Посол на подмене
Шрифт:
Никоэль еще раз скосил глаза на более яркую нить, соединяющую их с министром, и решительно кивнул. Хотя так и не понял, каким образом избранные дуэлянты должны определять, насколько кровавого и смертоносного боя хочет Богиня. Или эта информация доступна только тариманцам?
— Опять, — простонал где-то в отдалении секретарь, в связи с чем послу жутко захотелось его поддеть. Сам же требовал больше поединков и жаловался на их отсутствие! А тут он даже в свидетели попал, наблюдает за событиями с первого ряда, так сказать. Что ему не нравится и зачем он за дерево пятится? Если Богине будет угодно обратить взор и на него, такая преграда не поможет.
Н-да… Посол поймал себя на мысли, что еще немного — и он даже в Храм захочет нанести визит. Так, на всякий случай. А ведь раньше никогда не интересовался религией. Но в Таримане поневоле придется, наверное, приобщаться, угодить в «черный список» может быть чревато неприятностями.
Астор тем временем встал напротив Ника, обнажил шпагу и жестом предложил нападать.
— Только давайте вы не будете поддаваться, — заранее предупредил парень. — Любую рану я быстро залечу алхимией, а на крайний случай есть астерлис.
— С собой?
— А вы собрались метить в сердце?
— Нет, конечно. Мы же договорились, что цель — запястья. Но бывают же случайности.
— Бывают. Я, например, с лошади могу упасть. Будете бегать за мной с соломкой?
— С лопатой.
— Чтобы добить? Меня или лошадь?
— Нет, себя прикопать рядом. Потому что восьмого посольства я не переживу, — заявил фин Астор и сделал пробный выпад.
Ник легко парировал, отклонив тонкий клинок в сторону, и с усмешкой сообщил:
— Откопают. Незавидная у вас должность.
— Да и у вас не сахар.
На этом разговор прервался, так как бой набирал темп. Фин Астор действовал все смелее и смелее, поняв, что так просто противника не заденет. Да и Ник старался, не желая ударить в грязь лицом. Он вспоминал и использовал даже те приемы, которые не изучал и не отрабатывал сам, просто видел в исполнении отца и его людей. Драконы побери! В душе нарастало удивление, ведь раньше он считал, что наперед может предсказать исход поединка с фехтовальщиком такого уровня. Однако, поди ж ты, развязка все не наступала. И хотя интуиция вопила, что стоит допустить даже небольшую ошибку или утомиться — и конец, он держался. Держался ради самоуважения и из интереса, чтобы понять, чего стоит в бою. У тариманца все-таки больше опыта и уверенности в своих силах, что немаловажно.
Клинки сияли на солнце, звон при их соприкосновении раздавался все чаще — противники и сами не соображали, насколько увеличили скорость. Это видел лишь Ларион, глаза которого становились все круглее и круглее от шока. Нормальные люди так не двигаются! Напряжение нарастало. Кровавая развязка была все ближе и ближе… Ник устал и смирился, морально готовясь к боли.
— Проклятье! — буквально в следующий момент простонал он, почувствовав, как нога попала в невесть откуда взявшуюся ямку и подошва заскользила вниз по осыпающемуся склону. Парень не сумел удержать равновесия, взмахнул рукой и приземлился в траву прямо на заднее место. Левую ладонь, прижавшуюся к земле в качестве опоры, прострелило от колющей боли.
— Что за… — услышал он еще в полете голос Астора.
А после приземления, взглянув в его сторону, обнаружил, что министр сидит напротив точно в такой же позе. Откуда на этой полянке взялись эти две ямы? Не было же — он мог бы поклясться. И соцветия собирал, и с чери Биарном тут дрался. Точно ровная площадка была!
Никоэль поднял левую ладонь на уровень груди и выругался. Колючка репейника вонзилась довольно глубоко, придется вынимать и обрабатывать рану. Если, конечно, фин Астор сочтет, что дуэль можно считать оконченной. По идее кровь на запястье, полученная в процессе боя, уже есть, условие выполнено, он проиграл.
— Поздравляю с победой, — вздохнув, сказал посол.
— Не стоит, — отозвался министр, демонстрируя левую ладонь, из которой торчали колючки точно такого же репейника. И кровь, естественно, сочилась.
И тут — Ник мог бы поклясться! — он услышал тихий женский смех. Но в зоне видимости никаких женщин точно не наблюдалось!
— Не бывает таких случайностей, — категорично заявил посол и пытливо посмотрел на министра, ожидая ответного комментария. Если уж и тому что-то показалось или послышалось…
— Не бывает, — согласился фин Астор. — Богине Аридан захотелось, чтобы победителя в поединке не оказалось. Она явила свою волю. Надеюсь, вы не в обиде?
— А что, кто-то рискует обижаться?
— Ну, вы же иностранец…
— Иностранец, а не идиот. Поэтому меня все устраивает, тем более что, объективно говоря, вы фехтуете лучше. Я видел вас в поединке с зелом Эдельлайном и удивлен, что сам столько продержался. Вы точно не поддавались?
— А я удивлен вашим вопросом. У меня не было необходимости поддаваться! — возмутился фин Астор.
Оба, поморщившись, почти одновременно выдернули колючки из ладоней.
— Давайте залечу магией, — предложил министр и протянул руку вперед — окровавленную, так как в другой все еще сжимал репейник, требующий тщательного уничтожения. Приходилось быть аккуратным, ведь не просто так у валорцев — жителей одной из соседних стран — некроманты во всех государственных структурах привечались. Одно хорошо — с другими странами в этой области они никогда не сотрудничали; ни лернийцы, ни белорцы, заполучи они образцы крови, воспользоваться ими никак не смогли бы.
— Лечите, — сказал Никоэль, вытягиваясь, чтобы подать левую ладонь. Вставать было откровенно лень — устал.
— Не достаю, — пожаловался министр, в свою очередь тоже наклоняясь вперед.
— Сейчас, — отозвался парень, намереваясь или все-таки подняться на ноги, или немного передвинуться, рискуя измазать соком травы брюки.
Однако Астор его опередил. Вставать после интенсивного боя министру тоже не хотелось, но он как-то рывком согнулся почти вдвое, ухватил посла за запястье и дернул к себе.