Посмертные записки Пиквикского клуба
Шрифт:
С этими мыслями он вернулся в столовую и заявил о своем намерении принять вызов доктора.
– Угодно вам назвать одного из ваших друзей, с которыми я мог бы условиться о времени и месте встречи? – спросил офицер.
– Это совершенно излишне, – возразил мистер Уинкль, – назначьте время и место, и я явлюсь туда в сопровождении своего друга.
– Скажем... сегодня вечером, на закате? – предложил офицер небрежным тоном.
– Очень хорошо, – ответил мистер Уинкль, думая про себя, что это очень плохо.
– Вы знаете форт Питта? [24]
– Да,
– Потрудитесь тогда выйти в поле, которое тянется вдоль рва, и свернуть по тропинке влево, пока не дойдете до угла форта, затем идите прямо, пока не увидите меня. Я провожу вас в уединенное место, где мы завершим все дело, не боясь никакой помехи.
«Не боясь помехи!» – пронеслось в голове мистера Уинкля.
– Кажется, все, – сказал офицер.
– Думаю, что так, – согласился мистер Уинкль.
24
Форт Питта – одно из укреплений города Четема (на правом берегу впадающей в Темзу реки Медуэй), где находится и в настоящее время одна из главных военных баз Англии.
– Честь имею кланяться.
– Честь имею кланяться.
И офицер, весело насвистывая, вышел.
Завтрак прошел не слишком оживленно. Мистер Тапмен после непривычной для него беспутной ночи был не в состоянии подняться с постели; мистер Снодграсс, казалось, пребывал в поэтическом унынии, и даже мистер Пиквик проявил необычную любовь к молчанию и содовой воде. Мистер Уинкль с нетерпением ждал удобного случая. Долго ждать не пришлось. Мистер Снодграсс предложил осмотреть замок, и так как, кроме мистера Уинкля, никто не изъявил желания, то они и отправились вдвоем.
– Снодграсс, – проговорил мистер Уинкль, когда они оставили за собой людную улицу, – милый Снодграсс, можете ли вы хранить тайну?
Говоря это, он крепко надеялся, что тот не может.
– Могу! – был ответ. – Я могу дать клятву...
– Нет, нет! – воскликнул Уинкль, пришедший в ужас при мысли, что его друг поклянется не выдавать его. – Не клянитесь, в этом нет необходимости.
Мистер Снодграсс опустил руку, в поэтическом порыве воздетую было к облакам, которые он хотел призвать в свидетели, и приготовился внимательно слушать.
– Дорогой друг, мне нужна ваша помощь в деле чести, – вымолвил мистер Уинкль.
– Рассчитывайте на меня!
И мистер Снодграсс стиснул руку друга.
– С доктором – с доктором Слеммером Девяносто седьмого полка, – продолжал мистер Уинкль, стараясь изо всех сил говорить торжественно, – дуэль с офицером, у которого секундант тоже офицер... Сегодня на закате, в пустынном месте, за фортом Питта.
– Я к вашим услугам, – был ответ мистера Снодграсса.
Он был удивлен, но нисколько не огорчен. Поразительно, какое хладнокровие проявляют в таких случаях все, кроме дуэлянтов! Об этом мистер Уинкль позабыл. О чувствах приятеля он судил по своим.
– Последствия могут быть ужасны, – сказал мистер Уинкль.
– Надеюсь, что нет, – отозвался мистер Снодграсс.
– Доктор, по-видимому, хороший стрелок.
– Да, эти военные хорошо стреляют, – спокойно согласился мистер Снодграсс. – Но ведь и вы тоже, но так ли?
Мистер Уинкль ответил утвердительно. Установив, что мистер Снодграсс не слишком встревожен, он изменил тактику.
– Снодграсс, – продолжал он, и голос его задрожал, – если я паду мертвым, вы найдете в пакете, который я вам вручу, письмо к моему... моему отцу.
И этот путь не годился. Мистер Снодграсс был тронут, но взял на себя доставку письма с такой готовностью, словно был двухпенсовым письмоносцем [25] .
– Если я паду мертвым, – продолжал мистер Уинкль, – или если доктор падет мертвым, вы, мой друг, окажетесь соучастником в этом деле. Могу ли я обрекать своего друга на ссылку... быть может, на вечную ссылку!
Мистер Снодграсс колебался только один момент, но героизм его выдержал испытание.
– Во имя дружбы я готов подвергнуть себя любым опасностям! – воскликнул он восторженно.
25
Двухпенсовый письмоносец – почтальон, разносивший в лондонском Сити городские письма, доставка которых во времена Диккенса оплачивалась двумя пенсами (8 копеек).
О, как мистер Уинкль мысленно проклинал его дружескую преданность, пока они молча шагали рядом, погрузившись каждый в свои размышления! Время шло, и мистер Уинкль начал приходить в отчаяние.
– Снодграсс! – сказал он, вдруг остановившись. – Не вздумайте обмануть меня... Не сообщайте об этом властям... Не помышляйте обращаться к констеблям, чтобы они арестовали меня или доктора Слеммера Девяносто седьмого полка, квартирующего в настоящее время в Четемских казармах, и тем самым помешали дуэли. Заклинаю вас, не делайте этого!
Мистер Снодграсс с жаром схватил руку друга и с энтузиазмом воскликнул:
– Ни за что на свете!
Дрожь прошла по телу мистера Уинкля, когда он проникся убеждением, что у него нет надежды вызвать какие-либо опасения у своего друга и что он обречен стать живой мишенью.
После того как мистеру Снодграссу были объяснены все формальности и ящик с дуэльными пистолетами был взят напрокат у рочестерского оружейника совокупно с достаточным запасом пороха, пуль и пистонов, оба друга вернулись в гостиницу – мистер Уинкль, дабы поразмыслить о предстоящем поединке, а мистер Снодграсс – привести в порядок смертоносное оружие, чтобы можно было им воспользоваться.
Был унылый и душный вечер, когда они снова вышли из дому для свершения трудного дела. Не желая обращать на себя внимание прохожих, мистер Уинкль задрапировался в широкий плащ, а мистер Снодграсс под своим плащом скрыл орудия смертоубийства.
– Все захватили с собой? – взволнованно спросил мистер Уинкль.
– Все, – ответил мистер Снодграсс. – Боевых запасов вполне достаточно, на случай если первые выстрелы будут безрезультатны. В ящике четверть фунта пороха, а в кармане у меня две газеты для пыжей.