Потому что ты - единственный
Шрифт:
«Нужно осмелиться на принятие решения. Или не осмелиться...» Гарри смотрел в огонь и думал, думал. Был в его прошлом период, когда он был уверен: пройдет сколько-то времени, и опыт придет в его жизнь вместе с женитьбой, появятся жена и дети, новые родственники, семейные праздники и набор шуток «только для своих»... Но судьба решила иначе - жениться ему было не суждено, секс стал недоступен, а какие-либо знания на эту тему могли носить лишь теоретический характер (что, соответственно лишало их смысла, кроме как не чувствовать себя идиотом в компанейских разговорах). И что он имел в результате? Не связан надеждами на брак, обеспечен, абсолютно свободен, если решится уступить Снейпу и позволит ему... то не нарушит никаких обязательств и не причинит никому вреда. Может быть, это немного странно, но ему нравилось,
Гарри считал, что это было именно предложение определенных отношений – как иначе можно было понять столь поступательное развитие событий: от прикосновений к поцелуям, потом - к более интимной ласке? Для одноразового секса так подолгу не уговаривают: если бы Снейп хотел от него именно этого, то спокойно осуществил бы еще после достопамятного массажа и не мог сам этого не понимать. А теперь, побывав в его объятиях, почувствовав на своих губах его поцелуи, внутренний жар от его рук на своем теле, молодой человек был совершенно уверен в своей правоте. (А заодно смог в полной мере оценить тот ущерб, что нанес ему Волдеморт, лишив нормальных сексуальных отношений.) И ведь это была только прелюдия... Сколько же оставалось скрытым от него, ожидая впереди, какие неизведанные до сих пор глубины ощущений предстояло узнать?! Северус с такой бережностью показал ему путь в новый, немного пугающий, но непреодолимо манящий мир плотских удовольствий, согласился быть наставником и компаньоном Гарри в этом приключении. Он будет руководить им, учить и...
«Что? Пользоваться? Ну и почему бы нет? Мне все равно не для кого больше себя беречь!» С точки зрения Поттера, стоило отнестись к происходящему как к подарку судьбы и принять его, не теряя времени - кто знает, как долго профессор будет испытывать к нему интерес?..
Молодой мужчина смотрел, как пламя умирает в камине, а угли седеют, теряя жар. Он чувствовал себя исключительно глупо, почти в тридцать лет оказавшись на девяносто девять процентов девственником - несколько быстрых перетрахов (по-другому и не назовешь) с Джинни когда-то явно не принесли радости ей, а ему самому... короче, чувство вины было гораздо сильнее. От самых простых ласк Снейпа он получал более яркое наслаждение, нежели от самого горячего секса с бывшей невестой, какой мог вспомнить, а про последующие попытки и вовсе говорить не приходилось... Через некоторое время Гарри ощутил, что замерзает, и улегся в постель. Решение было принято, но возникли новые проблемы: каким образом дать Северусу понять о своем согласии и при этом не «потерять лица»?..
Он появился в Хогвартсе в середине недели, специально подгадав время так, чтобы гарантированно не встретить Северуса: послеобеденные занятия уже начались, и все профессора находились в классах. Проходя по замковой территории, Поттер лишь мельком увидел мадам Стебль за стеклом оранжереи да встретил нескольких студентов. Девушки проводили симпатичного молодого волшебника заинтересованными взглядами и перешептываниями: "...Может, он пришел к директрисе наниматься на работу? Было бы здорово - наконец кто-нибудь нестарый! Наверное, кто-то на пенсию уходит... Ой, девочки, неужели правда?! А хорошенький какой!..» Гарри натренированно пропустил мимо ушей провокационно громкий шепот, не отвлекаясь от цели своего визита.
