Потерянная душа
Шрифт:
Москва встретила меня хорошей солнечной погодой. Для июня я бы даже сказал жарковато. Саня позаботился о транспорте до дома, за что ему отдельное спасибо.
Пробок в столице стало еще больше. Мы ехали до дома часа четыре, не меньше. Я все это время разглядывал город за окном. Он изменился. Будто вырос. Людей на улице так точно стало больше.
К счастью, подъезд оказался оборудован пандусом. У меня хоть и первый этаж, но один лестничный пролет есть. А вот по квартире передвигаться не очень удобно. Везде порожки и узкий коридор. И самая
Моя квартира… Я уже начал забывать, какая она. В голове начали сразу всплывать воспоминания.
Сначала здесь жила Лиза. Она была такой подавленной и разбитой. Раньше я злился за то, как она со мной поступила. А сейчас даже немного понимаю ее мотивы. Она перестала верить людям, хотела убежать и сделала для этого все возможное. В какой-то степени она даже молодец, что добилась своей цели. Интересно, она все-таки полюбила того Кирилла? Надеюсь, да. Хочу верить, что она все преодолела и счастлива.
А сколько вечеров мы с Димоном здесь провели? Он всегда приходил ко мне, если Алиска сильно выводила его из себя. У него даже был свой комплект ключей, чтобы мог приходить в любое время. А сколько мы тут вели разговоров, думая, что уже взрослые, и все в этой жизни понимаем? Такими наивными были. И амбициозными. Верили безо всяких сомнений, что всего в жизни легко добьемся. Помню, шутили, что в старости будем встречаться и пить виски, играть в шахматы или домино.
Леша с Владом здесь тоже немало советов давали, как добиться внимания Кэт, пока Егор был в Германии. Леха даже иногда кричал на меня, что настойчивее нужно быть. А Влад, наоборот, советовал быть более обходительным и аккуратным, что с Кэт нахрапом нельзя. А ведь я на самом деле ее сильно любил. Именно тогда понял, что к Лизе чувствовал скорее детскую влюбленность. Иначе бы не смог ее так быстро забыть. С рыжиком все было по-другому. Даже через два года при взгляде на нее мое сердце пропускало удары. Это были настоящие чувства.
Помню, как разнес полквартиры, когда осознал, что Димон погиб. Это, наверное, был единственный раз, когда я не то, чтобы плакал, а по-настоящему рыдал. Такое отчаяние на меня тогда нашло. Я не чувствовал такого, даже когда узнал об участи инвалида-колясочника.
Именно тогда всерьез начала зарождаться мысль уехать. Что это тогда было? Наверное, Алиска права. Это была слабость. У всех был кто-то или что-то, что заставляло их двигаться, но не у меня. И я просто потерялся. Решил, что это можно изменить только глобальными переменами. Но я ошибся.
Наверное, у психологов найдется термин для подобных поступков. Как по мне, это обычная трусость. Только малодушный убегает от проблем, а не пытается их решить.
Сейчас чувствую, будто это было в прошлой жизни. Будто все происходило не со мной.
Оказывается, сейчас не так просто продать квартиру.
— Квартира в хорошем состоянии, но видно, что давно не было ремонта. И техника вся устаревшая. Ее можно не учитывать.
— Я продаю квартиру в том виде, что она есть. Даже вся мебель остается.
— С учетом срочности, миллионов за шесть можно быстро продать.
— Отлично. Можете продать за пять с половиной, если продадите ее в ближайшие дни. Мне как можно скорее нужно вернуться в Петербург.
— Постараюсь все сделать в лучшем виде.
Вот и отлично. Еще останутся деньги на черный день. Или на развитие баров. Позже над этим подумаю.
Ужасно хочется выпить, но нельзя. Иначе дурацкие справки не получу. Да и покупатели в любой момент могут объявиться. Придется быть в завязке до возвращения домой. Не могу подвести Саню. Только не его.
Уже неделю в Москве и выхожу на улицу только по вопросам квартиры. Ее не получается продать так быстро, как хотелось бы.
Безделие и запрет на выпивку уже сводит с ума. Решил все же прогуляться и посмотреть, насколько изменился город. Начал с ближайшего к дому парка, чтобы обойтись без заморочек с такси.
Филевский парк остался таким же красивым. Даже лучше стал. Его облагородили, поставили красивые лавочки, выложили новые дорожки и появились указатели. Даже мне, калеке, удобно передвигаться по нему. Единственный минус, почти все спуски к Москва-реке в виде лестниц. В остальном, все просто прекрасно.
На улице уже смеркалось, и я неспеша поехал домой. Но до дома не добрался. На пешеходном переходе меня сбила машина и скрылась. Спасло то, что задело по касательной. Я просто отлетел в сторону, а кресло придавило сверху. Отделался только ушибами.
Скорая приехала быстро и настояла на госпитализации, чтобы все проверить более тщательно. Как по мне, они перестраховываются.
До больницы мы доехали очень быстро, ведь она оказалась совсем рядом. А вот врача пришлось долго ждать. И если бы я знал, кого именно жду, то точно бы не стал этого делать:
— Ну привет, Андрей.
Егор зашел в палату, даже не взглянув в мою сторону. Значит, увидел в карте фамилию и имя. И этого для него достаточно, чтобы говорить с таким презрением в голосе. Я его не осуждаю, но предпочел бы всего этого избежать. И в первую очередь, саму встречу.
— Привет. Не ожидал тебя увидеть.
— У меня нет времени болтать, много пациентов, и операция через час, — продолжил он говорить, смотря в карту и не поднимая на меня взгляда. — В карте написано, что никаких жалоб нет. Отделался ссадинами и ушибами. Сейчас появились жалобы?
— Нет. Я отлично себя чувствую и хочу поехать домой.
— Сейчас я тебя осмотрю, и если все отлично, можешь идти куда хочешь.
Взгляд Егор меня удивил. У него на лице на пару минут застыл шок. Неужели он не знал, что я инвалид? Я думал, Леха рассказал всем о нашей встрече. Да и в карте скорая должна была это указать.