Посюстороннее

Галаган Эмилия

– - А чего вообще духи после смерти возле своих тел зависают -- они же духи? Летели бы куда хотели! Все же поинтереснее, чем болтаться в комнатке, полной народа, да еще рыдающего!
– - Сестра непонимающе пожала плечами.
– - Мертвый -- свободный. Умер -- и забыл всю эту жизнь к чертям собачьим.
– - Поймав мамин сердитый взгляд, сестра на секунду стушевалась.
– - Ну хорошо... Я грубо сказала, виновата. Но ведь если подумать: мы же не помним, что было до нашего рождения, значит, забываем об этом, когда рождаемся... а если смерть -- это рождение для новой жизни, то было бы

логично, если бы, умирая, мы забывали все, что с нами было здесь...

– - Ну что ты говоришь!
– - рассердилась мама -- Как будто ничего не помнишь ни про мытарства, ни про ад и рай! Да будет тебе известно, что душа, наоборот, как только умирает, так сразу и вспоминает всю жизнь в подробностях... Да что и говорить -- покойники вообще жутко памятливые! Рассказывала мне одна знакомая, тоже вот, читала псалтирь по покойникам... Умерла одна девушка молоденькая, от какой-то страшной болезни, вроде рака. Уже перед самой смертью попросила она схоронить ее в любимом платье. Ну, понятное дело, волю покойницы исполнили. Ночью чтица сидела с псалтырью, как вдруг видит: покойница привстала, открыла глаза, оглядела и ощупала себя, убедилась, значит, что похоронена в том самом платье, и вновь легла в гроб...

– - И спасибо не сказала!
– - ехидно бросила сестра.

– - Ну, если б с ней покойница заговорила, эта тетка вряд ли б читать псалтырь продолжила, -- заметила я.
– - У нее бы дар речи тут же отшибло. Только приврала твоя знакомая, мам. Я об этой истории в книжке читала. Все то же самое: девушка, платье, чтица...

– - А я ей доверяю!..
– - вспыхнула мама.
– - И если рассуждать логически: разве только одна-единственная девушка настолько озабочена своим внешним видом, что даже в гробу хочет хорошо выглядеть? Почему бы и не повториться истории, а?

– - И то верно.
– - Сестра покачала головой.
– - Раз живые ведут себя как инкубаторские, почему бы покойникам не повторять друг за другом?

Несмотря на свою непреложную веру в то, что надо во всем следовать воле усопшего, с похоронами бабушки мама прокололась по полной программе. Бабушка хотела, чтоб ее похоронили в деревне, там, где лежат ее родители. Но ничего не вышло: то кладбище уже закрыли, то есть, может, и открыли бы за какую взятку, но мы так растерялись и запутались с этими похоронами, что упустили все возможности. Похоронили нашу ба на обычном городском кладбище, в бледной песчаной почве, поставили металлический крест, крашенный черной краской, повязали на него полотенце вышитое, воткнули пару искусственных ядовито-розовых цветочков. И все.

Мама все ждала, когда бабушка явится ей во сне -- грозная, взбешенная, и спросит: "Вы где меня зарыли, гады?"

Но бабушка не приходила. Прошел год, я переехала в другой город. И вот однажды бабушка все-таки явилась. Мне приснилось, будто я сижу в старой бабушкиной квартире и вдруг вижу: входит она, такая же, какой была в последние годы жизни, сгорбленная, и начинает ходить по квартире. В руке у нее внезапно -- тряпка, которой она вытирает пяль с серванта, комода и прочей мебели. И статуэтки аккуратно переставляет.

Только ноги у нее грязные-грязные. Прямо все покрыты какой-то жирной, рыжей грязью, которая оставляет следы на ковре.

– - Бабушка!
– - кричу я ей.
– - Что ты здесь делаешь? Ты же умерла!

– - Знаю, знаю!
– - бурчит бабушка себе под нос.
– - Я не надолго, только прибраться! Ишь какую грязь развели!

"Надо вымыть ей ноги..." -- подумала я и проснулась.

Потянулась к телефону, набираю маму:

– - Бабушка приходила.

– - И что?

– - Вы бы прибрались в ее квартире...

Мама вздохнула:

– - Ну, это ничего страшного... Больше ничего не говорила, не ругалась?

– - Нет, в порядке все.

– - Ну слава богу...

Решила я и с сестрой посоветоваться.

– - Слушай, я вот одного не могу понять: она из ада или из рая пришла? В аду, говорят, страшный жар. Или жуткий холод. Но не грязь же! Но и в раю грязи быть вроде как не комильфо... Это чистилище какое, что ли?

– - Чистилище -- это баня! Ты подумай логически, как наша мать говорит... где ты видела такую грязь? Ты как сказала мне "рыжая грязь" -- я все поняла тут же!

И тут перед моими глазами вспыхнуло видение -- мы с бабушкой собираем грибы в лесу, начинается дождь, мы выбираемся из лесу, выходим на грунтовую дорогу... Пока мы добрались до дому, наши ноги отяжелели от грязи...

Рыжая, тяжелая грязь...

– - Она сама нашла дорогу туда, в деревню?

– - Ага, вылезла из могилы и пошла. Как зомби.

– - Ну тебя!

Сестра ржет.

Я закрываю глаза и произношу молитву: самую странную за всю мою жизнь (и вообще первую за последние несколько лет): "Дорогой Господи, пошли, пожалуйста, калоши нашей бабушке! У нее были любимые, старые, лежали всегда на крыльце, грелись на солнышке... можешь послать и новые, бабушка будет не в обиде, ты же знаешь, она не привередливая..."

Но для подстраховки через полгода мама купила галоши и договорилась, чтобы их положили в гроб какому-то помершему как раз вовремя дедку, бабушкиному знакомому. Народная примета гласит: он передаст.

За окном

Вид из окна отвратительный: глухая стена, возле нее -- мусорные баки.

Как можно было снять комнату в таком депрессивном месте?

– - Задерни шторы!

Я послушалась.

– - Да, действительно смотреть тут не на что. Хотя если бомжи роются в баках, то порой можно наблюдать забавные сценки...

– - Не говори глупостей!

Он положил руки мне на плечи.

– - Я глупая?

– - Нет. У меня никогда не было глупых женщин.
– - Он хотел поцеловать меня, но я отстранилась.
– - Почему ты волнуешься?

– - Не знаю.

Он сам задернул шторы.

– - Чай? Кофе? Коньяк?

– - Кофе с коньяком.

Я села на кровать. Но окно, теперь зашторенное (шторы золотисто-желтые, тени так красиво лежат в желобках-складках), продолжало притягивать взгляд, как занавес театре. Казалось, главное должно было произойти за ним. Хотя, конечно, все самое главное должно было произойти здесь. Да, вот здесь.