Посмотри мне в глаза! Жизнь с синдромом «ненормальности». Какая она изнутри? Моя жизнь с синдромом Аспергера
Шрифт:
Пол прожил в своем стойбище в чаще леса все лето. Я навещал его едва ли не каждый день, а бывало, что и жил у него по несколько дней. Место было славное. Тут никто на меня не давил, не требовал искать работу, не закатывал скандалы и вообще не цеплялся. Вся армейская сноровка по части лесной жизни, приобретенная Полом в азиатских джунглях, помогала ему благополучно жить невидимкой в наших лесах. И когда я навещал Пола, то тоже становился лесным невидимкой.
Вот только отшельником мне быть совсем не улыбалось, а от Пола каждый раз приходилось пилить до города целых шесть миль. Я всегда видел свою жизнь как жизнь среди людей, хотя у меня и не очень получалось с ними ладить. Я пришел к выводу, что мне необходим какой-то неповторимый талант, который бы привлекал ко мне окружающих.
Я чувствовал, что с каждой неделей взрослею. Научился избегать лесных ловушек и все отчетливее представлял себе собственное будущее, связанное с музыкой.
В сентябре, когда по ночам стало все сильнее холодать, Пол заговорил о том, что собирается на юг, во Флориду. Как-то утром я пришел в лес, и увидел, что Пола больше нет. Он исчез, не оставив ни малейшего следа. Через несколько дней можно было прийти на это место и, если не знать, что Пол три месяца прожил тут в палатке, даже не заподозрить, будто здесь был обжитой лагерь. Ни мусора, ни следов на земле, ничего не осталось.
Я так и не узнал, куда отправился Пол, и никому не рассказал о нем и о том, чему он меня научил. Годы спустя фотография Пола промелькнула в газетах: он выступал свидетелем в Бостоне на судебном антивоенном процессе. Тогда я узнал, что Пол был героем войны, обладателем множества военных наград, ветераном Войск Особого Назначения – десантником из «зеленых беретов». [4]
Мне пришла пора выйти из лесов и вступить в ряды человеческого общества.
4
Войска специального назначения – десантно-диверсионные войска. Подразделения для специальных операций в составе Сухопутных войск. Основные функции: проведение противопартизанских операций (в частности, в странах Латинской Америки) и обучение военнослужащих дружественных армий приемам проведения специальных операций. Активно использовались в диверсионно-десантных операциях во время войны во Вьетнаме.
Глава 10
Как я назвался мусорщиком
Я давно уже размышлял, как бы уйти из дома и жить отдельно, независимо от родителей. Когда мне исполнилось пятнадцать, отец купил себе мотоцикл, чтобы ездить на нем в университет. Мне он мотоцикл не давал, но я задумался, как бы завести собственный. Начал расспрашивать всех знакомых, не продает ли кто мотоцикл, пусть и подержанный. Изучил уйму объявлений в газетах и, наконец, нашел то, что искал – дешевый мотоцикл, «Хонда-Дрим» 1966 года за двадцать пять долларов. Я купил его, привел в порядок и получил возможность хотя бы на время сваливать из дома. Именно о возможности сбежать я и думал, когда согласился поехать с родителями на сорокалетие их друга Уолтера Хендерсона. На публике родители обычно старались вести себя как можно приличнее и держались в рамках, поэтому я знал – они мне ничего не сделают. Кроме того, мы будем в центре города, а там в случае чего легче сбежать.
Рабыня и Тупица редко устраивали какие-нибудь совместные затеи. Однако оба они, и мать, и отец, симпатизировали Хендерсонам, поэтому на юбилей Уолтера поехали вместе. Мне Уолтер тоже нравился, – по крайней мере, тот Уолтер, которого я знал. Он преподавал английский в колледже Амхерст и носил коричневую вельветовую куртку. Был интересным собеседником и даже проявлял ко мне какой-то интерес. Родителям почему-то очень хотелось, чтобы я поехал на ту вечеринку вместе с ними.
