Потерянные Наследники

Крауз Кэсси

За окном город жил своей ночной жизнью, по набережной, залитой тёплым светом фонарей, скользили машины. Дворцовый мост вдалеке загадочно мерцал яркими синими огоньками, Нева в темноте превратилась в непроглядную бездну, лениво отражавшую размытые огни в окнах особняков с противоположного берега.

Глядя на все это, я начала успокаиваться, сомнения, брошенные в меня Артуром, все ещё пытались дать свои корни, но я стойко выкорчевывала их из своего сознания, мысленно опровергая каждое его слово. Чувствуя, что Адриан, должно быть, уже с ума сходит от волнения в поисках меня, я сползла с подоконника и нагнулась за туфлями,

когда кабинет озарил яркий свет. Я готова была распрямиться и заявить о своём присутствии, но свет так же неожиданно потух, а дверь закрылась. Спустя секунду до меня донестись голоса.

— Нет здесь никого, успокойся. — Произнёс один. И по капризному тону я тут же с облегчением узнала Агату. — Что не так?

— Наркотики. Они у тебя остались?!

Я вздрогнула, поняв, кто являлся ее собеседником.

— Адриан, в чем дело? Тебе нужно успокоиться и отыскать Алину, пока наш братец не настроил ее против нас!

Я уже двинулась на звук их голосов, как вдруг ответ Адриана пригвоздил меня к месту.

— Я больше не могу! Он ведь специально притащил сюда Нину. Это просто невыносимо… — парень беспомощно зарычал, — дай мне экстази, Агата! Я же видел, ты приняла его сразу после вальса. Я хочу забыться, иначе не доживу до конца вечера.

— Он уже начинает на меня действовать, Адриан. Только у меня есть Томас, который проследит, чтобы я не наломала дров. Кто позаботится о тебе?! — С сомнением в голосе отозвалась Агата. Я с замиранием сердца ждала его ответа.

— Если мне повезёт, это окажется Алина.

— А если нет?!

— Дай мне экстази! Не уподобляйся нашей родне.

И мое сердце оборвалось.

Томас

Да. Я видел, как Агата незаметно выудила из клатча таблетку и запила ее доброй половиной налитого в бокал шампанского. Почему я не остановил ее, зная, что экстази планировалось добавить в напиток Артуру? Потому что видел, как она дрожала всем телом, когда переходила во время вальса от старшего брата к своему близнецу.

Увидев меня, Агата одним махом осушила остатки шампанского.

— Томас, ты не мог проследить, чтобы я никого не убила в остаток вечера? Боюсь, я могу несколько слететь с катушек через какое-то время.

— Что сказал тебе Артур? — Спросил я и, похоже, угодил прямо в цель.

— Сегодня не я его цель, удивительно, правда? Ему нужен Адриан.

Агата с горечью вцепилась в новый бокал, но я постарался мягко увести ее подальше от официантов, разносивших напитки.

Она молчала уже довольно давно, а я все никак не мог совладать с собой. У меня не было в арсенале ни единого слова, что могло бы поддержать ее или хотя бы поднять настроение.

Адриан нашёл нас в этом неубедительном молчании и, ни слова не говоря, схватил Агату за локоть и потащил за собой. Он был взвинчен до предела и увлек сестру куда-то с такой скоростью, что я едва не упустил их из виду, когда они скрылись в кабинете отца Макса. Спустя четверть часа один за другим близнецы вернулись обратно в коридор, и по Агатиному лицу было понятно, что наркотик начал действовать. Напряжение, сжимавшее все ее нервы в крепкий узел, отступило, сменившись полнейшим чувством расслабления. Глаза с расширившимися зрачками неестественно блестели, а на губах блуждала неконтролируемая улыбка. Примерно в таком состоянии Агата станцевала

ещё парочку танцев, сначала с чьим-то сыном, а после с Максом. Причём оба раза она упорно перекладывала руки партнёров себе на грудь, а свои все норовило пристроить у тех на задницах.

— Агатик, постой смирно, хорошо? — Макс со смехом передал мне девушку, — А то, боюсь, нам с Викой тоже захочется присоединиться к твоему кайфу.

Агата обречённо повисла у меня на плече, танцевать я больше ее не пускал, так что ничего другого она не придумала, кроме как громко и отнюдь не лестно комментировать собравшихся на балу «прихвостней высшего сословия». Когда же в нашу сторону двинулась мать Агаты, хорошо сдерживавшая внутри себя ярость, девушка даже бровью не повела.

— Что ты себе позволяешь? — Гневно прошипела женщина, стараясь выглядеть при этом как мама, искренне интересующаяся тем, почему ее дочь не танцует.

— Мамочка! — Агата едва не взвизгнула от восторга. — А вблизи ты очень даже ничего! Я такой тебя и запомнила, когда ты выгнала нас из своей семьи!

— Да? — Свирепо отозвалась женщина, даже не глядя в мою сторону, — А вот ты подурнела, дорогая моя. Думала, что хоть часть денег, которые вы бессовестно тут прожигали, ты потратила с умом. Но нет, даже этот ужасный отцовский нос не исправила.

Я не верил своим ушам. Я никогда даже подумать не мог, что женщина, мама, может такое говорить, глядя в глаза своему ребёнку. Что там говорить, думать! Разве мы не должны быть самыми идеальными на планете в глазах наших матерей?

Но Агату такие заявления, казалось, не пронимали уже тысячу лет, наоборот, лишь раззадоривали.

— Ну, зато благодаря хирургам, твое лицо в скором времени и вовсе лопнет от закачанного ботокса и кучи подтяжек, и от нашего с тобой внешнего сходства не останется и следа!

Рука Натальи Эркерт инстинктивно метнулась к Агатиному лицу, но, вовремя сдержавшись, почти нежно накрыла ее щеку, слегка похлопав.

— Маленькая мерзавка, — с мягкой улыбкой, за которой скрывалась неподдельная ненависть, прошептала женщина и проплыла мимо нас.

— 1:0 в нашу пользу! — Прогорланила Агата, победно вскидывая руки. Я все еще находился под впечатлением от увиденной сцены, поэтому сумел выжать из себя лишь натянутую улыбку. Мне и самому не помешало бы выпить. А то я, судя по всему, принимал в свое сердце удары, предназначавшиеся Агате.

— Добрый вечер, — неожиданно раздался со спины знакомый мужской голос с акцентом. Агате уже сложно было ориентироваться в пространстве, поэтому она никак не могла обнаружить источник звука, пока я сам не развернул ее лицом к отцу.

— Дочка, я смотрю, правила дресс-кода и знание меры по-прежнему тебе чужды, — с усмешкой произнёс Вильгельм Эркерт.

— От чего же?! — Предстоящий манёвр потребовал от Агаты невероятной сноровки и, чтобы не растянуться на полу, она вцепилась в меня мертвой хваткой. Агата лихо задрала ногу, демонстрируя алую подошву своих чёрных туфель.

Вильгельм рассмеялся было, но, будто одумавшись, снова водрузил на лицо серьёзное выражение.

— Томас, — неожиданно обратился он ко мне, — я помню вас. Вы из службы охраны моего отца. Мне известны некоторые подробности вашего особого поручения, — он понизил голос почти до шёпота, — и, я не уверен, что деда порадует такое поведение его внучки. Не могли бы вы увезти ее отсюда?