Потерянное
Шрифт:
— На этом достаточно. Всё совпадает. Отдыхайте юноша. Если будут новости, тебе сообщат, — Галс встал и направился к дверям.
Спустя некоторое время после ухода инспектора, в комнату, опираясь на трость, зашла женщина. Рой посмотрел на неё, и тело задрожало, из глаз потекли слёзы. Он захотел встать, но вновь почувствовал только боль и сопротивление деревянных фиксаторов:
— Мам, Майли. Он.
— Я знаю, мне сообщили, — по лицу Лилы потекли слёзы. Она села рядом сыном, взяла его ладонь и нежно погладила по щеке.
—
Сердце от чудовищной боли хотело вырваться из груди, образ Майли стоял перед глазами, одолевало желание разнести всё в пух и прах. Ужас любой женщины — потерять родное дитя. Но сейчас перед ней лежал старший сын, который сам себя очень сильно терзал. Она хорошо знала своих детей, и как старший брат любил младшего. Его нельзя винить, он не должен винить себя, он сделал всё возможное.
— Майли! Дитя моё! — женщина посмотрела в потолок. — Прости нас! — и обняла Роя за шею. — Всё будет хорошо! Ты не виноват! Мы справимся! И с ним тоже всё будет хорошо. Не сдавайся, — надежда всё ещё оставалась. Мать и сын сидели обнявшись, тихо плача и ничего не говоря.
За окном солнце стремилось к земле, закатом оповещая о наступлении вечера. В дверях палаты раздался стук. Лила приоткрыла красные глаза и аккуратно освободилась от объятий спящего сына. Когда она открыла дверь, перед ней предстал незнакомый человек, очень похожий на мужа. Ноги предательски подкосились, а мужчина мгновенно среагировал и нежно подхватил.
— Кто вы? — отходя от шока, она спросила негромким голосом.
— Ришаг Дайл. Отец Шади, — шёпотом ответил он, заметив спящего внука. — Прошу пройти за мной. Поговорим в коридоре. Не хочу будить внука, ему нужен отдых.
Они молча вышли в коридор и сели на лавку. Лила продолжала рассматривать свёкра: статный мужчина с овальным лицом, ухоженные бакенбарды, треугольные холодные глаза, тёмные волосы с седыми боками.
— Шади говорил, что его отец умер.
— Так нужно было. Пьер! — из-за угла вышел немолодой мужчина. — Рассказывай.
— Место происшествия осмотрено. Кираки не тронули мальчика, к счастью. Ребёнок самостоятельно выбрался из-под телеги и поел. Мы обнаружили скорлупу и крошки. Потом он двинулся по дороге в сторону города, и вскоре его следы оборвались. Их кто-то уничтожил. Найти ещё следы нам так и не удалось.
— Так где сейчас мой сын?
***
Майли очнулся и открыл глаза, пальцы коснулись затылка: «Ай, опять шишка!». Солнечный луч проникал сквозь щель в досках и светил в прямо в лицо. Ребёнок прислушался, но ничего подозрительного и никого не услышал.
— Мам, Рой! — но никто не отвечал. Лишь щебетание птиц нарушало тишину.
Под повозкой двигаться удавалось с трудом. Ползая на спине, Майли принялся осматриваться вокруг. На земле валялся разного рода хлам, и вскоре взгляд остановился на зелёном рюкзаке с едой. Желудок сразу отозвался голодным урчанием.
«Есть хочу, но сначала нужно выбраться».
С большими усилиями ему удалось перевернуться на живот и, вращаясь по кругу и расталкивая вещи, он заметил небольшой подкоп. Твёрдую землю со множеством камней копать пришлось голыми руками. После четверти часа мучений грязный с ног до головы ребёнок наконец выбрался наружу, на некоторых пальцах из-под грязных ногтей шла кровь:
— Мама, Рой! — Майли крикнул со всей силы, и вновь тишина.
В его глазах отсутствовали страх и отчаяние, разные нехорошие мысли посещали голову, но он сразу отбрасывал их. В памяти всплыли слова матери:
«Солнышко, в любой трудной ситуации не нужно паниковать, необходимо всё трезво оценить, взвесить и только потом принимать решения», — её голос поддерживал ребёнка. Если бы сейчас Лила увидела храброго сына, она бы засветилась от счастья, уроки не пропали даром.
Майли внимательно осмотрел повозку, попытался приподнять, но она не поддалась. Рядом на земле он приметил глубокий след обуви с небольшими углублениями от маленьких шипов.
«Следы Роя, его сапоги. Брат пытался поднять повозку».
Такой след любой в их семье узнает. Рой лично каждому в семье на подошву обуви прикреплял небольшие шипы, ибо дорога в деревню во время влажной погоды местами очень скользкая. Осматриваясь дальше, Майли подошёл к оглобле и поднял ремень:
«Перерезан. Наверное, брат и мама на лошади уехали в город», — желудок вновь напомнил о себе. — «Нужно поесть».
Грязный ребёнок с рюкзаком за спиной одиноко брёл по дороге, жуя хлебную лепёшку с яйцом. На земле чётко выделялись следы мелких зверей, что очень настораживало и пугало, но деваться некуда, нужно идти в город.
«Если они добрались до города, то кого-то должны будут послать», — он старался успокоить себя. Думать о плохих вещах совершенно не хотелось. Пройдя поворот, Майли увидел сидящего на обочине мужчину, тот тоже его заметил:
— Эй, парень! — мужчина поднялся земли. На вид около сорока, вьющиеся тёмные волосы и густые усы, поношенная куртка и штаны из чёрной плотной ткани, заправленные в высокие сапоги. — Ты из деревни?
— Да, — мальчишка направился к нему.
— Направляешься в город?
— Да.
— Меня Филом кличут. Тебя как звать?
— Майли.
— Не многословный ты какой-то, — Внимательно рассматривая ребёнка, Фил присвистнул. — И вид у тебя необычный. Ну, пойдём тогда в город, вместе всяко веселее.
Они шли рядом друг с другом. Майли рассматривал нового спутника, и ему что-то в нём не нравилось:
— А ты почему тут сидел?
— Отдыхал. Всю ночь беготнёй занимался. Сначала от одного убегал, потом от других. Жуткая ночка выдалась.
— От других?