Потрясатель Тверди
Шрифт:
Конгай положил руку на эфес меча.
— Имею приказ, — прорычал он на астроне, — доставить вас во Дворец Наместника!
— Нил, — вяло произнес аргенет.
Рев, вырвавшийся из груди гиганта, оглушил конгаев. Одним рывком великан вырвал из стола толстенную доску, расколол ее ударом о собственную башку и швырнул обломки в попятившихся солдат. Лицо коротышки не выразило ничего, но арбалет оказался в его руках и тяжелый наконечник стрелы был направлен в сторону стражников. Эак остался сидеть, но острие его серебристого клинка оказалось под нижней челюстью Начальника Гавани.
— Правильно ли я понял тебя? — осведомился он и на долю минима [10]
Начальник Гавани не шевельнулся. Не двинулись и солдаты: с трех шагов арбалетная стрела прошибает насквозь. Один лишь толстяк таможенник возился под развалинами стола.
Начальник Гавани чуть опустил голову, отчего острие еще на долю минима погрузилось в мягкую ткань под подбородком, и встретился глазами с Эаком. Какое-то время они глядели друг другу в зрачки, а потом светлорожденный убрал меч. Вынув тонкий платок, аргенет разорвал его пополам: одну половину протянул конгаю, а второй тщательно вытер клинок, прежде чем вложить в ножны. Коротышка опустил арбалет, и стражники с облегчением зашевелились.
10
Миним — 4 см.
— Прошу простить меня, сениор аргенет! — произнес Начальник Гавани, прижимая платок к ране.
Эак кивнул.
— Могу я взглянуть на бумагу, которую дал сениору этот корм саркула?
Нил протянул ему документ.
— Все в порядке, — сказал Начальник Гавани, прочитав. — Не могу понять, почему этот слизень так трясся?
— Что там? — поинтересовался аргенет.
— Обычный пропуск в город. — Таможенник под столом притих. Нил захохотал и выволок его из-под стола.
— Подорожная? — спросил он и отвесил толстяку оплеуху, едва не оторвавшую тому голову.
— Мессир не возражает? — спросил аргенет у Начальника Гавани.
— Я еще не вошел.
Стражники захихикали.
Нил вывернул карманы толстяка, отобрал деньги и швырнул таможенника в угол, на тюки с тканью.
— Он что-нибудь обещал? — спросил Начальник Гавани.
— Открытую подорожную Конга.
— Он даст вам ее, — улыбнулся Начальник Гавани. — Когда станет ситангом.
Чиновник жалобно стонал. Щека его распухала на глазах. Нил бросил на пол арренс:
— Этого довольно?
— Вполне. Я пришлю человека: он проводит вас в приличную гостиницу.
— Мы встретимся, — сказал Эак.
— Благодарю. Саннон этто э Толан-и-Тасса, туромо то-Ангмар! — и повернул согнутую руку, демонстрируя дракона на рукаве. — Приветствую тебя на земле Конга!
— Эак, аргенет о Ар-Нетон, Диноит, ген-та Асенар… Приветствую тебя, Страж Севера.
— Я пришел, кенсит!
— Тебе есть что сказать?
— Да, кенсит. Лишенные имен отправлены. Старший — на Юг, младший — как условлено.
— Надежен ли кормчий?
— Как я, кенсит.
— Плоть Безымянного! Красноглазый будет доволен!
— И ты, кенсит?
— И я! И ты, Хуран! Это — твое!
— Да не примет тебя Хаом, кенсит!
— И тебя, Хуран! Ступай.
— Прекрасная страна! — произнес Эак Нетонский, обрывая перламутровые ягоды конгского уинона. — Простолюдин улыбается здесь куда чаще, чем в Империи.
Четверо путешественников сидели на широкой террасе третьего этажа, в тени горшечных деревьев с сине-зеленой глянцевой листвой.
— Атуансинхен тоже был красив! — сказала женщина. Сейчас вуаль ее была откинута, переливчатые, как воды Срединного моря, глаза ласково смотрели на аргенета.
— О светлорожденная! — улыбнулся Эак. — Позволь знающему запах битвы судить о цене мира!
— Этайа права, сениор аргенет! — вмешался маленький бородач. — Не ты ли обнажил меч сегодня утром?
— Твоя правда, туринг! — согласился аргенет и взял еще одну гроздь уинона.
— Не дразни меня, светлорожденный! — недовольно произнес туор. — Мое имя — Биорк. Биорк Эйриксон.
— Разве не турингом звал тебя мой отец? — спросил аргенет весело. — Разве это ложь? Скажи ты, Нил.
Великан, сидевший скрестив ноги на циновке, повернул голову и посмотрел на аристократа из-под белесых бровей.
— Если ты хочешь обидеть отца, — сказал он, — обидь меня.
— Не могу! — засмеялся Эак. — Хранителей и шутов обижать не полагается!
Нил отвернулся. Конгская безрукавка на его торсе казалась кукольной.
— Не сердись! — произнес армэн примирительно. — Вот я, во власти твоего меча!
— Я не сержусь, сениор. Но мне не нравится здесь. В Коронате мало знают о Юге. Нам все кажется, что Конг — наши владения, провинция. Клянусь сердцем Тора, здесь не благополучно. Я чую страх. И отец его чует. Не забудь, он — туор.
— Я более склонен полагаться на чутье Ахмеса! — кивнул Эак в сторону свернувшегося клубком хиссуна. — Думаю, этим вечером мы узнаем больше.
— Я иду с тобой, — сказал Нил.
— Нет! — возразил аргенет. — Можно подумать, что я боюсь! Кроме того, ты не аристократ.
— Здесь не Коронат! — упрямо сказал Нил.
— Не будешь ли ты возражать, светлейший Эак, если я пойду с тобой во Дворец Наместника? — вдруг сказала женщина.
Эак подумал немного:
— Почту за честь, аргенета! — согласился он.
— Ты удовлетворен, Нил Биоркит?
— Да, — сказал великан.
Теплый воздух, густой и сладкий, обволакивал, как вода. Кроны растений смыкались над головами, полностью укрывая от палящих лучей Таира. Иногда порыв ветра приносил дыхание медлительной здесь, в устье, Марры, и запах тины примешивался к приторному запаху цветов. Разноцветные эллоры, летающие ящерицы, металлическими стрелками мелькали в листве. В белесом от зноя небе летел, держа курс на Танг, бронзовый дракон. «Откуда здесь, на севере Конга, дракон с гор Аму?» — подумал Нил. Рычание, донесшееся из касурратена, отвлекло его от этой мысли. «Добрый приют», старинная гостиница, еще помнившая времена Империи, по традиции содержала верховых урров [11] для гостей. Построенная незадолго до Морранского вторжения, трехэтажная гостиница «Трезубец Нетона» семьсот иров назад была полна чиновниками и вельможами Короната. Ныне же в чуть обветшалом «Добром приюте» было пусто. Кроме Эака и его спутников здесь поселился лишь старик купец из Ариона, взявший три комнаты на втором этаже. Рычание разодравшихся урров не ускользнуло от слуха Эака.
11
Урр — потомок кошки, похож на гигантского гепарда, но с более крупной головой и более широкими плечами. Так же быстр, как гепард, но выносливее.