Потусторонний. Пенталогия

Муха Руслан

Тем временем противник тихо приближался, я его не видел, но точно знал, что он идёт, что хочет подобраться поближе и выстрелить в неосторожного игрока.

Пусть. Как только он приблизится, я выстрелю первым.

Противника я не видел, а вот игрока из нашей команды мне хорошо было видно, за его спиной был выход. Он повернул в мою сторону голову и, кажется, заметил меня. Затем догадался, что я кого-то стерегу, держа на прицеле.

Он вскинул ружье и начал стрелять в темноту. Один, второй, третий выстрел гулко пронесся по туннелю. Ответ не заставил

себя ждать.

Бах! Бах!

В туннеле выстрелы слышались особенно громко, даже через шлем.

Внезапно игрок из моей команды рухнул на землю, неуклюже брыкаясь. Я от неожиданности растерялся. Это ведь игра! Игра! Он не должен падать. Или я что-то не понимал? Противник приближался, я различал его силуэт. Как только я увидел его более четко, не раздумывая, прицелился в голову и нажал спусковой крючок.

Бах! Отдача у ружья минимальная, то есть сила выстрела чуть больше, чем у рогатки. Однако я не понимал, почему же такой грохот? Ружье ведь пневматическое, там ведь нечему грохотать. Кажется, это какие-то спецэффекты.

Противник рухнул на пол. Он тоже задергался, будто пытался встать, но все его тело одеревенело. Да что же происходит с ними? Часть игры? Они сами падают, или их натурально парализует? Я выскочил из укрытия, лежащий на полу красный, шипя, клял меня на чем свет. Живой, значит. И значит, что при попадании их всерьёз что-то заставляет падать, лишая возможности встать. Ну и игры здесь. Теперь мне попадать под пули захотелось ещё меньше.

Прижимаясь к стене, я двигался к выходу, держа ружье наготове. Если кто-то еще сюда сунется, тут же получит шаром в лоб.

Но никто не сунулся. Я дошел до края туннеля, выглянул: отсюда прослеживался штаб противника. В окне второго этажа мелькнула стройная фигурка с округлыми формами в красном. Возле штаба в метрах трех от него еще двое красных прятались за пятнистой стеной. Нужно вырубить этих двоих, а затем можно двигаться дальше, к штабу.

Бой был в самом разгаре, выстрелы гремели то дальше, то совсем близко. Несколько человек лежали неподвижно, как красных, так и жёлтых.

Я спрятался снова, за стену туннеля. Подумал о том, что этой игре очень не хватало радиогарнитуры. Это весьма бы улучшило игру. А так бегаешь как дурак, совершенно не зная, что собираются делать твои напарники.

Я снова выглянул. К стене противника перебежками продвигалась женская фигурка в желтом. Наверняка Ашанти или Зар-Зана.

Один из противников выглянул из-за стены, просматривая обстановку. Очень удачно выглянул, я прицелился и выстрелил. Попал или нет, я не понял и проверять не стал, а тут же спрятался за стену. Раздался выстрел в ответ, звякнуло о стену. Значит, не попал.

Еще выстрел, уже не в мою сторону. Кто стрелял, сложно было разобрать. Я присел и выглянул снизу. Похоже, всем было не до меня.

Наши подходили к стене сразу с трёх сторон.

Противники отступали в штаб. Из башни раздался выстрел, девушка в красном попала в ненароком высунувшуюся близняшку. Шар пришелся ей в плечо, она вскрикнула и спряталась обратно за мешки.

Двое

наших заняли позицию за стеной. Одного уложили на середине пути. Противники успели спрятаться внутри башни и занять позиции у окон. Теперь преимущество не на нашей стороне.

Противник высоко и далеко, нам попросту не достать из-за стены с такого расстояния до окон. Нужно взобраться повыше или прорываться к башне. Я выбежал из туннеля, прыгая произвольно из стороны в сторону, в движущуюся мишень попасть не так уж просто. Но противник все же попытался, шар улетел в стену, звякнув. Последние пару метров я преодолел, перекувыркнувшись на руках. Прыжок — и вот я за стеной.

— Ну, ты даешь, — гыгыкнул один из наших, смех и голос уже мне был знаком.

Их за стеной было двое, еще позади пряталась за мешками близняшка.

— Как будем действовать? — спросил басовито второй.

— Нужно прорываться, — ответил первый, — но меня уже дважды подстрелили, так что я могу только прикрыть.

Толку от болтовни? Понятно же, выходить из-за стены нельзя, потому что мы будем как на ладони. Я поднял голову, окинув взглядом стену, метра три в высоту. Что бы такое подтащить, чтобы можно было взобраться? На глаза попались только мешки, за которыми пряталась близняшка. Перетягивать их долго, если только все вместе…

Я потрогал стену, подергал, вроде стоит прочно, не шатается.

— Держи, — я протянул свое ружье любителю погыгыкать.

Тот, немного помешкав, взял.

— Что ты собираешься?..

Но я уже не слушал. Два шага назад, разбег, шаг по стене, и я ухватился за край. Подтянулся, осторожно выглянул — отлично, отсюда противников было хорошо видно. Спрыгнул, пока меня не засекли.

— Бери, — я кивнул в сторону мешков, и пока они соображали, что да как, побежал к ним сам.

Там, привалившись спиной к ярким мешкам, еще сидела близняшка.

— Эй, ты как? — позвал я ее.

Она вздрогнула:

— А, Азиз, ты? Я тут прячусь, дыхание перевожу, меня подстрелили, еще раз влезу под пули, и костюм заклинит.

Ага, понятно, значит, это все же костюм их обездвиживал. А еще я, кажется, начал различать близняшек. И как ни странно, по интонации и манере говорить. Сейчас передо мной была Ашанти, она говорила более мягко и сдержанно. Зар-Зана же была резка и остра на язычок.

Тем временем до остальных дошло, что я хотел сделать, и они активно принялись сносить мешки. Ашанти тоже участвовала: следила, выглядывая из-за стены, чтобы противник не подобрался к нам.

Из разговоров между игроками я узнал, что мы уложили почти всех, и остались только эти трое в башне. Наших осталось больше — мы вчетвером и девчонки в штабе.

— Латифа, — объяснила Ашанти, — ее первую ранили.

— Зар-Зана? — поинтересовался я.

— А, — засмеялась она, — она так увлеклась перестрелкой, что не заметила, как подкрался красный. Теперь лежит, отдыхает там, возле машины.

Мы дружно перетащили мешки. Получилась ступенька чуть больше метра. Теперь можно было и поиграть на равных.