Потомки Магеллана
Шрифт:
Получилось пылко, но несколько фальшиво.
– Не перебивай, – попросил Маркес. – Просто слушай. На борту будет полно молодых мужчин и всего несколько женщин. В том числе мои девочки. Я не хочу, чтобы чья-то несдержанность испортила отношения в коллективе. Поэтому каждый, кто даст волю чувствам или, упаси бог, рукам, будет посажен под арест и проведет взаперти столько времени, сколько понадобится, чтобы добраться до ближайшего порта. Это касается всех членов экипажа. Исключений не будет. Ни для кого.
– Мне ты мог этого не говорить, Антонио, – произнес Быков
– Дело не в манерах, Дима, – сказал Маркес. – А также не в нравственных соображениях. Речь идет о выживании. Там, где мужчины не способны держать себя в руках, жди беды. Без железной дисциплины такое длительное плавание попросту невозможно.
– Я понял.
– Надеюсь.
– Можешь быть уверен, – сказал Быков.
– Вот и славно.
Маркес наконец отпустил его руку.
Мужской разговор завершился к полному удовольствию обоих.
Глава 7. Искушение
Отъезд был назначен на завтра. Сообщив об этом дочерям и Быкову, Антонио Маркес отбыл по делам. Оставшись одни, они принялись галдеть, как дети, лишившиеся надзора взрослых. После полуторачасовых сборов все трое собрались под пальмами у бассейна. Анна была в строгом купальнике зеленого цвета, который по покрою считался закрытым, но открывал взору массу самых неожиданных участков тела. На Лидии желтый купальник едва не лопался от распирающих его форм. В общем, Быков не знал, куда глаза девать, и, дабы не быть введенным в искушение, почти сразу сиганул в бассейн и принялся наматывать там двадцатиметровку за двадцатиметровкой.
Когда он выбрался из воды, сестры нежились на белых лежаках с коктейлями и фруктами в вазе.
– Присоединяйся, Дима, – позвали они.
– Нет, спасибо, – вежливо отказался он. – Нужно еще кое-что сделать.
– Успеешь, – сказала Анна и призывно похлопала по лежаку рядом с собой. – Нам нужно поговорить.
Быков неохотно приблизился, но садиться не стал.
– Слушаю, – произнес он настороженно.
– О чем вы говорили с отцом? – спросила Лидия, вручая ему запотевший бокал.
Быков вкратце передал суть разговора.
– Это мы знаем, – кивнула Анна. – Кстати, мне стоило немалых трудов уговорить папу.
– Я его уговаривала, не ты! – живо воскликнула Лидия, чуть не выпрыгнувшая из своего купальника от возмущения. – Ты сказала, что полагаешься на его рассудительность.
– Это был хитрый ход, как ты не понимаешь! Мужчинам нужно непременно давать иллюзию самостоятельности, иначе они взбунтуются и непременно поступят наперекор.
Пока девушки пререкались, Быков, незаметно для себя, опустошил бокал и с удивлением увидел одинокую маслину на дне.
– Не ссорьтесь, – сказал он. – Сеньор Маркес взял меня за профессиональные качества, а не из-за ваших уговоров. Даже вопреки им.
– Что значит, вопреки? – осведомилась Анна подозрительно.
– Он сказал мне, чтобы я к вам на пушечный выстрел не приближался.
– Так и сказал? – уточнила Лидия.
– Другими словами, но смысл такой. Мне запрещено с вами флиртовать, девушки. Так что отныне я вынужден соблюдать дистанцию.
– Какую еще дистанцию? – спросила Анна.
– Наше общение будет сведено к минимуму, – пояснил Быков. – Я пообещал вашему папе. Сугубо деловые отношения.
Лидия наморщила нос и фыркнула:
– Можно подумать, они у нас когда-то были другими, отношения. Конечно, деловые. А какие же еще?
– Только флирта мне с тобой не хватало, Дима! – высказалась Анна.
Это был тот редкий случай, когда сестры сошлись во мнении, так решил Быков. Несмотря на богатый жизненный опыт и множество любовных приключений, он так и не сумел постичь женский характер. Ему было невдомек, как сильно он рассердил и раззадорил девушек, когда дал понять, что не намерен обсуждать решение отца и даже поддерживает его. Они бы смирились с таким положением дел, если бы он огорчился или хотя бы предложил общаться тайком. Но нет! Этот ничтожный мужчина легко сдался и отказался от притязаний на завоевание сердец Анны и Лидии. Этого они ему простить не могли. И месть их была чисто женской. Не сговариваясь, сестры применили идентичную тактику.
Быков, не подозревая подвоха, готовился ко сну в отведенной ему комнате и мечтательно улыбался, воображая, какие восхитительные горизонты откроются перед ним вскоре. Он всегда любил дни перед походами, когда душа наполнена восторженным предвкушением близких перемен. Большинство людей бывают в такие минуты встревоженными и озабоченными, но только не Быков. Он просто-таки рвался в бой, истомившись в застойном болоте карантинных будней. Мысли путались и прыгали, словно птицы по веткам.
– Готовься, Дима, – сказал себе Быков. – Сегодня бессонная ночь тебе обеспечена. В таком состоянии провертишься до рассвета.
Проверить предположение не удалось. Стоило Быкову раздеться и втиснуться меж простыней, как в дверь постучали. Он натянул штаны и впустил Анну, явившуюся к нему в такой тонкой майке, что можно было легко определить форму ее груди и величину сосков.
– У тебя ко мне дело? – спросил Быков, избегая смотреть на гостью прямо.
– Да, – подтвердила она, подойдя к нему вплотную. – Хочу посмотреть тебе в глаза.
Он часто заморгал:
– В глаза? Зачем?
– Чтобы проверить, есть у тебя совесть или нет, – пояснила Анна. – Мы столько для тебя сделали. Привезли тебя сюда, познакомили с отцом, уговорили его взять тебя официальным фотографом экспедиции… А ты?
– Что я? – продолжал хлопать глазами Быков.
– Предал нас, вот что. Как ты мог? Отмахнулся от нас как ни в чем не бывало. Никогда тебя не прощу.
Проявляя ту пресловутую непоследовательность, которой славятся женщины, Анна неожиданно прильнула к Быкову и охватила его губы своими губами. Он так растерялся, что начал отвечать на поцелуй, но после спохватился и отстранился. Удерживая девушку за плечи, он заставил ее развернуться и фактически вытолкал из комнаты.
– Доброй ночи, – сказал он на прощание. – Тебе что-то приснилось. Выбрось из головы.