Послушаем за Глухого
Шрифт:
Он доел свой бутерброд, допил кофе и позвонил в участок, чтобы узнать, не приходила ли ему какая-нибудь почта. Мейер сообщил, что на его имя пришло еще одно письмо. Карелла попросил открыть конверт. Когда Мейер опять взял трубку, Карелла спросил:
– Ну, что на этот раз?
– Самолет, – ответил Мейер.
– Что-что?
– Снимок самолета.
– Что за самолет?
– Да откуда мне знать? – возмутился Мейер. Коттон Хейз безошибочно определил тип самолета на снимке.
– Это «Зеро», – сказал он, посмотрев на фотостат, приколотый вместе с портретами
Во время войны на Тихом океане Хейз служил на торпедном катере и сейчас говорил уверенно, так как разбирался в боевой технике того времени. Мейер без колебаний принял его слова на веру.
– Но почему самолет?
– Да кто это может знать? И каким образом снимок японского истребителя соотносится со снимками Гувера и Вашингтона?
– Может, японцы собираются атаковать ФБР в Вашингтоне? – пошутил Мейер.
– Правильно, – вторил ему Хейз. – Шесть эскадрилий «Зеро» на малой высоте заходят со стороны Пенсильвания-авеню!
– Снова нападают на Перл-Харбор!
– Начинается третья мировая война!
– Конечно, – сказал Мейер. – Что же еще это может означать?
– И Глухой, понимая, что мы – единственная надежда американской нации, заранее предупреждает нас, чтобы мы вовремя подняли тревогу.
– Беги, звони в колокола и труби в рожок, Коттон.
– Знаешь, что я думаю? – спросил Хейз.
– Умоляю, скажи.
– По-моему, на этот раз он водит нас за нос. Я не думаю, что между этими снимками вообще существует какая-то связь.
– Тогда почему он присылает их нам?
– Да потому что у него шило в заднице, вот почему. Понавыдергивал никак не связанных по смыслу картинок из газет, журналов и книг, сделал с них фотостаты и переслал их нам, рассчитывая, что мы тут все сдвинемся, обдумывая, что бы это значило.
– А как насчет угрозы ограбить банк?
– А что насчет угрозы? Карелла, кажется, должен ему помогать? Пожелаем им удачи!
– Коттон, – вдруг спокойно сказал Мейер.
– М-да.
– Если бы это был кто-то другой, я бы сказал – да, ты прав, все это так, ерунда, дешевый розыгрыш. Но это – Глухой. Если он обещает что-то сделать, то обязательно выполняет свое обещание. Я не знаю, какая есть связь между всеми этими фотостатами, но я уверен, что она существует. И еще, он рассчитывает, что мы достаточно умны и можем понять, в чем эта связь заключается.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что как только мы вычислим эту связь, он сделает что-то известное только ему. Коттон...
– Да, Мейер.
– Коттон, – повторил Мейер, затем посмотрел на Хейза и с жаром продолжил: – Коттон, этот человек – посланник дьявола!
– Прекрати молоть чепуху.
– Коттон, я ненавижу его! Коттон, лучше бы я с ним никогда не встречался и ничего про него не слышал. Вообще!
– Да успокойся, прошу тебя, что это с тобой? – удивился Хейз.
– Как можно найти связь, придуманную его дьявольским воспаленным мозгом?
– Послушай, Мейер, что...
– Как мы можем догадаться, что означают для него эти снимки? Гувер. Вашингтон, а теперь еще этот чертов японский «Зеро», –
– Что именно?
– Он хочет сказать, что у нас ничего нет. Зеро! Ноль! Большая дырка от бублика! Зеро, зеро, зеро...
– Слушай, хочешь чашечку кофе? – нежно спросил товарища Хейз.
Карелла прошел четыре здания по Портер Смит, пока не обнаружил табличку «Генри Скафейл» на почтовом ящике. Он поднялся пешком на третий этаж и остановился возле квартиры 32. Из-за двери были слышны голоса, но Карелла не мог различить слов. Он не стал больше прислушиваться и постучал.
– Кто там? – спросил мужской голос.
– Детектив Карелла.
За дверью наступила полная тишина. Карелла ждал. Затем он услышал чьи-то шаги, приближающиеся к двери. Послышался щелчок открывающегося замка, и сквозь слегка приоткрытую дверь выглянула голова Боба Кермоди.
– Ну? – спросил он. – Что еще вам нужно?
– Мэри здесь?
– Ну, допустим, а что?
– Я бы хотел с ней поговорить.
– О чем?
– Она здесь?
– Вам, наверное, придется прийти сюда еще раз, и не забудьте прихватить с собой ордер, – зло проговорил Боб и попытался закрыть дверь.
Карелла быстро вставил ботинок в дверную щель и сказал:
– Я могу последовать твоему совету, Боб, но для этого мне придется проделать долгий обратный путь, а это не улучшит ни моего настроения, ни расположения к тебе. Что ты на это скажешь?
– Впусти его, Боб, – послышался женский голосок.
Боб что-то проворчал себе под нос, открыл дверь и отступил в сторону, впуская Кареллу в квартиру.
Мэри сидела на старом матраце, расстеленном прямо на полу. Рядом с ней находилась девица в ободранном розовом джемпере и джинсах. Обе девушки сидели, прислонившись спинами к стене. Хэнк оседлал стул и положил щеку на его спинку. Все наблюдали за вошедшим в комнату полицейским.
– Привет, Мэри – поздоровался Карелла.
– Привет, – без особого энтузиазма ответила девушка.
– Я бы хотел с тобой поговорить.
– Поговорить?
– Без свидетелей.
– Что же вы предлагаете? Здесь только одна комната и кухня.
– Можно в коридоре.
Мэри пожала плечами, забросила назад свои длинные волосы, вышла из своей позы лотоса, в которой она сидела на матраце, и чуть ли не танцуя прошла мимо Кареллы в коридор, беззвучно ступая босыми ногами по полу. Карелла последовал за ней и закрыл за собой дверь.
– О чем вы хотите со мной поговорить? – спросила Мэри.
– Вы позируете для скульптора Сэнди Эллиота?
– А что случилось? Это нарушение закона? Мне уже девятнадцать лет.
– Нет, с законом все в порядке.
– Да, я позирую ему. А откуда вам это известно?
– Я видел некоторые из его работ. Сходство впечатляет, – сказал Карелла и после секундной паузы добавил: – Вы его также и возите?
– Не понимаю, о чем вы?
– Вы возили его в Бостон на прошлой неделе9
– Да, – ответила Мэри.