Постельничий
Шрифт:
— Насчёт солнца не уверен. Мне показалось небо в тучах. Правда, темно ещё. Неуверен, — сказал Николай, но на всякий случай достал камеру.
Выход в туман всем понравился. Вначале немного поиграли в джедаев. Фонарики, прорезая темноту и водяную взвесь, исполняли роль световых мечей. Затем Матвеевич поводил по только ему понятным маршрутам вокруг заимки, и внезапно появляющиеся в свете из белой мглы стволы деревьев, коряги, кусты и сам проводник, а также продолжающий ухать филин, создавали антураж загадочности и лёгкого ужастика. Ну а после, туристы уже на берегу озера наслаждались очень странными и впечатляющими визуальными эффектами
— Прямо магия какая-то, — восхитилась Ольга, когда уже все после утренних моционов собрались на завтрак.
— Что характерно гнус с утра также не пересекает незримую границу, которую обозначил накануне медведь, а затем, видать, и Матвеич, — добавил Игорь, хитро посмотрев на подозреваемого в создании этого феномена. Последний же подмигнул друзьям и с поучительной интонацией произнёс:
— А что есть магия? Некий писатель-фантаст, а именно Артур Кларк, придумал три закона, один из которых гласит «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии». А по-другому говоря, магия — это то, что пока ещё не может объяснить наука.
— Или специально не хочет, — согласился Николай с аппетитом поглощая овсяную кашу с тыквой.
— Но наука это нечто эфемерное. Всего лишь термин. Понятие. Её носителем является человек и именно он, а точнее отдельные представители, в силу своего разумения никогда не согласятся с чем-то противоречащим их знаниям. Даже если станут свидетелями, чего-то необычного. Они будут пытаться найти объяснения теми средствами и методами, которыми владеют, в рамках существующих теорий или будут искать во всём обман.
— Вы прямо всех ученных заклеймили, — решила внести своё слово и Елена.
— Лена, ты невнимательна. Я сказал «отдельные представители». Есть, конечно, и другие. И у некоторых из них есть и ещё более мистические или продвинутые теории. Например, антропный принцип присутствия сознания, — Сергий выглянул в окошко и продолжил: — А окружающий нас мир сам по себе является чудом и люди порой очень далеки от понимания происходящего рядом с ними. Туман, восход солнца, дисперсия света...
— Опа! Опять научные термины от Матвеича пошли, — поставив кружку с травяным чаем, засмеялся Николай.
— Да! Удивляете вы нас всё больше и больше. Когда мы вас встретили, думали старовер какой, живущей простой и понятной жизнью и наверняка... не владеющий многими аспектами современной жизни. А потом оказалось, что вы и не старовер, и в компьютерах разбираетесь, и в современной технике, и в науках. А за прошедшие дни вы показываете себя то, как… дремучий лесной житель, то, как продвинутый городской, — Игорь уже поел и стал помогать убирать девушкам со стола.
— Да иногда хочется быть разным. Да и вас туристов таким образом проверяю. Смотрю, что вы за люди. Как реагируете, — улыбнулся Матвеевич. — Давайте заканчивать застолье и пойдёмте кое-что покажу. Время как раз подходящее.
Выйдя из заимки следом за проводником, который прихватил из помещения довольно большой мешок, и пройдя метров 200, все увидели деревянные конструкции.
— Это зимние кормушки для копытных. Сейчас-то они пустые, но олени по привычке приходят к ним. Сможете их угостить,
Проинструктировав таким образом, Сергий поставил мешок на землю и, раскрыв его, достал оттуда сушёное яблоко и как раз в этот момент невдалеке показались несколько благородных оленей. Первым подошёл величественный самец, скорее всего вожак. Он принял угощение из рук проводника и отошёл в сторону, как бы давая остальным представителям своего стада приблизиться к людям.
— Ну, ребята, сами тут разберётесь, — сказав это, Матвеевич также отошёл в сторону.
Туристы несмело подошли к мешку. Олени вели себя достаточно странно. Они не толкались, а столпившись на некотором расстоянии почти в один ряд, казалось, достаточно настороженно смотрели на людей, и всё же при этом по очереди выдвигались ближе для получения вкусняшек. Во всём этом можно было даже заподозрить дрессированность, но туристы были очень увлечены процессом, чтобы обращать внимание на такие вещи. Плюс ко всему исключение составляли телята, которые, не соблюдая каких-либо правил, крутились вокруг, толкались мордами, выпрашивая фрукты и ласку.
Очередное развлечение туристов закончилось в тот момент, как закончилось содержимое мешка. Вожак «пропел» какую-то команду и стадо двинулось за ним в сторону озера. Дольше всех не хотел уходить молодняк.
— Они что прирученные? Дрессированные? — немного отойдя от лёгкого мандража, спросил Николай.
— В каком-то смысле, можно сказать и так. Вы же не первые кого я вожу по тайге. А так они дикие и вполне умные животные.
— Ух! Сколько положительных эмоций! Да, Матвеич, вы очень высококлассный организатор отдыха, — воскликнула Елена. — Столько замечательных событий!
— И всё по нарастающей, — поддакнул Игорь.
— Толи ещё будет, — смотря куда-то в сторону, как бы соглашаясь промолвил Сергий и первым пошёл к жилью.
Следом пошла Ольга и остальные. Находясь ещё под впечатлением, все активно болтали и спокойно передвигались до той поры, пока идущая первой не завизжала и, отскочив ближе к своему мужу, не закричала:
— Дерево с глазами!
Все остановились и в некотором замешательстве уставились в направлении куда показывала испугавшаяся. А там действительно было очень похоже, как будто одна из берёзок имеет пару глаз. Это стало заметно из-за солнца, лучи которого упали под удачным углом к идущим.
— Оно моргает!
В действительности, увиденное оказалось очень колоритной фигурой: человек с зелёно-бело-чёрными полосками на лице, одетый в камуфляжную одежду с натыканными местами ветками с листьями и мхом, создавал полное впечатление одного целого с деревом, настолько удачно было всё подобрано к окружающему. Как только его заметили, он отошёл от берёзы и направился к проводнику, с интересом разглядывая ребят.
— Прямо леший, — озвучил общую мысль Игорь.
— Вот и познакомились, — рассмеялся Матвеевич и представил вначале туристов, а потом и лесовика, — сотрудник заповедника Иван Ермилович, можно сказать, местный сторожил, охотно соглашается, когда его называют и лешим. В отличие от меня.