Потерянные в Зазеркалье. Четыре книги в одной
Шрифт:
И проводник ушел собирать стаканы.
– Ну что, что он вам нагадал? – спросили девчонки, заглядывая к нему в купе.
– Да так, ерунду какую-то. Врет он все. Шутит.
– Да нет, сказали девчонки. Нам он все точно нагадал. И увидел, что и придумать нельзя. Все в точку.
– Не знаю, мне глупость какую-то сморозил. Может, он ненормальный, – подумал Виктор. Может быть, он просто мысли читать умеет, я про сон думал, вот он и прочитал, а остальное придумал, чтобы запутать. Ловкач! – подумал Виктор.
В дом он вошел изможденный. Отпуск и море остались позади, а этот сон и разговор с проводником лежал на душе
Виктор посмотрел на себя в зеркало, он был какой-то помятый, хоть и загорелый. Он не нравился себе, как бывало раньше, но он помнил упоение самим собой несколько дней назад. Тогда казалось, что все летит на крыльях и удача и знакомства и отношения. Он сам себе казался героем. А теперь он стоял с какой-то нагнутой вниз головой, и смотрел на себя в зеркало немного исподлобья.
– Иллюзия, все иллюзия. Ведь я один и тот же, это разный взгляд на жизнь и все! Один – когда тебе легко и хорошо и другой, когда тебя что-то гложет.
– Соберись, умойся, приведи себя в порядок и марш в магазин. За цветами, куском свининки и картошечкой. Купи зелени и помидорчиков, не мешало бы! – услышал он совет внутреннего голоса. Сделай для Вали приятное. И хватит унывать.
– Вот дурак, – подумал Виктор. Правда, сейчас придет Валя. Зачем на нее еще мной тоску наводить. И помидоры, нужно было оттуда захватить!
– Лень матушка и опять же эгоизм. Значит, иди, купи и приготовь. Порази Валечку, как она старалась для тебя, – сказал ему сурово внутренний голос.
– Ты так считаешь? – спросил Виктор, и взяв куртку, вышел из дома.
Валечка встретилась ему на лестнице, она несла большую сумку с продуктами. Вслед за ней шли ее две подруги.
– Ты приехал? – спросила она Виктора. А я вот с работы иду.
– Я хотел сбегать в магазин, – сказал Виктор, целуя Валечку в щеку. Вот и гости кстати, нам веселее будет. У меня вино из Сочи и фрукты.
– Сегодня полгода смерти Николая, так что веселый ужин отменяется, – сказала Валя. И вообще Виктор, Я ничего не хочу, я тебе уже говорила.
Виктор снова получил удар.
– А он-то к ней, как к спасению! Все что он мог сказать в ответ: «Как хочешь», и обиженый, пошел на улицу, по инерции, ничего не соображая. Все в его душе кипело. Ему было стыдно, что эти слова, заставшие его, совершенно врасплох, были сказаны еще и в присутствии других лиц. Он представил, совершенно унижающие картины их смеха над ним и обсасывание его неприглядных характеристик. Он нашел в себе сразу кучу недостатков, которые могли попасться на язычок подруг Вали. Он просчитал все свои действия с той первой недели после приезда, недели, как он считал страсти к Вале, и тоже нашел свои промахи. Он увидел себя как будто голым в присутствии одетых людей. И готов был провалиться сквозь землю!
Виктор дошел до ближайшего магазина и купил там бутылку водки. Рядом был небольшой сквер, и Виктор, направившись к одной из лавочек, со свободным местом, удивился, потому что ему показалось, что там сидит мужчина, очень похожий на Коляна. Если бы он не знал наверняка, он бы уже помахал ему рукой, да он и помахал. Мужчина посмотрел на него, и, встав с лавочки, ушел по дорожке. Перебежав через узкую проезжую часть, Виктор совсем потерял этого мужчину из вида. Жаль, уж очень похож, хотелось бы посмотреть поближе, – подумал он оглядываясь.
Потом, посидев на лавочке, и поглядывая на прогуливающихся рядом людей с детьми, студентов, весело о чем-то разговаривающих, он обратил внимание на пожилую пару, которая иногда посматривала на него.
– Мать! – удивился он. Боже, что мне все мерещится? – воскликнул он в душе. И мать и Колян. Такое впечатление, что посочувствовать мне пришли?! – решил он.
Вернув свой взгляд на лавочку, он увидел пустое место. И пустую дорожку. То, что и эта пожилая пара исчезла, как только Виктор посмотрел в другую сторону, только утвердило его в таких мыслях. Он не решился открыть бутылку и выпить просто так из горла, в их отсутствии после присутствии. ОН хотел даже перед призраками выглядеть достойно их памяти.
– Нет, до этого я еще не дошел! – подумал он, вдохнув осенний воздух, и вернулся в дом, бегом вбежав по ступенькам, забыв о лифте.
Валя зайдя в квартиру с подругами, раздевшись, пошла на кухню, и помыв руки, начала приготовления к столу.
– Валь, ну что ты загрустила. Ничего же пока не произошло, сказала Лида, если хочешь, мы сейчас сходим и его позовем. Скажем, что у тебя сегодня плохое настроение, и ты не хотела его обидеть. Уговорим!
– Валь, по-моему, не стоит его отталкивать. Мужчины они ведь не такие тонкие. У них в голове только они сами со своими чувствами, – сказала Люба. Ты видела, какой у него взгляд был. Сейчас попадет под трамвай, тогда будешь жалеть, что мужика довела.
– Симпатичный такой, смотри, потом плакать будешь, – сказала Лида.
– Может быть, – сказала Валя и вспомнила ту неделю. Она вдруг ясно ощутила состояние Виктора, она вспомнила, как он радовался на их, пусть маленькую, но совместную жизнь. Она в душе уже жалела о сказанном. Виноват разве он, что любит ее, это совершенно не значит, что он цинично относится к смерти Коляна. Он просто думает о ней, больше, чем о нем, вот и все. Виктор, он просто обычный мужчина, который немножко эгоист, немножко ленив, и за столько лет просто отвык заботиться о ком-то. Все это не такой уж большой грех, – подумала она. И уж если и соединить свою жизнь с кем-то снова, так с Виктором было бы лучшим вариантом. Он знал мужа, и Коля его любил. Может быть, он бы и дал добро, если бы мог сказать. Но дело сделано, и идти мириться она не посмела. Это было бы глупо.
– Поживем – увидим. Если я ему нужна, то он найдет способ помириться, а если нет, то зачем, Все правильно! – решила Валя, и стала накрывать на стол
– А лучше, наверное, его позвать, сказала Люба. Когда пойдем?
– Я думаю, за полчаса мы накроем стол, остальное, по ходу дела, – ответила Валя, уже согласная с подругой.
Виктор, выпив стакан водки, лег на диван, включив музыку, и закрыл глаза.
– До этого все шло так хорошо. Пока этот проводник не накаркал. Сам и сдвинул мою жизнь. Не успел приехать, как получил черную полосу. А за что? Какая такая у меня была белая? А, стихи! Издали два моих стихотворения – счастье. Поссорился с женщиной – несчастье. Ловко! Только у кого это не бывает? Черная, белая! У всех! Все это ерунда! И про мать что-то городил. Гадальщик, не увидел, что мать– то моя давно умерла. Может быть, он имел в виду могилу? Я и правда там давно не был И сейчас не успею. Скоро уезжать. Но, нужно ли умершим, чтобы мы туда ходили? Какая им разница, главное, чтобы мы их помнили.