Потому что ты - единственный

Galit

Проходили дни, приближались выходные, в покоях профессора Зельеварения установилась гнетущая тишина. Не слышны были больше ни его бурчанье, ни бульканье варящихся зелий, ни стук переставляемых инструментов, только иногда раздавался шелест проверяемых студенческих работ да еле слышное поскрипывание пера. Основную часть свободного времени Северус сидел в кресле перед камином и - ждал. Обдумывал последующие шаги - ожидая первого, вспоминал его движения, слова, интонации - и ждал новых... Успокаивал себя самоуверенными мыслями, вроде «Никуда он от меня не денется!», а сам садился так, чтобы не увидеть своего отражения, и руки сами собой сжимались на подлокотниках кресла...

Слизеринские студенты на цыпочках бесшумно

сквозили по коридору мимо его двери: причин напряженности декана они не знали, но тренированное чувство опасности заставляло их стремиться куда-нибудь подальше от него и его проблем... Студенты других факультетов подобной чувствительностью не обладали, и падение уровня успеваемости по Зельеделию было поистине катастрофическим: рассказы старших братьев, сестер и кузенов, учившихся у Снейпа времен войны с Волдемортом, ранее воспринимавшиеся стандартными страшными историями, неотвратимо становились прискорбной реальностью. Директриса МакГонагалл бросала по временам на Мастера Зелий встревоженные и печальные взгляды, а Филч не мог нарадоваться количеству присылаемых к нему профессором Снейпом отбывающих наказание, класс Зелий блистал чистотой, но в его комнатах по-прежнему было удручающе тихо...

Избавление пришло уже когда воскресным утром весь Хогвартс приступил к завтраку: из нескольких прилетевших с почтой сов одна оказалась для Северуса, и принесенную ей маленькую записочку «Давайте снова встретимся на природе?» он не променял бы ни на какие поэмы. Торопливо закидав в рот все, что лежало на его тарелке (которую до этого лишь с омерзением разглядывал, не имея ни малейшего желания прикасаться к ее содержимому), Снейп в два глотка опустошил чашку кофе и со скрежетом отодвинул свой стул от стола, заставляя себя двигаться ровно и не поддаваться желанию вихрем промчаться по каменным коридорам к себе, чтобы переодеться в магловское и броситься на встречу.

«Встречу? Свидание, Северус! Самое настоящее, осознанно назначенное свидание!»

Время встречи в записке не оговаривалось, и Северус по умолчанию решил прийти к девяти, как в предыдущие разы, или даже пораньше. В итоге он оказался единственным посетителем Эдвардс-сквер, что дало ему возможность никуда не торопясь и очень скрупулезно выставить Отвращающие и Заглушающие чары вокруг их скамьи. Закончив и удовлетворенно осмотрев результат своей деятельности, он уселся и приготовился ждать.

Но ждать не пришлось: объект профессорского увлечения уже маячил у входа в парк, снова наговаривая что-то в телефон и в то же время глядя на Снейпа - чуть смущенно, но уверенно.

«Вот как? Значит, вы, мистер Миллиан, чувствуете себя вполне комфортно, промариновав меня неделю в ожидании?!
– Северус попытался заглушить поднимающийся в душе гнев, понимая, что злится больше на себя, чем на приближающегося парня, застенчиво улыбающегося ему: - Ну, что ж, мне придется сбить с вас спесь. Никогда нельзя позволять неопытному партнеру владеть ситуацией».

Он поднялся навстречу Поттеру и молча стоял, ожидая, когда тот закончит разговор, а дождавшись - снял с него, растерянно хлопающего глазами, наушник с висящим возле губ микрофоном и бросил на сиденье скамейки. Молодой человек был озадачен, но не отступил, так и стоял рядом, подняв к более высокому профессору лицо и глядя на него своими яркими глазами. Северус почувствовал, как вспыхнуло внутри предчувствие желания, и не стал подавлять его, наоборот, позволил своим мыслям отразиться на лице. Зрачки Гарри расширились, в них появилось понимание молчаливого сообщения мужчины, а на щеках медленно проступал румянец.

