Потерянное прошлое
Шрифт:
— Никто не собирается на нас нападать. Чиун понимает, как работает человеческое сознание, даже лучше, чем я. Наше главное оружие — это не четырнадцать мешков препарата, способные заразить систему водоснабжения в основных центрах цивилизации. Силу нам придавало то, что американское правительство считало, что у нас есть это оружие. Они и до сих пор так считают. А теперь они никогда не сумеют отыскать наше оружие.
— Вы собираетесь спрятать его в той комнате под Розовым Берегом? — спросил Римо.
— Конечно, — ответил Рубин. — Ну-ка, молодой
— Делай, как он велит, — приказал Чиун.
— Не буду, — отказался Римо.
— Ты хочешь заставить меня, своего почтенного старого учителя, исполнить работу, годную только для рабов?
— Ты способен отнести мешки вместе с катером, на котором вы их привезли. Кого ты пытаешься обмануть? — сказал Римо, посмотрел на катер и пересчитал мешки — их было четырнадцать.
— А тебе не кажется, что мы слишком уж доверяем Чиуну? — спросила Беатрис.
— Не кажется. Знаешь, что он мне сказал? Он сказал мне, что я должен быть единственным обладателем этого вещества, а иначе кто-то другой отнимет у меня мою силу.
Затем Рубин Доломо обратился к Чиуну и сказал голосом, полным искренних чувств:
— Я научился ценить услуги профессиональных ассасинов. Я понял теперь, что раньше ошибался, прибегая к услугам дилетантов. Отныне я буду пользоваться только вашими услугами, о Мастер Синанджу.
— Вот видишь, Римо. Все кончилось благополучно. Чиун, конечно же, не стал нести мешки. Несколько Братьев и Сестер с трудом протащили мешки по песку на северную оконечность острова и аккуратно положили их на полки в бетонном бункере, стены которого имели резиновое изолирующее покрытие.
— Вашим Величествам следует лично убедиться в том, что ваше главное оружие хранится как должно, — сказал Чиун и отвел супругов Доломо к бункеру.
— Все, хватит, — рассердился Римо. — Я ухожу.
— Пока еще нет.
— Прощай, папочка. Мой желудок этого не переваривает, — сказал Римо.
— Может быть, ты подождешь всего одну минутку и позволишь мне проводить тебя до берега? Или ты хочешь расстаться вот так после стольких долгих лет? — спросил Чиун и пошел вслед за Римо.
Снизу, из бетонно-резинового бункера, донесся голос Рубина:
— Все в порядке, Чиун. А теперь выпустите нас отсюда.
Чиун посмотрел на Римо и улыбнулся.
— Послушайте, Чиун! — крикнула Беатрис. — Мы тут внизу и нам нужна помощь — мы не можем выбраться сами.
— Мы стоим перед выбором, о сын, не верящий своему отцу и наставнику. Мы можем оставить их там навсегда, чтобы жили как дети, не помнящие ничего, или...
— Или мы можем засадить их в багамскую тюрьму и пусть живут там вдвоем долго и счастливо, — закончил Римо.
— Конечно. Пусть он живет без своих таблеток, а она без своих бесконечных дружков, только с мужем.
— Это будет справедливо, — заметил Римо.
— Да, но тогда нам придется провести их через весь остров, переправить сначала на Эльютеру, а потом в Нассау, — сказал Чиун.
— К черту справедливость, — заявил Римо, спрыгнул в бункер,
Он закрыл за собой дверь, закидал бункер песком и созвал всех Братьев и Сестер, чтобы, привели Харбор-Айленд в порядок и убрали последствия своего пребывания. Вскоре прибыла полиция Багамских островов, чтобы арестовать хулиганов, как стали именовать последователей “Братства Сильных”.
Но в Вашингтоне Харолд В. Смит не знал, что дела идут настолько хорошо.
Когда он, как обычно, зашел к президенту, чтобы проверить, не добрались ли до него последователи Доломо, президент спросил его, что он тут делает.
Президент, был увлечен обсуждением проблем ядерного разоружения со своими советниками.
— Я здесь для того, чтобы дать вам таблетку, сэр, как вы письменно просили меня. Вы же знаете, сэр, что вы стали очень рассеянным, — сказал Смит.
— Что? — не понял президент в раздражении оттого, что его прервали.
— Ваша таблетка. Вы написали мне записку. Вот она, — объяснил Смит, вынул из кармана маленькую коробочку и достал из нее белую таблетку.
Он положил ее на стол перед президентом и разрезал пополам перочинным ножом.
— Что это вы делаете?
— Готовлю ее, чтобы вы ее приняли, сэр. Как вы и просили. Вот записка, — сказал Смит. И сунул в руку президенту записку.
— Это на тот случаи, если до меня доберутся. А сейчас я просто был очень занят. Со мной такое случается.
— И часто?
— Разумеется. Мне так много всего нужно держать в памяти, что я периодически что-нибудь забываю. У каждого руководителя есть эти проблемы.
— Мне кажется, мы только что сумели избежать страшной ошибки. Я не думаю, чтобы “Братству Сильных” удалось когда-либо добраться до вас. Мне кажется, мы уделяли так много внимания тому, какой ущерб они могут нанести, что решили, будто они до вас добрались как только вы выказали первые признаки забывчивости.
— Думаю, вы правы, — согласился президент.
— И это объясняет, почему мы не нашли ни малейшего следа препарата ни в Овальном кабинете, ни где-либо еще. Мне, пожалуй, лучше вернуться к себе. Мне не место здесь, сэр, — сказал Смит.
Когда Смит вернулся в свою штаб-квартиру в санатории Фолкрофт, что в городе Рай, штат Нью-Йорк, его ждал звонок от Римо. Римо и Чиун позаботились об остатках препарата. Он был навечно замурован вместе с супругами Доломо. И еще Смита ждал доклад ученых из министерства сельского хозяйства, и в нем содержались совсем хорошие новости, снявшие тяжкий груз с души Смита. Выяснилось, что препарат Доломо, к несчастью для пострадавших, надолго сохраняет свои свойства, попав в кровь, но очень быстро разлагается на открытом воздухе. Вещество оказалось настолько летучим, что стоит ему побыть на воздухе сколько-нибудь долгий период времени, как оно становится не опаснее салатного масла.