Пособие для начинающих шантажистов
Шрифт:
– Не переживайте, – вежливо обратилась я к преступнику и послушно развернулась в сторону туалетной комнаты, – Я не могу позволить вам себя убить, поэтому сопротивляться не буду.
Санька моё высказывание проигнорировал. Подталкиваемая в спину, я через несколько секунд оказалась в противоположной стороне холла. Увы, ни чьего внимания мои передвижения не привлекли.
– А как же обещанное шампанское? – попыталась пошутить я.
– Заткнись! – Санька впихнул меня в туалетную комнату и закрыл щеколду изнутри, – Снимай побрякушки!
Мне стало дико жалко Викиных украшений и Жорикиных идей.
– Послушай, ты же не думаешь, что я одна сюда пришла? Как только мои друзья увидят, что я не вышла из Клуба, они поднимут панику, – несмотря на уверенный тон, я всё же подчинилась преступнику и, протянув ему серьги, принялась расстегивать колье.
– Разогналась! – беззубо оскалился Санька. Мне показалось, что по этой улыбке я бы в любом случае распознала в нем уголовника. Наверное, при остальных своих жертвах он улыбался, не открывая рта, – Они будут ожидать нашего появления на даче до посинения. Короче, давай быстренько. Колечко давай. Все наличные выкладывай и часы.
– Часы мои! – возмутилась я, – Мне их отец купил!
– Чего? – не понял Санька и проделал какое-то загадочное па лезвием ножа прямо пред моим носом. Я зажмурилась и послушно сняла часы.
– Наличных нет, – я протянула вору сумочку.
Он бросил в неё всё отобранное у меня и засунул сзади себе за ремень. Скрытая полами пиджака, драгоценная сумочка оставалась невидимой для глаз окружающих. Позднее, прокручивая в памяти эти минуты, я понимала, что так и не успела всерьез испугаться. И по-настоящему расстроиться тоже не успела. Даже толком не поняла, что, собственно, происходит.
– Играть они с Саньком вздумали! Я сам мастак носы утерать! – ухмыльнулся преступник, после чего достал из внутреннего кармана пиджака скотч и угрожающе глянул на меня, – Только пикни, сразу прирежу. Чтоб, когда я уйду, не вздумала рыпаться и тихо сидела! Поняла?!
Я опять кивнула. Препротивнейшее, знаете ли, ощущение, когда тебя обматывают скотчем… Нет, ну руки к трубе подальше от двери привязать – это понятно, это, чтоб не стучала. И даже с рациональностью заклеивания рта я была согласна. Но ноги-то зачем!!! В общем, это были пренеприятнейшие минуты моей жизни. Хотя нет, момент, когда бледная и перепуганная Виктория отдирала от меня этот самый скотч, был еще более неприятен. Наступил он сразу после того, как преступник отворил дверь уборной. Жорик, Виктория, Клюшка и еще какие-то совершенно незнакомые люди радостно приветствовали его.
– Подстерегли все-таки, гады! – завопил Санька и, оттолкнув кинувшегося было к нему охранника, бросился бежать по направлению к выходу. Мужчины моментально бросились за ним, а Виктория на меня.
– Ой, Катюш, – причитала она, и из-под её искусственных ресниц текли совершенно натуральные слезы, – Он ничего тебе не сделал?
Я отрицательно замычала.
– Сейчас, сейчас я тебя освобожу, – и Виктория, не переставая всхлипывать, принялась мучить и без того находящуюся в предобморочном состоянии меня.
– Вы что, всё это время стояли под
– А что нам было делать? – не менее экспрессивно поинтересовалась подруга, – Жорик сказал, что выдай мы своё присутствие, преступник тут же возьмет тебя в заложницы. А так он сам вышел к нам в лапы!
– Это если они его догонят! – не унималась я.
– Куда он денется?! Находился с тобой в одном туалете, теперь обязан жениться!
Со стороны мы с Викой, наверное, походили на итальянок, потому как обе говорили крайне энергично, отчаянно при этом жестикулируя. Мне стало смешно. Вика заразилась моим настроением и вот уже обе мы, давясь от смеха, сползали по стенке туалета. Пожилая брюнетка побледнела и сделав вид, что ничего не заметила, вернулась обратно в зал.
– Не, ну ты тоже хороша! – всё смеялась Вика, – Зачем ты с этим типом решила уйти?
– Так я думала, что это Александр! Он, как ты и описывала, галантно приставал и звал в гости…
– Еще бы! Ты так шикарно выглядела в моих вещах, что тебя любой бы домой стал звать. Что ж теперь с каждым соглашаться идти? Ты ж Александра на кассете видела!
– У меня память на лица плохая, – оправдывалась я, – Господи. Бедный мальчик, вот ему досталось… А он вообще кто?
– Один из агентов Клюшки. Его уволили сегодня, потому что он какой-то там контракт сорвал.
– То-то он так переживал…
– Вот вы где? – к нам заглянул Жорик, – Давайте успокаивайтесь и идёмте за мной.
– Поймали? – хором спросили мы.
– Поймали, – холодно ответил Жорик, так, будто мы задали какой-то совершенно глупый вопрос, – Не могли не поймать!
– А, – иронично переглянулись мы с Викторией, – Мы сразу не подумали…Если за дело берётся наш опер, можно считать, что делу конец!
После этого мы с Викой почему-то хохотали, умывались, красились и снова хохотали еще минут пятнадцать.
– Безобразие! – пробурчала нам вслед брюнетка, поджидавшая возле распахнутой двери туалета, когда мы, наконец, успокоившись, соизволили выйти в свет.
Спасла меня, оказывается, Кошка. Впрочем, она же и подвергла смертельной опасности. Измученная совестью и родственным долгом, она не нашла ничего лучшего, как рассказать брату о коварных планах Жорика. Правда, Кошка и сама не очень-то знала, что мы задумали. Поэтому она сообщила братцу, что я – барышня подставная, и что в сарае за городом Саньку будет ожидать засада. Санька же, вопреки ожиданиям сестры, категорически отказался немедленно «уходить на дно», а, разозлившись, поклялся, во что бы то ни стало снять камушки с «этого Кроля» и увести их из-под носа у милиции. У Саньки ко мне наблюдалась какая-то совершенно особая неприязнь. Как объяснил Жорик, это было вполне естественно. Для Саньки контингент имеющих отношение к его работе людей состоял раньше из жертв, уголовников и ментов. Я не принадлежала ни к одной из этих групп, и всё равно лезла в дело. Саньку раздражало это необычайно. Итак, преступник решил обокрасть меня еще на территории клуба. Рассчитывая, что такой наглости от него никто не может ожидать. «А кто сунется, – всех замочу!» – гневно сообщил Санька и, стребовав с Кошки внутренний код черного входа в клуб, оставил сестру в крайнем замешательстве.