Посолонь
Шрифт:
А там разбили сорок сороков, тридцать три бочки, — и хлынуло пиво-мед пьяное-распьяное.
Все поля и луга, леса, перелески, заборы и крыши до корня смочены.
Первые петухи пропели — полночь прошла. И вторые петухи пропели — перед зарей. И третьи петухи пропели — на самой заре.
А они, неугомонные, справляли великий запой, хмельные ворушили, с пьяных глаз вили воробушки не воробьиное — гнездо ремезовое [112] .
Догорела четверговая страстная свеча [113] , закурились избы, — волоком от трубы до трубы стлались книзу сизые дымы.
112
Гнездо ремезово — за искусство вить гнездо ремез зовется первой пташкой у Бога; гнездо кошелем. (АМР)
113
Догорела страстная свеча — четверговая, зажигается во время грозы, чтобы оградить дом от молнии. (АМР)
Четверговая страстная свеча — свеча, которая зажигается каждым из присутствующих
Поросятки-викуны [114] рылись под грушей в сладких падалках [115] , а их была целая груда — непочатый край.
Борода [116]
С горки на горку, от ветлы до ветлы примчался ильинский олень, окунул рога в речке [117] , — стала вода холоднее.
Тын зарастает горькой полынью, не видать перелаза.
В садах наливается яблоко: охота ему поспеть к Спасову дню.
114
Поросятки-викуны — викать, визжать. (АМР)
115
В падалках — в упавших с дерева фруктах-скороспелках. (АМР)
116
Борода — «Завивание бороды» Велесу (Волосу), Спасу Илье, Николе или Козлу — древний жатвенный языческий обряд, совершавшийся в последний день жатвы, называемый дожинками, зажинками, обжинками. См.: А. Н. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу, т. II. М., 1866—1869. На Ильин день — 20 июля начинают зажинать рожь. Связь зажинок с Козлом — А. А. Потебня («Объяснения малорусских и сродных народных песен». Варшава, 1887) объясняет тем, что распространенному верованию почти всех европейских народов «душа нивы есть козло — или козообразное существо (как фавн, Сильван), преследуемое жнецами и скрывающееся в последний несжатый пук колосьев или в последний сноп». (АМР)
117
Ильинский олень окунул рога в речке — по народному поверью на Ильин день прибегает к реке олень и мочит свои рога и оттого вода холоднеет. (АМР)
И шумя висят, призаблекнувши, листья. Утомленные, клонятся никлые ветви.
Щебетливая птичка научает дитят перелетному делу. Один у нее лад на все прилучья [118] :
— Скоро в путь опять! [119]
Дождется ль рябина студеных дней, нарядная, опустила она свои красные бусы к земле.
Шумный колос стелет по ниве сухое время.
На проходе страда. Подоспели дожинки.
Дожинают и вяжут последний сноп.
Уж кличут на Бороду.
118
На все прилучья — на все случаи. (АМР)
119
Скоро-им-в-путь-опять — такая же птичья скороговорка, как перепелиное: «спать-пора!» или «пить-пийдем!» (АМР)
И потянулся народ — белый мак — по селу на жнивье.
А Борода стоит, развевается, золотая, разукладная, много янтаря в ней, много усика долгого, тонкого, острого, как серп.
— Завивать, завивать бородушку!
Разогнули солому, посыпают земли: пусть мать — сыра земля покроет ее материнской пеленой на красное годье [120] , на новое лето, на веселый дород.
— Нивка, отдай мою силу! [121] — причитает-приговаривает жнея, красивая молодка Василиса в длинной белой рубахе с серпом на плече.
120
На красное годье — время. (АМР)
121
Нивка, отдай мою силу! — «Нивка-нивка! отдай мою силку. Что я тебя жала, силку роняла!» (АМР)
И катается молодка по жнивью, просит и молит свою ниву.
Несут девки межевые васильки, подвивают васильками Бороду, расцвечивают ее васильками — крестовой слезой. И кругом, как ковер, васильки.
Собрала Борода людей вместе, — поднялось на всю ниву веселье.
Запалили солому, заварилась отжинная каша.
— Нивка, отдай мою силу!
И идут хороводом вокруг Бороды, ведут долгие песни, перевиваются долгие песни пригудкой [122] , и опять на широкий разливной лад хороводы.
122
Пригудка — прибаутка. (АМР)
Село за орешенье солнце, тучей оделась заря.
А Борода в васильках разгорается.
Берет коновода пляс.
Бросила молодка серебряный серп, подсучила рукава, сбила подпояску да из кона, пустилась в пляс.
Звенел ее голос, звенела песня.
Катил за облаками Илья, грохотал Громовник на своей колеснице, аж поджилки тряслись.
И сбегался хоровод, разбегался, отклонившись назад, запрокинув голову, — это ласточки быстро неслись по земле, черкая крыльями.
Седой ковыль, горкуя голубем [123] , набирался гульбы, устилал, шевелил, шел по полю дальше и дальше за покосы, за болото, за зарю.
