Потомки Шаннары
Шрифт:
Пар шутливо пихнул его в бок, и оба расхохотались. Потом они замолчали, прислушиваясь к шуму голосов в трактире. Пар вздохнул. Стояла теплая, ласковая ночь, какие бывают в самой середине лета. Последние дождливые, ветреные недели сразу стали далеким воспоминанием. Наступила одна из тех ночей, когда рассеиваются невзгоды и сбываются все мечты.
— По городу ходят слухи об Ищейках, будто они уже здесь, — сказал вдруг Колл и помрачнел.
— Слухами земля полнится.
— Но нет дыма без огня. Говорят, Ищейки хотят выловить всех знахарей и чернокнижников. А еще хотят закрыть все трактиры. — Колл многозначительно посмотрел на брата. — Ищейки, Пар. Не простые солдаты — Ищейки.
Пар знал, кто они такие. Ищейки — секретная полиция Федерации, железная рука правителей. Они с Коллом появились в Варфлите две недели назад, приехали из Тенистого Дола сюда, на север, в приграничные земли Каллахорна, оставив родные безопасные места, где могли рассчитывать на поддержку и защиту. Приехали потому, что Пар решил: настало время поведать людям о преданиях эльфийского дома Шаннары, да и просто хотелось посмотреть, как живут люди за пределами Дола. Он выбрал Варфлит, потому что он считался открытым городом, не подчиняющимся законам Федерации, пристанью мятежников и бунтовщиков, местом, где людям не затыкали рты и уши, где магия еще признавалась и, более того, даже почиталась. Он чувствовал в себе магический дар и поэтому, взяв с собой Колла, отправился в Варфлит, чтобы удивить народ. Там многие зарабатывали себе на хлеб магией, но его магия была совсем иной — настоящей.
Они отыскали «Голубой ус», один из лучших и наиболее известных в городе трактиров, в первый же день, как пришли сюда. Пар уговорил хозяина нанять их для ежедневных представлений — с помощью своей магии он мог уговорить кого угодно.
«Настоящая магия…» Он повторял эти слова про себя, боясь произнести их вслух. Ее почти не осталось ни в краю Четырех Земель, ни в диких далеких краях, куда не распространились еще законы Федерации. Песнь желаний — дар, которым владели Омсворды. Пар унаследовал его от своих предков, дар перешел к нему через десять поколений, миновав многих членов семьи. Колл не владел магией. Их родители тоже. С тех пор как прапрадед Пара вернулся из Западной Земли, этот дар не обнаруживался ни у кого из Омсвордов. Но Пару магия песни желаний была подвластна с того дня, как он появился на свет, та самая магия, что пришла в мир вместе с его предком Джайром почти три столетия назад. Об этом рассказывали семейные предания. Пар пел и отчетливо видел в своем воображении то, о чем пел, создавая образы столь реальные, что слушателям они казались явью. Видения возникали как бы из воздуха.
Это и привело его в Варфлит. Три столетия Омсворды хранили предания эльфийского дома Шаннары. Все началось с Джайра. Вернее, началось задолго до него. Предания рассказывали о старом мире до его гибели в Больших Войнах, немногие пережили эту леденящую кровь резню.
Но Джайр первый начал использовать магию песни желаний, создавать из слов видения, он оживлял их в воображении тех, кто его слушал. Это были видения о далеких днях: об эльфийском доме Шаннары, о друидах и их цитадели Параноре, об эльфах и гномах-дворфах и о магии, управляющей их жизнью. Легенды повествовали о Шиа Омсворде, его брате Флике и об их поисках меча Шаннары; о Виле Омсворде и прекрасной печальной эльфийской девушке Амбель и их борьбе с ордами демонов, вытесненными вновь за Стену Запрета; о Джайре Омсворде и его сестре Брин, их путешествии и схватке с призраками Мордами; о друидах Алланоне и Бремане; о короле эльфов Эвентине Элессдиле; о воинах Балиноре Бакханнахе и Сти Джансе и о многих других героях. Те, кто владел магией песни желаний, использовали свой дар, а кто не владел — обходился просто словами. Но вот уже три поколения эти легенды никто не рассказывал за пределами Дола. Никто не хотел рисковать.