В холле он столкнулся с вездесущим Филчем, а тот, видя перед собой незнакомого мага в дорогой мантии (поверх дорогого же костюма), на всякий случай низко поклонился: «Сразу видно, что чистых кровей... Держится так, словно весь замок ему принадлежит, мантию носит привычно-небрежно, краешек широкого капюшона на макушке - как приклеенный, у любого другого давно соскользнул бы... Волосы ухоженные, туфли начищены до зеркального блеска - кто еще из нынешних молодых так за собой смотрит? Не-ет, Аргус, к нам залетела непростая птица... Куда ему? К директору? А как же, конечно, подскажу. Даже
Господин Миллиан был с почетом препровожден на восьмой этаж к горгулье, охраняющей вход в директорский кабинет, а через пару минут завхоз вышел оттуда в крайнем замешательстве: даже министерские комиссии не приводили директрису в такое возбуждение, как визит незнакомца. Мадам МакГонагалл бросилась на гостя прямо с подоконника, на котором имела обыкновение проводить послеобеденные часы, нежа свою кошачью персону на солнышке. Уже в прыжке превратившись, она в минуту затормошила, затискала, зацеловала оторопело моргающего гостя, усадила его в кресло и выпроводила Аргуса, попросив заказать для них двоих жасминовый чай и сообщить горгулье внизу, что директора какое-то время не будет ни для кого. Абсолютно.
Весь последующий час Брент провел в беседе, являвшей собой смесь вежливого допроса и потока ностальгических воспоминаний со стороны директрисы и изощренных уверток - с его собственной. Он не собирался предоставлять своему бывшему декану ни грана лишней информации и, уж конечно, рассказывать ей полную версию событий, в которую был посвящен только некий Мастер Зелий... Зато он стал гордым обладателем пергамента с расписанием занятий профессора Зельеделия, глубокоуважаемого Северуса Снейпа, и сегодняшнего директорского мастер-пароля ко всем без исключения дверям Хогвартса, при этом ухитрившись ни одним словом не обмолвиться об их с профессором истинных отношениях. Это не помешало, впрочем, Минерве сделать из его умолчаний свои собственные выводы. После того, как ее бывший подопечный откланялся, спеша успеть в комнаты Снейпа раньше самого хозяина, и дверь за ним закрылась, пожилая волшебница, внезапно засмеявшись, произнесла вслух то, о чем не посмела спросить у гостя:
– Значит, говоришь «срочное личное дело», а, Северус? В самом деле? Ну-ну... Знать бы раньше, что за личное дело ты себе нашел... но все это не важно. Лишь бы ваши отношения пошли на пользу вам обоим - и тебе... и «делу» в особенности!..
Тем временем посетитель с необычной для первого визита уверенностью неспешно шествовал по замку в направлении подземелий, и постепенно серебристо-зеленые вышивки на мантиях встречающихся ему навстречу студентов полностью вытеснили все остальные цвета. Вот один из них, высокий юноша с серебряным значком старосты, обогнал его, мельком взглянув в лицо, уже было свернул за поворот, но вдруг резко остановился, нахмурился, пытаясь вспомнить - где видел гостя раньше, быстро сообразил и поспешно приблизился к мужчине:
– Прошу прощения, сэр. Алан Хэмилтон. Вы ищете профессора Снейпа? Проводить вас к нему?
– Нет, благодарю вас, - последовал любезный ответ.
– Я подожду вашего декана в его гостиной.
– На глазах потрясенного Алана визитер подошел к нужной двери, произвел необходимые манипуляции волшебной палочкой и, обаятельно улыбнувшись юноше на прощание, вошел внутрь, захлопнув дверь за собой. «Ничего себе!
– пронеслось в голове парня.
– Снейп ему вход в личные комнаты разрешил! Похоже, это - та самая воскресная «частная жизнь» профессора... Пойти сказать ему, что ли?» - Дверь деканской гостиной вдруг распахнулась:
– ...Мистер Хэмилтон? Не стоит сообщать профессору о моем присутствии. Я хочу сделать ему сюрприз. Спасибо, - и снова закрылась, оставляя слизеринского старосту удивленно хлопать глазами: «Вот зараза! Еще один... мыслечитатель, мало нам декана было!.. Ну и пожалуйста, не скажу. Вот заавадит его Снейп от неожиданности, будет им обоим сюрприз! Пойду, скажу Фелисити, что сегодня нам деканская проверка не грозит...» - С этой приятной мыслью Алан удалился искать свою напарницу, а отгороженный дубовой створкой от коридорного шума гость опустился в то же кресло, что и в прошлый раз. Долго он там, впрочем, не выдержал и, поколебавшись секунду, отправился удовлетворять свое любопытство относительно обстановки других комнат, утешая себя тем, что профессор, конечно, простит ему профессиональный интерес...