Потомки Шаннары
Шрифт:
Чудовище широко раскинуло лапы, готовясь схватить его. Колл, ударившийся о дерево, лежал в дюжине шагов, Моргана не было видно. Пар медленно отступил, пытаясь что-нибудь придумать. Для магии времени не оставалось. Он сделал еще шаг и уперся спиной в ствол дерева.
И тут появился Морган. Он выскочил из темноты, крича: «Ли! Ли!» — и налетел на порождение Тьмы. Его лицо и одежду заливала кровь, в глазах пылала ярость. Меч Ли, описав дугу, опустился на монстра, и произошло чудо: меч вспыхнул ослепительным огнем и вошел в грудь чудовища, как в масло.
Пар вздрогнул и поднял руку, прикрывая глаза. Нет, вдруг дошло до него, это не просто огонь, это магия!
Чудовище
Меч Ли мгновенно погас. В воздухе повисла тишина. Посреди поляны плавало облако дыма, испуская сильный едкий запах. В луже что-то булькнуло в последний раз и стихло.
Морган встал на одно колено перед мечом, лежащим на холмике пепла. Он дрожал всем телом.
— Черт возьми! — шептал он изумленно. — Я ведь чувствовал его силу… Но никогда не думал, что такое возможно…
Пар подошел к нему и присел рядом, он посмотрел на Моргана и увидел, что его лицо залито кровью и все в ссадинах. Он обнял горца.
— Морган, в нем еще жива магия! — сказал Пар. — И она жила все эти годы.
Морган вопросительно посмотрел на него.
— Ты разве не понял? Магия спала в нем со времен Алланона! В ней просто не было нужды! И потребовалась другая магия, чтобы заставить ее пробудиться! Такая, как у этого существа! Вот почему никто ничего не замечал, пока меч не коснулся…
Он не договорил. Колл, споткнувшись, повалился на них и сполз на землю.
— Кажется, у меня сломана рука, — пробормотал он.
Перелома не оказалось, но ушибы были основательные. Пар перебинтовал ему руку и решил подвесить ее дня на два на перевязь.
— Старик предупреждал, что на нас будут охотиться, — напомнил друзьям Пар.
— Уж не знаю, охотилась ли эта тварь на нас, или мы оказались настолько невезучими, что напоролись на нее сами, — проворчал Колл. — Но я очень не хотел бы снова встретиться с чем-нибудь вроде нее!
— Однако, если это случится… — тихо начал Морган и задумался на мгновение, — если это случится, мы будем знать, что делать. — И он погладил свой клинок нежно, словно лицо женщины.
Пар навсегда запомнил, что он почувствовал в это мгновение. Память об этом оказалась сильнее воспоминаний об их схватке с порождением Тьмы — кратких мгновений, вырванных из обычной жизни. Чувство, которое он испытал, было ревностью. Раньше Пар считал себя единственным, кто обладает настоящей магией. Теперь стало очевидным, что ею владеет и Морган Ли. Конечно, у Пара осталась магия песни желаний, но она меркла в сравнении с могуществом меча Моргана.
Меч уничтожил порождение Тьмы, в то время как видения Пара лишь раздражали чудовище. Он задумался, есть ли от его магии хоть какая-то реальная польза.
ГЛАВА 7
Они продолжали свой путь к Кальхавену и готовы были идти без остановки день и ночь, только бы не задерживаться в этих лесах. Они вернулись на главную тропу, бежавшую вдоль Серебряной реки и сворачивавшую на восток. Пока они, падая и спотыкаясь, с трудом продвигались вперед, каждый думал о своем. Мысли Пара блуждали, словно стадо овец по пастбищу, и внезапно он поймал себя на том, что вспоминает старые легенды.
Он припомнил, что в историях о мече Ли говорилось:
Но как это сделать? Морган был его лучшим другом, а ожившая магия меча только что спасла им жизнь! И как в таком случае он может сказать Моргану, чтобы тот больше не пользовался мечом? Это выглядело бы просто как зависть. Кроме того, если они опять столкнутся с порождениями Тьмы, магия меча будет им жизненно необходима. А для такого предположения имелись самые веские основания. И Пар решил пока молчать.
Ночью они разговаривали о порождениях Тьмы. У них не осталось ни малейших сомнений в их существовании. Даже Колл не раздумывал, как назвать чудовище, напавшее на них. Но порождения Тьмы остались для них загадкой. Друзья не знали, откуда и зачем они появляются. Не знали даже, что представляют собой эти твари. Они не имели представления об источнике их силы, хотя понимали, что сила эта должна питаться какой-то извращенной формой магии. И если порождения Тьмы действительно охотятся за ними, то неизвестно, как им в таком случае поступать. Но теперь друзья знали: старик, предупреждавший их об опасности, говорил правду.
Уже на рассвете, усталые и полусонные, путники оказались у Кальхавена. Небо затянули тучи, задевавшие макушки деревьев, что придавало городу гномов мрачноватый вид. Сквозь редкие деревья можно было рассмотреть дома с дымящимися трубами, сараи и маленькие огороженные дворики со скотиной на привязи. В крохотных огородиках овощи боролись с сорняками за место под солнцем. Не оставалось ни клочка свободной земли. Дома, сараи, домашний скот, сады и лес — все, казалось, громоздится одно на другом. И всюду чувствовались запустение и упадок: краска на домах облезла, камни и штукатурка растрескались, изгороди повалились, животные бродили неухоженные, сорняки в огородах так перемешались с овощами, что невозможно было отличить одно от другого.
Женщины, главным образом старухи, видневшиеся через открытые двери и окна, занимались стиркой, копошились на кухнях, у всех был одинаково неопрятный вид. Во дворах, переулках и на улице играли дети, оборванные и дикие, как горные бараны.
Морган переглянулся с Паром и Коллом и сказал:
— Я забыл, что Кальхавен знаком вам только по легендам. Сейчас он совсем другой. Вы, конечно, устали, но, раз уж оказались здесь, вам нужно все это увидеть. Кальхавен считался самым красивым поселением Восточной Земли, душой и сердцем дворфов, — тихо бормотал Морган. Он не глядел на своих спутников. — Кальхавен был раем, оазисом, пристанищем для добрых душой, памятником, который воздвигли гордость и упорный труд. — Он опустил голову. — И вот что мы видим сейчас.