А риск был велик. Магия во всех ее проявлениях была под запретом в Четырех Землях — по крайней мере там, где действовали законы Федерации. Так было последние сто лет. И за все это время ни один Омсворд не покидал пределов Дола. Пар стал первым. Он вырос, и ему надоело снова и снова рассказывать свои истории одним и тем же немногочисленным слушателям. Другие тоже должны услышать правду о друидах, их магии, о борьбе, предшествовавшей веку, в котором они живут. Это желание пересилило страх. Несмотря на уговоры родителей и Колла, он принял решение. И тогда брат решил отправиться с Паром, потому что понимал: за ним надо присматривать. Варфлит был городом, где встречались люди, занимающиеся магией, открытым городом, противящимся диктату Федерации. Мало кому известные маги Варфлита вряд ли серьезно беспокоили правителей Федерации. Варфлит лежал в таком отдалении от Каллахорна, что мог считать себя почти свободной территорией. Здесь не было даже гарнизона. Власти Федерации не считали нужным беспокоиться об этом городе.
Но Ищейки? Пар опустил голову. Ищейки — совсем другое дело. Они появляются только там, где Федерация всерьез хочет положить конец существованию магии. И плохо придется тому, кто окажется в их руках.
— Здесь становится слишком опасно. — Колл будто читал мысли брата. — Нас могут схватить.
— Мы лишь одни из сотни тех, кто посвящен в наше искусство в городе, — ответил Пар. — Одни из многих.
Колл посмотрел на него, прищурясь:
— Да, это так. Но настоящей магией владеешь только ты.
Пар оглянулся. Хозяин трактира платил им хорошие деньги, таких они раньше и в глаза не видели. Они нуждались в этих деньгах, чтобы платить налоги Федерации. Деньги необходимы были для их семьи и Дола. И он не хотел терять их из-за каких-то слухов.
Пар сжал зубы. Он не хотел отступать еще и потому, что иначе его рассказы останутся в Доле и не дойдут до людей, а они им нужны. Ведь власть Федерации будет распространяться и дальше по Четырем Землям. Как болезнь, которой один заражается от другого.
— Нам пора, — сказал Колл, прерывая его мысли.
Пар почувствовал прилив внезапного гнева, но тут же понял: брат имел в виду всего лишь то, что в трактире уже собрались зрители и ждут начала представления. Его гнев сменился горечью.
— Хотелось бы мне жить в другом веке, — тихо сказал он, посмотрев на Колла. — Чтобы снова были эльфы и друиды. И герои. Хотя бы один…
Он не закончил свою мысль, внезапно о чем-то задумавшись.
Колл положил свою большую руку ему на плечо, развернул его в сторону входа и повел перед собой.
— Если ты будешь петь об этом, может быть, он и появится. Кто знает?
Пар покорно, как ребенок, пошел с братом. Он уже не думал ни о героях, ни об эльфах и друидах, ни даже об Ищейках. Он думал о снах.
Сегодня они рассказывали об обороне эльфов в Клине Хельса, о том, как Эвентин Элессдил с эльфами и Сти Джанс с Вольным Корпусом сражались на границе, отражая атаки демонов. Это была одна из любимых легенд Пара — о первом великом сражении эльфов в той ужасной войне в Западной Земле.
Они стояли на небольшом возвышении у стены в главном обеденном зале — Пар впереди, Колл на шаг сзади и сбоку от него. Притушенные лампы слабо освещали море прижатых друг к другу тел и внимательных глаз. Пока Колл вел повествование, Пар пел, создавая соответствующие моменту видения, и они оживали в переполненном зале трактира. Он вселял в сердца собравшихся чувства гнева и решимости, которые переполняли защитников Клина Хельса. Он показал им ярость демонов, дал услышать их боевой клич. Он оживлял легенду, не позволяя ей умереть. Это они, слушатели, стояли на пути демонов во время атаки. Они видели, как был ранен Эвентин и как сын Андер заменил его на посту предводителя эльфов. Они видели, как друид Алланон оказался практически один против магии демонов и все-таки выстоял. Слушатели увидели жизнь и смерть вблизи, и это было ужасно.