Раньше я никогда не бывал на университетских вечеринках. Это были мероприятия для взрослых – как правило, для родительских друзей. Некоторые из этих взрослых были ничего, но другие казались мне заносчивыми
Я знал, что почему-то считаюсь неудачником, чудиком и отщепенцем, но в то же время я начал отчетливо понимать: кое-то из взрослых, со сладкими улыбками объяснявших мне, какое я чудовище и ничтожество, сами были полнейшими неудачниками. А на опыте вращения в музыкальных кругах я усвоил, что есть места, где чудикам только рады.
Рабыня сказала:
– Джон Элдер, имей в виду, Уолтер и Аннет прекрасно к тебе относятся. Они очень хотят, чтобы ты пришел к ним на вечеринку.
«Может, и прекрасно, – подумал я. – А может, они просто рассчитывают, что я послужу развлечением для гостей – ведь я такой странненький». Да, эта версия казалась куда правдоподобнее. Хендерсоны считали меня чудиком.
Тупица заявил:
– Сынок, ты, конечно, сам решай, но вообще-то они пригласили тебя персонально. А если отказываться от приглашений, то вскоре и приглашать перестанут.
Можно подумать, раньше меня хоть раз приглашали на вечеринки.
Я решил пойти, но ехать с родителями на машине отказался – поехал на своем мотоцикле.
Когда мы прибыли, во дворе Хендерсонов уже слонялась целая толпа гостей. Над накрытым столом был натянут тент, а еще гостей развлекала музыкой какая-то группа. Одет я был хуже всех. «У них, должно быть, у всех хорошее образование, престижная работа, семьи, – подумал я. – Но ничего. Я чистый. Я каждый день принимаю душ. У меня тут все будет в порядке».
По случаю юбилея Уолтер заказал особые карточки. Одну он вручил мне. Там значилось вот что:
Уолтеру Хендерсону – 40.
Лектор: охватил 40 разных тем.
Путешественник: объехал 40 разных стран.
Повар: умеет готовить 40 блюд.
Любовник: на счету 40 женщин.
Вечеринка выйдет как раз в моем вкусе, – я почувствовал это сразу.
Но пока я не знал, чем заняться, и просто стоял в толпе гостей. Меня заметила Аннет Хендерсон и повела знакомить с кем-то из своих друзей. Наверно, она хотела как лучше. Наскоро представив нас друг другу, она упорхнула – пасти очередного гостя. Ее приятель Джордж, с которым она меня познакомила, оказался напыщенным университетским преподавателем. Он попытался завести со мной светскую беседу.
– У нас сын – примерно ваш ровесник, – сказал он. – Мы им очень гордимся. Осенью он начнет учиться в Гарварде.
Подошла какая-то парочка, и женщина сказала:
– А наша дочка Дженет решила поступить в колледж Смит. [5] Так что она будет рядом с нами еще четыре года! А вы чем занимаетесь, юноша?
И все трое уставились на меня.
Я ничем особенным не занимался. И уж точно не собирался осенью идти в Гарвард. Каким-то образом я очутился в невероятном положении: на выпускном экзамене набрал 99 % баллов, и при этом вылетел из старших классов.
5
Колледж Смит – частный независимый женский гуманитарный колледж, расположенный в Нортгемптоне, штат Массачусетс, входит в число двадцати самых лучших гуманитарных колледжей США. По степени престижности учеба в колледже Смит сопоставима с учебой в Гарварде.
Моя растущая известность в местных музыкальных кругах на этих взрослых впечатления не произведет – только зафыркают, и все. Это я понимал, а потому про музыкальное оборудование смолчал.
– Вообще-то я уже начал работать, – скромно сказал я.
– О, правда? И чем же вы занимаетесь? – поинтересовался Торстон, еще один надутый, как индюк, приятель Аннет Хендерсон. Он был начальником отдела в колледже Амхерст, и ему давно уже не приходилось решать, кем работать. Торстон стоял с бокалом в руке и чванно, самодовольно улыбался. Возможно, размышлял, не пора ли навестить сынулю в Йейльском университете, – Тупвальда или как его там.