– Кхм... Доброе утро?
– попытался он вывернуться из ситуации, глядя, как приближается лицо Снейпа, и не будучи в состоянии шевельнуться.

– В самом деле?..
– раздался шепот у самых его губ, и горячий рот накрыл их.

Северус был опытен и, несмотря на то, что Гарри не отстранился, чувствовал

его напряжение и готовность к бегству. Он не спешил обнимать или еще как-то удерживать парня, просто очень нежно ласкал упрямые губы, ощущая, как они постепенно согреваются и смягчаются, начинают отвечать на его желание, размыкаясь. Тогда поцелуй стал глубже, лицо молодого человека изменило выражение, и он качнулся к более искушенному партнеру - инстинктивно, без единой мысли... Снейп принял его в свои объятия, их тела соприкоснулись, и Мастер Зелий краем сознания понял, что ловушка, в которую он завлекал Гарри, захлопнулась и для него. «Поцелуй - это ведь так просто. Но иногда... иногда в нем скрывается целый мир - для одного тебя, а если повезет, то и для двоих...»

А зажмурившийся Гарри в это время открывал для себя свой мир: мир его рук - таких надежных и ласковых, хоть и непривычно властных, его тепла, ощущаемого буквально всем телом... Руки Поттера, не зная, куда деваться, неуверенно легли на плечи старшего мужчины, чувствуя его напряжение и мгновенный ответ: сильная рука скользнула по его выгнувшейся спине, прижала крепче, а губы вдруг стали жадными и требовательными. Осознание, что от него ждут, жаждут ответа, вызывало у Гарри смешанные чувства: некоторая неуверенность и скованность от того, что впервые инициатива (довольно агрессивная) принадлежит не ему, и одновременно - изумительное ощущение себя живым, нужным... желанным? И он доверчиво раскрывался навстречу новым впечатлениям, настроившись получить максимум удовольствия от дразнящих прикосновений. Мысли улетучились из головы, остались лишь ощущения - и их было более чем достаточно. Это было... захватывающе, и почувствовав, что профессор отстраняется, парень испытал огромное удивление.

Открыв глаза, Гарри обнаружил, что Северус (всю прошлую неделю он пытался приучить себя к мысли о необходимости называния возможного партнера по имени, не один раз говоря: «Глупо называть сэром человека, который видел - видел, ха!– твою голую задницу и заставил тебя кончить прямо ему в руку!») задумчиво смотрит на него, продолжая обнимать за талию. Потерянно моргая, парень все же успел заметить досаду в черных глазах Снейпа и догадался, что тому совсем не хотелось останавливаться, но пришлось.

На секунду показалось, что нужно сделать самую естественную вещь на свете - положить ладонь Северусу на затылок, притянуть к себе и вновь прижаться к этим твердым, горячим, необыкновенным губам, чтобы распробовать все наслаждения, которые они обещали... Но мужчина сказал:

– Вот теперь утро стало действительно добрым!
– и усадил потрясенного парня на скамью, изящно опустившись рядом.

Против всякой логики Гарри почувствовал себя покинутым: происходящее только-только начало ему нравиться (если этим словом можно было отразить его переживания). Ему понравилось целовать Снейпа. А если точнее, то ему понравилось быть объектом поцелуев и целовать в ответ, прежде это действие как-то не казалось ему столь необычным и поглощающим... Откинувшись на спинку скамьи, Поттер отрешенно созерцал качающуюся перед глазами ветку дерева и заново переживал свои впечатления, в его сознании постепенно крепла мысль, что за Снейпом можно следовать, куда он поведет... в разумных пределах, конечно, но если все дальнейшее будет так же приятно... и ведь он остановился, не выйдя из рамок простого поцелуя... прервав процесс, как только убедился, что достаточно возбудил знаменитое поттеровское любопытство, что разбуженная им чувственность не даст тому покоя, заставит желать большего. Чтобы в другой раз, когда профессор решит сделать следующий шаг, Гарри был не просто согласен на этот шаг, а ждал его с нетерпением...