницей ее оказалась и Алиса, будущая императрица Александра Федоровна. А ее сын Алексей стал страдать от болезни, унаследованной от британской королевы.
Детство Алике прошло в Дармштадте, в родовом замке Гессенской династии. Сегодня принято называть это массивное сооружение скромным. Но будем понимать, что речь идет о скромности герцогов. Такие покои могут произвести впечатление и оформлением апартаментов, и обилием комнат, и подчеркиванием статуса, выраженным в золотистых гербах над воротами.
Большой замок-дворец в центре города был уютным и комфортным. Его и сейчас окружает парк со множеством деревьев, а плющ каскадами поднимается по стенам родовой цитадели, создавая атмосферу романтической идиллии.
Но по роскоши и представительности резиденция великих герцогов Гессенских вряд ли могла сравниться с королевским замком в Виндзоре, Букингемским дворцом и уж тем более с Царским Селом, Петергофом или Зимним. Но так уж исторически получилось, что именно из этого Дармштадтского замка немецкие принцессы уезжали в Россию и становились императрицами. Так оно произошло с Вильгельминой-Луизой, ставшей первой женой Павла I, и с принцессой Марией, ставшей женой Александра II. Так предначертано было случиться и с Алике.
Скоропостижная кончина Алисы Гессенской в 1878 году и новый брак отца – Людвига IV, великого герцога Гессенского, привели к тому, что шестилетняя Алике была увезена своей бабкой, королевой Викторией, в Англию. Хоть она и была еще немецкой гессенской принцессой, но детство и юность провела именно в Англии, а Виндзорский замок стал для нее домом даже больше, чем замок Дармштадтский. И та, которую потом в России злые языки будут подчеркнуто называть немкой, на четверть была англичанкой, по-английски говорила лучше, чем по-немецки, а в культурном смысле Алике была стопроцентной англичанкой.
Под готическими сводами главного замка Британии, видимо, и возник интерес Александры Федоровны к духовным поискам и тайнам Востока, тем более что Виндзор уже был хранилищем загадочных трофеев из колониальных походов: трона индийского Типу Султана и трона слоновой кости, подаренного магараджей Траванкора. То была эпоха «Лунного камня», очарованной мудрецами Индии Блаватской, Теософского общества, различного рода духовидцев, медиумов и пифий.
Александр Федорович Керенский в своей книге «Россия на историческом повороте» пишет: «Будущий император Николай II встретил и влюбился в Алису Гессенскую и Дармштадтскую в Виндзорском замке» [47] . Это, конечно, не так – они впервые увиделись на бракосочетании сестры принцессы, Елизаветы Федоровны, и дяди Николая, Сергея Александровича, в Петербурге в 1889 году. Но ошибка Керенского трафаретна и любопытна. Действительно, Виндзор сыграл свою роль в судьбе будущей русской императрицы, которая в парадных залах королевской резиденции увидела британскую знать, для которой в годы Первой мировой войны она станет таким же врагом, как и Григорий Распутин, и будет олицетворять коварный пацифизм русских.
47
А. Ф. Керенский. Россия на историческом повороте: Мемуары. М., 1996. С. 141.
Сибиряк Григорий Александре Федоровне казался человеком, обладавшим Христовыми качествами, вследствие чего все предметы, которых он касался, приобретали благодать.
Гофштеттер довольно точно описывает и еще одну причину доверительных отношений императрицы и Григория: «Душа немецкой принцессы, ставшей русской царицей при безвольном и бесхарактерном царе, искала в богато одаренном и несомненно проникновенном представителе загадочного для нее русского мужицкого царства ключ к уразумению своей новой родины, а людская пошлость истолковывала ее трагические искания в самом низменном и грязном смысле, свидетельствующем только об уровне нашего общественного понимания» [48] .
48
И. А. Гофштеттер. Григорий Распутин как загадочный психологический феномен русской истории. М., 2017. С. 118.
Распутин появился при дворе, когда гемофилия наследника стала очевидной, а панацеи или хотя бы хоть какого-то лекарства от нее не было. Но оказалось, что Распутин способен заговаривать раны как непосредственно общаясь с ребенком, так даже и по телефону. И что удивительно, первый такой эффект Распутин продемонстрировал, когда царевичу было всего три года – в 1907 году. У наследника случилось внутреннее кровоизлияние от ушиба, и он неминуемо должен был умереть. Однако появление Распутина действительно спасло ребенка. И это было сложно объяснить тогда, как, впрочем, и сегодня. Ведь даже сейчас гипнотизеры не останавливают внутреннее кровотечение гемофиликов и не спасают им жизнь.
Болезнь царевича Алексея была государственной тайной: в случае его естественной или насильственной смерти прерывалась мужская линия Николая Романова. Вот почему эффективные исцеления Распутина приобрели для царской четы спасительное значение.
Отдельная сторона способностей Распутина – его склонность к пророчествам и предсказаниям. Это отмечал член Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства Руднев, сообщавший другому следователю, Соколову: «Входил Распутин в Царский Дом всегда с молитвой на устах, обращаясь к Государю и Императрице на „ты“ и трижды с ним лобызался, по сибирскому обычаю. Вместе с тем он говорил Государю „моя смерть будет и твоей смертью“, и при этом установлено также, что при Дворе он пользовался репутацией человека, обладавшего даром предсказывать события, облекая свои предсказания в загадочные формы, по примеру древней Пифии» [49] .
49
Российский архив. История Отечества в свидетельствах и документах. XVIII–XX вв„М. Т. VIII. С. 151.
Свободная цитация Библии и Евангелия, проповедничество, экзальтация, гипноз в стародавней Руси считались несомненными признаками святости. Эти качества у Распутина имелись. Для части российского общества Григорий являлся очевидным старцем, то есть духовным наставником, обладавшим в том числе целительскими и пророческими качествами. Такие особенности убедили царицу, что перед ней действительно божий человек.
Императрице нужна была особая психологическая помощь, необходим был психоаналитик, способный разобраться в детективе ее детства, в импульсах, подавленных жестким воспитанием, с травмой, нанесенной ранней смертью матери, драматической разлукой с отцом. Но было еще одно немаловажное качество Григория Ефимовича. «По словам царицы, он выучил ее верить и молиться Богу: ставил на колени, внушал ей спокойствие и сон» [50] .
50
5° ГАРФ, Ф. 1467, Оп. 1. Д. 479. Л. 20.