Последняя Вилсон
Шрифт:
Убью!
Я зашипела. Хотела накинуться на эту дрянь и выдрать колье прямо с кожей. Она не имела права трогать его! Осквернять память родителей! Не имела права!
— Увести! — Грозный мужской рык заставляет вздрогнуть от узнавания. Сильвестр. Вест. Так я звала его в детстве, перед тем как на мою семью натравили наемников, чтобы те под частую нас вырезали. Но я выжила, ценой жизней своих близких. Я, Эллизабет Вилсон, единственная в своем роде. Наследница счетов и поместья, в которое сейчас меня перекинули.
Мне грубо выворачивают руки и толкают вперед.
— Ах! Лекаря! Срочно! Лизи, милая, все будет хорошо.
Хм. Нас перепутали. Эта мысль отрезвляет и немного успокаивает. Небольшая отсрочка, которая позволит мне составить план для возвращения наследия.
Одна из главных причин, почему Аня возненавидела меня — идентичная внешность. Светлые волосы. Большие зеленые глаза на овальном лице. Одинаковые родинки на скулах. Веснушки на плечах. У нас почти все было одинаковым. Можно было подумать, что мы близняшки. Только телосложение немного отличалось, но для тех людей, что не видели меня несколько лет, это не сыграло роли. Мало ли, как прошли мои годы вдали от дома. Мое тело было тренированным, в то время как тело Ани было худым и слегка угловатым.
— Что вы делаете? Отпустите меня?!
Переключаюсь на обычное зрение и снова становлюсь слепой, как новорожденный котенок.
— Замолчи. — Рявкает на ухо мой конвоир и грубо толкает вперед. С трудом устояла на ногах, а не пропахала носом пол.
Меня ведут совсем недолго. Когда я спотыкаюсь об порожек, мой конвоир осознает, что я ничегошеньки не вижу и мечусь из стороны в сторону не для того, чтобы его позлить, подхватывает меня на руки. Думаю, не стоит рассказывать маленькую тайну о моем происхождении. Пусть думают, что я обычная человечка без капли дара.
Прогулка длится не долго. Уже через пять минут меня ставят на пол и легким движением рук отталкивают. В полете выставляю ладони и упираюсь в холодную влажную кирпичную кладку. Лязг металла и топот шагов, с каждой минутой удаляющихся все дальше и дальше. Полностью расслабляюсь лишь, когда звуки окончательно стихают, и меня окутывает звенящей тишиной.
Я не чувствую себя разбитой или сильной уязвленной. Меня переполняет сила. Я буквально опьянела от магии, которая витает в воздухе не смотря на антимагическую решетку. Захватчики просчитались. Камера меня не удержит. Стены поместья, камни, даже песчинки пыли, что витают в воздухе, наполнены магией моего рода. Я могу впитывать ее каждой порой на своей коже, не причиняя вреда здоровью.
А это значит…
Криво улыбаюсь, закрываю глаза и впитываю в себя окружающую магию, направляя ее по венам, по каждому капилляру, чтобы он как можно скорее насытила каждую клеточку моего тела. Глубокий вдох и я резко распахиваю глаза.
Зрение вернулось. Будь я простым неодаренным человеком, как таже Аня, еще сутки ничего не видела. А так я полностью в норме и чувствую прилив сил. Теперь мне и море по колена и горы по плечу. Главное правильно распределить силу. Перенапряжение плохо скажется на мне.
Что и требовалось ожидать — я в сырой холодной камере. Даже тряпку никакую на пол не кинули. Изверги. Для меня это не было особой проблемы. Отморозить себе что-то я не боюсь. Отец в свое время очень боялся, что наш род попытаются подмять под себя какая-нибудь важная шишка с манией величия или полностью истребить. К сожалению, произошло второе. Поэтому меня и старших братьев с самого детства гоняли магистры. В нас вбивали не только
Анна Романова
Попасть в другой мир и не бедной сиротинушкой, а графиней с огромным наследством и потрясающим домом (его, правда, еще следует привести в порядок) — самое лучшее, что могло со мной произойти. Лизу увела охрана после моих воплей о нападении. И пусть я была практически слепа и видела только силуэты, я каким-то седьмым чувством ощущала, как эту чокнутую уводят под озлобленными взглядами присутствующих. Я ликовала. Наконец она получит по заслугам.
Лекарь, как звали здесь местно врача, вернул мне зрение, настояв, чтобы я выпила странную жидкость по запаху напоминающую тухлые яйца. Я долго отнекивалась, царапалась и пыталась сбежать. Двое мужчин скрутили мне руки и прижали к кровати. Но я все равно боролась за свою свободу из последних сил — дергала ногами в надежде, что хоть кому-нибудь да достанется. На заднем фоне плакала тетка, которая представилась Сильвией (ну и имечко), умоляла выполнить предписания лекаря и заверяла, что они никогда не причинят мне вреда. Настойку в меня все же влили. Воспользовались моментом, когда я обессиленно обмякла на мягком матрасе. А потом произошло чудо, иначе это никак нельзя было назвать. Я стала видеть. Силуэты превратились в живых и четких людей.
— Как ты дорогая? — Спросила меня Сильвия, когда я, успокоившись, только и могла, что хлопать глазами. Не могу поверить, что все, что описывала Лиза в своей книге правда. Очуметь. Вот это Лиза мне вмазала, что теперь мерещиться всякая ерунда. Или… Быть не может! Я попала в книгу!
Сильвия Брокс — злобная матушка главного героя Сильвестра, что безумно влюблен в главную героиню, то есть в меня. Очешуеть. Вот подфартило!
За женщиной стоял мужчина средних лет в потертом костюме песочного цвета. Его черные волосы были аккуратно зачесаны назад. Стальные глаза с беспокойством всматривались в мое лицо.
По обе стороны от кровати стояли двое мужчин. Один блондин, другой брюнет. Видимо, именно они держали мои руки, прижав к кровати, пока доктор вливал в меня настойку. Если блондин, похожий на Сильвию (вероятно, это ее сын, тот самый влюбленный Сильвестр), смотрел на меня доброжелательно, а на губах играла приветливая улыбка, то брюнет с глазами цвета кофе осматривал меня с нескрываемым подозрением.
— Нормально. — Не то пискнула, не то прохрипела.
— Милая позволь тебе представить нашего семейного лекаря ГрегаОлдена Младшего.
— Ваше сиятельство, я рад, что вы вернулись в стены вашего дома. Словами не передать, как мы все переживали за вас. Если вы позволите, я осмотрю вас и залечу ушибы. — Он пристально посмотрел на мои руки, на которых красовались пожелтевшие синяки, оставленный Лизой после очередной стычки.
Наши столкновения были регулярными. Я устраивала разные каверзы, чтобы потом с подружками вдоволь похохотать над ней. Но эта бешенная вместо того, чтобы дать достойный отпор словами набрасывалась на меня с кулаками.