123
Горкуя голубем — воркуя голубем. (АМР)
И
— Нивка, отдай мою силу!
От четырех птиц — железных носов [124] , из-за темных каточин [125] вышла молодая медведица посмотреть на Бороду.
Купена-лупена [126] стращала медведицу тремя пальцами, ровно дите рогатой козой.
Вындрик-зверь [127] стремглав бежал за сине море.
124
От четырех птиц — железных носов — в одном охотничьем заговоре говорится: «Стоит в чистом поле дуб, на том дубе четыре птицы — железные носы». (АМР)
От четырех птиц — железных носов — ср. встречающийся далее в цикле «К Морю-Океану» образ «Птицы с одним железным клювом на тонкой шее без головы». Образы эти, с одной стороны, уходят своими корнями в народную эсхатологию, где одним из наиболее зрелищных апокалиптических образов становится карающая птица Главина:
Сошлю на вас споядателей,Птицу Главину, крылья орлины,Крылья орлины, ноги железныя,Власы на них женския:Расточат вашу кровь христианскую.(Цит. по кн.: Федотов Г. П. Стихи духовные. М., 1991. С. 48.) Вместе с тем в эсхатологических образах А. М. Ремизов выделяет черты игрушечности, механистичности, чем в значительной степени лишает их устрашающей семантики.
125
Из-за темных каточин — ложбин. (АМР)
126
Купена-лупена — волчья трава, сорочьи ягоды. (АМР)
127
Вындрик-зверь — Индрик-зверь — мифический зверь, Индра ходит под землею, как солнце на небе.
В Голубиной книге рассказывается об этом звере, о властителе подземелья и подземных ключей, а также как о спасителе вселенной во время всемирной засухи, когда он рогом выкопал ключи и пустил воду по рекам и озерам. Индрик угрожает своим поворотом всколебать всю землю. Так рассказывается о нем в древних стихах, но в более поздних христианских зверь укрощен: он живет семьянином и молится Богу, а от поворота его колышется только его родная гора, да кланяются ему прочие звери. Индрик-зверь — мать зверям. См.: П. А. Бесонов. Калики перехожие, т. I. М., 1861. (АМР)
И горел хоровод, пока солнце взошло.
Кикимора
На петушке ворот, крутя курносым носом, с ужимкою крещенской маски, затейливо Кикимора [128] уселась и чистит бережно свое копытце.
— Га! — прыснул тонкий голосок, — ха! ищи! а шапка вон на жерди… Хи-хи!.. хи-хи! А тот как чебурахнулся, споткнувшись на гладком месте!.. Лебедкам-молодухам намяла я бока… Га! ха-ха-ха! Я Бабушке за ужином плюнула во щи, а Деду в бороду пчелу пустила. Аукнула-мяукнула под поцелуи, хи!.. — Вся затряслась Кикимора, заколебалась, от хохота за тощие животики схватилась.
128
Кикимора — существо проказливое, озорное. На севере любят Кикимору, и она дурного ничего не делает, там она почетная гостья: без нее и пир не в пир. На юге другое, там она родная сестра Полудницы, а Полудницы не очень-то ласковы. Встретишь Полудницу, она тебе загадку загнет, да такую, что век не разгадаешь. Ну и пропал — защекочет до смерти. См.: Ф. И. Буслаев. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Спб., 1861; И. П. Сахаров. Сказание русского народа. Спб., 1885. (АМР)
— Тьфу, ты, проклятая! — отплевывался прохожий.
— Га! ха-ха-ха! — И только пятки тонкие сверкнули за поле в лес сплетать обманы, причуды сеять и до умору хохотать.
1903
Осень темная [129]
Бабье лето [130]
Унес жаворонок теплое время.
Устудились озера.
129
ОСЕНЬ ТЕМНАЯ. Содержание «Осени»: богатая осень — «Бабье лето», рассказ «Змей», обряд «Разрешение пут». Заплачка невесты; протяжная осень — «Троецыпленница», сказка «Ночь темная» и «Снегурушка». (АМР)
130
Бабье лето — начало осени с Семенова дня по Аспосов день (с 1—8 сентября), вообще же бабьим летом зовутся теплые ясные дни осени. (АМР)
Цветы, зацветая пустыми цветами, опадают ранней зарей.
Сорвана бурей верхушка елки. Завитая с корня, опустила верба вялые листья. Высохла белая береза против солнца, сухая, небелая пожелтела.
Дует ветер, надувает непогоду.
Дождь на дворе, в поле — туман.
Поломаны, протоптаны луга, уколочены зеленые, вбиты колесами, прихлыстнуты плеткой.
Скоро минует гулянье.
Стукнул последний красный денек.
Богатая осень.
Встало из-за леса солнце — не нажить такого на свете — приобсушило лужи, сгладило скучную расторопицу [131] .
131
Расторопица — распутица, осенние и весенние грязи. (АМР)