Поведение собак
Шрифт:
Нередко приходится слышать, что собака испытывает состояние, которое можно назвать «нечистой совестью». Каждый, у кого есть собака, вероятно, наблюдал, как реагирует животное, если его застали, например, лежащим на диване или в другом месте, где ему не положено быть. У собаки такой виноватый вид, что сразу понятно — ее «совесть нечиста». Но понятие «нечистая совесть» применительно к собаке не что иное, как страх быть наказанной за проступок, который, исходя из прошлого опыта, ассоциируется у нее с неприятным состоянием, неудобством, болью и т. п. В понимании человека «нечистая совесть» подразумевает нарушение этических норм и установок, хотя в основе вполне определенно просматривается чувство страха, по существу аналогичное тому, которое мы так часто наблюдаем у собак. Можно сказать, что животное чувствует себя виноватым только после совершения чего-то недозволенного, но отнюдь не из-за чего-то несделанного, за что не положено наказание, и уж никак не из-за неосуществленного
Один из крупнейших ученых нашего времени, гениальный Конрад Лоренц, тончайший творец учения о поведении животных, придерживается, однако, того мнения, что собака в некоторых положениях способна поступать вполне обдуманно, стремясь избежать наказания, которое заслужила своим поступком. По Лоренцу, собака, сознающая, что за совершенный проступок ей положено наказание, может — во избежание неприятных последствий — не показывать своего страха и в известном смысле притворяться: станет делать нечто дозволенное, что каким-то образом напоминает запретное. Он приводит такой пример. Одна из его собак охотно лаяла, находясь в одиночестве, и гонялась за курами, которые приходили на двор, чтобы подкормиться остатками собачьей еды. Однажды ученый застал свою собаку преследующей надоедливых кур. Увидев хозяина, собака с лаем бросилась вперед, рассекая стаю и не обращая внимания на кур, словно заметила вдали какого-то неприятного ей человека. В другой раз она же по ошибке облаяла хозяина, но, заметив промашку, помчалась прямо к стене, по другую сторону которой жила другая собака — на нее лоренцевская часто лаяла.
Мне и самому приходилось наблюдать аналогичную картину у своих собак, и все же я не до конца убежден в правильности интерпретации Лоренца. Ведь и он допускает возможность иного толкования, хотя считает обдуманное действие наиболее вероятным объяснением. По моему же мнению, собака, возбудившись каким-то раздражителем, которого она не в состоянии облаять или укусить, переключается на другие раздражители, которые она хорошо помнит и которые у нее вызывают аналогичную реакцию. Эти действия можно частично объяснить как смещенные. В жизни птиц тоже нетрудно найти примеры того, как агрессивность, которую нет возможности направить на какой-то конкретный источник, обращается на постороннюю птицу, которая сама по себе не должна быть объектом нападения. То, что гнавшаяся за курами собака бежала дальше и лаяла на невидимый хозяину объект, не исключает, что она учуяла что-то недоступное глазу человека.
Тем не менее в рассказах о собаках встречаются примеры, еще ярче подтверждающие способность животного «обдумывать» различные варианты и выбирать из них оптимальный на основании одних воспоминаний. Лоренц рассказывает о суке, которую он прогуливал, катаясь на велосипеде; такие длительные прогулки собаке не очень нравились. Однажды она повредила лапу и захромала, после чего хозяин стал выводить ее на небольшие прогулки. