Потерянная невинность
Шрифт:
На глаза Верны навернулись слезы. Ее мужу было всего шестьдесят пять лет, но двигался он, как девяностолетний старец. И дело было не только в жалости. Жить с постоянно страдающим человеком было невероятно трудно. Временами, когда боли обострялись, он становился просто невыносимым. Врачи считали, что эти страдания не помешают ему дожить до глубокой старости. Верна сомневалась, что ей удастся еще тридцать лет выдерживать мучения и сварливый нрав мужа. Одна мысль об этом заставляла ее завидовать своим покойным подругам.
Прошлой
— Пожалуйста, — обратилась она к молчаливой могиле.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»
Быть может, все объяснялось тем, что Верне наконец-то удалось выговориться, может, чем-то другим, но внезапно на нее нахлынула волна покоя, которого она не испытывала уже много лет. И Верне захотелось сохранить это ощущение навсегда. Даже если ее желание относительно Натана не осуществится, по крайней мере, она пережила эти мгновения неожиданной и блаженной умиротворенности. Как в ее уме, так и в теле воцарились тишина и покой.
— Спасибо, — прошептала она Деве.
Когда Верна собралась уходить, то увидела, что, пока она беседовала с покойными, туман рассеялся, открыв залитую солнцем зеленую траву и ряды надгробий… а также то, что она на кладбище не одна.
— Ой! — воскликнула Верна, увидев шагнувшую ей навстречу из тумана молодую женщину в голубых джинсах и зеленой футболке, и испуганно прижала руку к груди. — Эбби!
— Верна, прости! Я не хотела тебя пугать.
— Ты что здесь делаешь в такую рань?
— День поминовения, — пояснила Эбби, на футболке которой большими буквами было написано «Лужайки и ландшафты от Эбби». — Все должно выглядеть самым лучшим образом. А тычто здесь делаешь в такую рань?
— Отдаю дань уважения и памяти, — попыталась уклониться от прямого ответа Верна. — Я не видела твой грузовик…
— Он за сараем с инструментами.
Только сейчас Верна заметила в затянутых в перчатки руках Эбби садовые ножницы. Рассеявшийся туман позволил ей рассмотреть и стоящий поодаль черный пакет для мусора.
— А ты давно здесь? Ты слышала, как я, словно последняя дура, сама с собой тут разговаривала?
— Недавно. — Эбби смущенно улыбнулась. — Я приехала, чтобы закончить начатое, но в этом чертовом тумане ничего не было видно. Когда ты приехала, я сидела на камне и ждала, пока туман хоть немного рассеется. Я не знала, что это ты, но, кто бы это ни был, я никого не хотела испугать. Поэтому и затаилась. А когда я поняла, что это ты, было уже слишком поздно что-нибудь по этому поводу предпринимать. — Она скорчила смущенную гримаску и засмеялась. — Я надеялась, что ты уйдешь, так и не узнав, что я здесь была.
— Что ты слышала?
— Да, в общем, ничего. Честно. Почти ничего. Но… Мне очень жаль, что Натан так страдает. — Эбби привыкла называть
Верна не могла сделать вид, что не понимает, о ком спрашивает Эбби: острыми концами ножниц она указывала именно на надгробный памятник Деве. Она в нерешительности покачала головой, но промолчала.
— Как это было? В ту ночь, когда они ее нашли?
Не выдержав открытого взгляда синих глаз Эбби, Верна отвернулась и посмотрела на могилу. Она всегда любила Эбби как дочь, и в этот момент ей хотелось, чтобы земля разверзлась у них под ногами и поглотила одну из них, тем самым избавив ее от необходимости отвечать на вопрос девушки, лгать которой ей очень не хотелось.
— Что ты имеешь в виду? Что значит «как это было»?
— Я имею в виду, что ты помнишь о той ночи? Кто рассказал тебе о том, как ее нашли, Натан или Рекс? Как пережил это Рекс? Наверное, ему было очень тяжело… Он ведь был еще совсем юным…
— Да, им пришлось нелегко, — согласилась Верна. — В тот вечер я заболела. Ты этого, наверное, не помнишь, но у меня было воспаление легких, и на следующий день мне даже пришлось лечь в больницу… Рекс пришел домой, сел на край моей кровати и рассказал, что они нашли в снегу… мертвую девушку.
— Мне показалось, что ты только что говорила… что ее нашли твои мальчики.
Услышав это, Верна даже дыхание затаила.
— Нет, Рекс был один. Патрика даже не было дома, — заикаясь, пробормотала она. — Там был только один из моих сыновей. Рекс. И еще его отец. Но поверь, мне и этого хватило.
— Почему ты сказала, что Натан не заслуживает ее помощи?
От ужаса Верна похолодела. Когда она решилась сделать следующий вдох, ее трясло как в лихорадке.
Было совершенно очевидно, что Эбби слышала каждое ее слово. И теперь она с таким любопытством обо всем расспрашивала, что Верне стало не по себе. «Совсем как ее мать», — подумала она. Марджи Рейнолдс всегда была смекалистой и очень любознательной, и обе дочери пошли в нее. Женщины Рейнолдс обожали выуживать информацию — даже у тех, кто расставался с ней весьма неохотно.
Верне пришлось сделать над собой нечеловеческое усилие, чтобы снова не отвести глаза в сторону. Она не хотела, чтобы Эбби догадалась о тошнотворном страхе, охватившем ее.
— Потому что он капризный и упрямый негодник, — стараясь говорить непринужденно, ответила она, надеясь, что Эбби не заметит, как трудно дается ей это объяснение. — Ты же знаешь Натана, Эбби. Если бы он заподозрил, что я явилась сюда, чтобы попросить помощи у привидения, он бы от меня отрекся. И этим я хотела сказать только то, что даже если Дева ему поможет, на его благодарность она может не рассчитывать.