Потрошитель
Шрифт:
«Нашёл».
Словно камень упал с души. Сакура, отойдя от коллективного шока, вскочила из-за парты и, как-то рвано и отчаянно зацепившись за плащ парня, вывела его из аудитории.
– Сасори, что-то случилось? Ты ведь не выходил до этого…
Акасуна прервал девушку, болезненно сжав её плечи. Под очками она не могла видеть его дрожащий взгляд, но, сорвав их, вздрогнула.
– Я думал, что и тебя…
Но горькие слова так и застряли в глотке.
Сакура тут же помрачнела, отведя взгляд.
– Конан пропала… Раньше
– Я должен быть на месте Яхико.
– Прекрати немедленно, мы ведь уже говорили об этом!
– Нет. Я пришёл сюда, чтобы подтвердить свою правоту. Не только я так думаю. Все. Даже ты в глубине души.
– Сасори, что ты несёшь?
Но Сасори молчал. Отстраненно и в то же время немного безумно он смотрел в окно, медленными шагами ступая по коридору.
– Знаешь, когда я направлялся сюда, я увидел дым в небе и почувствовал в этот момент нечто странное. Это была не ярость, не ненависть. Что-то переполняющее всё моё тело. Возвышенное, вдохновляющее, просветляющее. Смотря на серый дым, увядающий в чистом небе, я понял, что если я не могу оборвать свою жизнь, то должен хотя бы сделать смерть Дейдары, Яхико… - Сасори едва не произнес имя Конан. Он уже был уверен, нет, он знал… - небессмысленной. Если бы я только мог поквитаться с Потрошителем. Сделать с ним то же, что он сделал со мной.
– Ты говоришь о мести? – обеспокоенно спросила Сакура.
– Это слишком грубое слово, я говорю о справедливости.
– Я думаю, что это лучше оставить полиции, на то она и создана, чтобы вершить справедливость.
– Даже полиция не всесильна. И я уже в этом убедился на себе. Она простая видимость, как успокоительная таблетка для людей, простой спецэффект, мираж безопасности. Людям нужно кому-то доверить свои жизни, они доверили её стражам порядка. Но что, если стражи порядка…
– Что?
– Если среди них находятся такие же, как Потрошитель.
– Это очень жуткие мысли. И я надеюсь, что среди них нет таких людей.
– Но что, если бы были? – глаза Акасуны заблестели безумным огнем, он взглянул прямо, видя Дейдару, что маячил перед глазами, вертя в руке заявление, которое они писали в полиции.
Зажмурив глаза, Сасори прогнал очередное видение. Тсукури исчез.
– Впрочем… забудь, - Акасуна подошел к Сакуре и, взяв её за руку, проговорил на полном серьезе:
– Я пришел попрощаться.
Бирюзовые глаза в ужасе расширились.
– Не перебивай, - строго приказал парень и продолжил.
– Так больше не может продолжаться. Я не смею, не имею права больше никому причинять боль и подвергать опасности. Я не могу брать на себя столько грехов. Я устал. Просто больше не звони, не приходи, не ищи меня. Отпусти меня. Я исчезну до тех пор, пока не решу свой личный конфликт с Потрошителем. Он бросил мне вызов, я понял это. Он не просто маньяк, но и искусный
Акасуна, даже не бросив взгляда, выпустил руку, что попыталась тщетно ухватиться за него, но тот растворился в гуще серой массовки, которая волной унесла его в мир, куда закрыт вход посторонним. Где заплаканной Сакуре не место.
Ведь Потрошителю нужен был только он один. Один.
Сасори, больше не видя ни лиц, ни масок, ступал по тернистой стези, чувствуя, как ветер бьёт лицо, словно пытаясь отрезвить.
– Сасори, - раздался меланхоличный теплый голос из колючего знойного ветра.
Акасуна будто вырвался из оков ледяной воды и вдохнул свежего воздуха – голос держал его на тонкой ниточке от пропасти.
У двери подъезда стояла съежившаяся от холода Нарико. Терпеливо и покорно.
– Не ожидал. Думал, что ты все-таки услышала голос разума.
– Прости, что не навещала тебя последние дни. У меня были проблемы на работе. Но теперь я свободна.
Акасуна окинул девушку надменно-холодным взглядом и, не говоря ни слова, вошёл в подъезд, зная, что она все равно последует за ним. Нарико, сияя какой-то невинной детской улыбкой, проскользнула в квартиру и уже по-хозяйски направилась в комнату парня. Включив свет, она издала испуганный визг, так как столкнулась лицом к лицу с алебастровой маской с черными запятыми. Она отпрыгнула к стенке, прижав руку к груди, и только сейчас поняла, что маска висит на манекене. Точная копия, как в сводках новостей. Даже белый парик.
– А, прости. Забыл предупредить, – Акасуна подошел к манекену и нежно погладил его по маске, пропустив платиновые локоны между пальцев.
– А тебе не жутко жить с личным Потрошителем?
– Я решил взглянуть страху в лицо, - задумчиво ответил парень, сорвав маску, на месте которой таилась пустота.
– Кстати, мне все было неудобно спросить. Но может тебе стоило оповестить родственников о случившемся…
– У меня нет родственников.
– Прости.
– Ничего. Я и родителей-то толком не помню, они погибли в автокатастрофе, когда я был еще маленьким. Воспитывала меня бабушка, и квартира со сбережениями мне досталась от неё по наследству. Так что сообщать некому. Оно и к лучшему, хоть кому-то Потрошитель не способен навредить.
Нарико внимательно следила за всеми действиями парня, как он раскладывает краску и детали для куклы.
– Думаешь, он пытается сломить тебя через твоих близких?
– Ты видишь другое объяснение?
– А чью бы смерть ты пережил труднее всего?
Сасори бросил безразличный взгляд на любопытную блондинку, что трогала манекен Потрошителя с неким изумлением.
– Сакуры, – и, чуть повременив, добавил: - А теперь и твою.
– Мою? – удивилась Нарико, захлопав пушистыми ресницами.