Потерянное прошлое
Шрифт:
Мысли о Чиуне заставили Римо погрустнеть. Он не знал, почему может получиться так, что президенту придется умереть, но он доверял Смиту. За долгие годы, он уяснил себе, что единственное, в чем нельзя было усомниться, — так это в верности Смита своей стране. Он никогда не мог объяснить этого Чиуну. И по мере того, как он сам все больше и больше проникался духом Синанджу, он начинал понимать, почему. И хотя он понимал чувства Чиуна, сам он так не чувствовал. Он разрывался между двумя мирами, и оба мира были внутри него.
Он
— Готова заплатить пенни, чтобы узнать, что вы думаете, — сказала Дафна.
Римо столкнул ее с дороги на обочину. Под дорогой были спрятаны какие-то металлические предметы. Мягкая зеленая поверхность лужайки была безопаснее.
— Я думал о Синанджу, — ответил Римо.
— А Синанджу дает вам то же чувство абсолютной свободы и силы, какое дает “Братство Сильных”?
— Нет. Если говорить откровенно, милая дама, то Синанджу сбивает меня с толку, — ответил Римо.
— Если Синанджу сбивает вас с толку, то как же вы говорите, что Синанджу работает? — удивилась Дафна.
И тут вдруг она обнаружила, что летает по воздуху, переворачиваясь вокруг своей оси, а Римо стоит где-то далеко внизу — очень далеко, футах в двадцати под нею. А потом она вновь стала опускаться. Похоже, это Римо подбросил ее — точно так же, как он подбросил человека, встретившего их у ворот, но она этого практически не почувствовала и совершенно не видела, как двигались его руки. Она поняла, что он прикоснулся к ней, только после того, как оказалась в воздухе. И вот она падает. Девушка завизжала.
Но руки Римо подхватили ее. Очень нежно. Она приземлилась так мягко, как если бы просто неспешно шла по траве.
— Вот так работает Синанджу, — сказал Римо.
— Это прекрасно! — восхитилась Дафна. — Это то, что я искала всю свою жизнь. Это динамично. Это мощно. Это живо!
— Это страшная боль на мою... шею, — заметил Римо. — Осторожней, не ступай туда!
— Куда?
— Просто сдвинься немного вправо.
— Почему?
— Там, под землей, что-то спрятано, и оно может взорваться в любой момент.
— Как вы узнали?
— Это что-то небольшое.
— Это впечатляет! Научите меня.
— Тебе пришлось бы изменить всю свою жизнь.
— Я бы сделала это с превеликим удовольствием, — заявила Дафна Блум. — Я это делала всю сбою жизнь. Я переходила из Аум в сциентологию, из Седоны в общество “Вселенского Воссоединения”. Мой отец исповедовал иудаизм реформистского толка.
— Сколько
— Полчаса, — ответила Дафна. — Он не дал ответа на мои вопросы. Я хочу Синанджу. Мне кажется, что это именно то, что мне надо. То, чего мне не хватало всю жизнь. Сколько стоит вступить?
— В Синанджу не вступают. Синанджу само вступает в тебя.
— Это великолепно!
Римо понял, что Дафна, похоже, вступала во все эти организации затем, чтобы нашлись люди, которые выслушали бы историю ее жизни. Уже через несколько минут он понял, что это ужасно утомительно. Он также уяснил, что если будет через каждые несколько секунд говорить “угу”, то она будет все так же беззаботно щебетать. К тому времени, как они достигли входа в дом, Римо произнес “угу” семьдесят три раза, а Дафна была уверена, что он самый мудрый человек на земле.
— Вы понимаете меня лучше, чем даже мои первые пять врачей психотерапевтов, — сказала Дафна, нажимая кнопку звонка возле двери. — У вас есть...
Римо вдруг почувствовал, какое наслаждение приносит ему молчание Дафны. Она улыбалась. Потом она упала на пороге, но она не была ранена. Она свернулась клубочком на ступенях крыльца. Некоторое время она агукала, потом замолчала совершенно. Глаза у нее были закрыты, и вид у нее был такой, будто она погрузилась в воду.
Дафна Блум вернулась в утробу матери.
Римо нашел вещество. Он посмотрел на кнопку звонка. Она была измазана какой-то маслянистой жидкостью.
Звонок — не проблема, но вполне вероятно, что в доме этого вещества припасено больше.
Римо сконцентрировал свое внимание на двери. Он словно бы взглядом осязал дерево и медь. Тут ничего. Он распахнул дверь. И тут же какой-то туман наполнил комнату. Римо подался назад, чтобы туман осел, и направился за угол. Как говорил Чиун, никогда не входи в дом через парадную дверь. Ему не удалось увернуться от тумана, но ему это и не было нужно. Если это то же самое вещество, то он сможет удержать его на внешнем слое кожи до тех пор, пока его можно будет смыть.
Кожа дышит так же, как любая другая часть тела, а поскольку Римо может контролировать свое дыхание через легкие, то он точно так же может контролировать и дыхание через кожу. Это не какое-то особое умение. Это просто приходит вместе с искусством правильно дышать.
Но именно такое дыхание, отточенность и совершенство его, доведение до соответствия стандартам Синанджу, как раз и было тем маленьким недостатком, который Римо еще не успел исправить.
Второй этаж должен был быть безопаснее. Римо поставил ногу на подоконник и без труда закинул себя на второй этаж, где окно было заперто и закрыто решеткой. Римо нажал на раму так, что она раскрошилась, и проник в комнату. Комната выглядела так, словно в ней недавно буянил расшалившийся ребенок: пол усеян битым стеклом, а прекрасная мебель вся поломана.