Потусторонний. Пенталогия
Шрифт:
— Агила? — холодным тоном спросил Барнс.
Перес в ответ только кивнул.
— Мы предполагали, что это может произойти. На этот случай у меня особые распоряжение. Готовим операцию "Судный день".
— Но… — запнулся Перес. — Но там ведь наши люди. Генерал Гереро и десяток солдат. Мы должны предупредить. Радиус поражения малых ядерных зарядов полмили. Гереро с солдатами успеют уйти.
Перес сам не верил в то, что говорил. Стоит только их людям высунулся из укрытия, как местные их сожгут тем ужасающим столпом пламени
— Времени нет, — сухо отчеканил Барнс. — Готовим установки.
— Нельзя! — в ужасе воскликнул Перес. — Они…
Он не договорил. Из невидимых врат стремительно вырвалась боеголовка и ударила в ракетную установку.
Пламя полыхнуло до самого неба. Перес и Барнс упали на землю.
— Нельзя, они используют ракеты, — заорал Перес, когда взрывы стихли.
Барнс несмотря на то, что лежал на земле, прикрывая голову руками, по-прежнему оставался все таким же невозмутимо собранным:
— Они открыли врата, но долго их удерживать не смогут, — чеканя каждое слово, произнес Барнс. — Всё в том мире требует энергии. Портал вскоре закроется, обстрел прекратиться. Это сделано для того, чтобы создать в штабе панику и отогнать нас от аномалии. Знаете, зачем, генерал Перес? Ответ у меня один. Они собираются закрыть врата сейчас. И как только обстрел прекратится, мы должны начать операцию "Судный день". Вы поняли, генерал?
Перес судорожно сглотнул, затем кивнул.
Еще одна ракета вырвалась прямиком из воздуха, в этот раз пролетев дальше и ударив по полевой кухне. Столп огня и дыма, куски метала и брезентовой обшивки взлетели на воздух.
Перес пригнул голову и прокричал:
— Но мы не можем быть уверены, что это помешает им закрыть врата!
— Мы все равно должны это сделать. Если даже не выйдет, это будет нашим прощальным подарком. Приступайте, генерал Перес. И еще раз напоминаю — это приказ вышестоящего руководства. Выполнять!
— Так точно! — выкрикнул Перес, поднялся и пригибаясь, бросился в сторону штаба.
Хема, Меру, Южный утес
Я не стал дожидаться, когда врата на Землю закроются. Как только мы нанесли последний ракетный удар — поспешил к сурирату, на ходу обрывая потоки.
Сэдэо и Карим бросились за мной, но уже на подходе к сурирату вдруг некая неведомая сила меня притормозила.
— Оставайтесь здесь, — велел я им. — Мы справимся сами, там опасно.
— Нет! Мы с тобой! — чуть ли не в один голос возмутились Карим и Сэдэо.
Я не знал, что на меня нашло. Тревога, предчувствие, даже и не знаю, как назвать. Разумом понимал, что останавливать их глупо, к тому же их сила нам нужна. Но я предчувствовал что-то очень нехорошее, и терять своих учителей мне очень не хотелось.
— Я лечу сам! — грозно гаркнул я и ринулся к сурирату. Сэдэо и Карим не отставали. А Карим так и вовсе, ускорившись, заскочил в сурират раньше меня.
— Что это на тебя нашло, Азиз? — обеспокоенно спросил
— Вам нельзя туда, это опасно, — устало ответил я, понимая, что не смогу найти логичного объяснения.
И потому я сдался:
— Ладно, полетели, — сказал я, пропуская вперёд все еще с подозрительностью косящегося на меня Сэдэо.
И вправду что это на меня нашло? Но как бы я ни пытался отделаться от этого чувства, предчувствие беды не покидало меня.
— Проверь запас силы, если необходимо, еще накопи, — назидательно произнес Карим, как только я оказался внутри сурирата.
Я взглянул астральным зрением на свои чакры — все в порядке. Шакти было полно, чакры яркие как никогда. Я их такими еще ни разу не видел. Широкие, мощные, они пропускали потоки беспрепятственно, стремительно вращались даже в состоянии покоя, пополняя мои внутренний резерв. И границ резерва я больше не ощущал.
— Мы на месте! — крикнул нам пилот. Мы прилетели так быстро, что я не сразу понял — пора на выход.
— Как обстановка снаружи? — спросил я пилота, прежде чем покинуть сурират.
— Все спокойно. Маричир вас уже ожидает. Высаживаетесь на руку, поэтому будьте осторожны. Я окинул Сэдэо и Карима многозначительным взглядом, вскинув указательный палец вверх. Мол, поняли, что надо быть осторожными при высадке.
Вместо ответа они только переглянулись и засмеялись. Развеселило их видите ли то, что беспокоюсь о них. Мысленно махнув на учителей рукой, я поспешил на выход.
Мы действительно высадились на сложенную лодочкой ладонь золотого великана.
Пока он медленно нес нас к своей голове-кабине, я осматривал изменившиеся не в лучшую сторону пейзажи Южного утеса. Его было вообще не узнать. То, что еще недавно было сочно зеленым, теперь бросалось в глаза мрачной чернотой. Выжженная трава, выжженная земля, голые обугленные деревья, куски расплавленного металла и трупы, которые я сначала принял за горелые бревна. Но стоило присмотреться, как тут же угадывались очертания человеческого тела, расплавленные части экзоскелета. Возле ворот торчали почерневшие скелеты металлических строений — они на удивление уцелели. А также виднелись груды железных обломков, толстым слоем наваленные у подножья горы — это, видимо, сожжённая и раскуроченная земная техника. И всё-таки боевые сурираты ужасающее оружие. Но без него мы бы не справились и не отбили проход у землян.
— У вас получилось? — спросила Каннон, как только мы вошли в кабину Маричира.
— Да, — кивнул я.
Каннон окинула меня быстрым изучающим взглядом, кивнула каким-то своим мыслям. И, перехватив в другую руку посох Авара, который, к слову, был намного выше нее, скомандовала, неуклюже взмахнув посохом:
— Вперед!
— Может все-таки я? — протянув руку к посоху, предложил я, видя, что ей весьма неудобно его держать.
Каннон резко мотнула головой и вскинула подбородок: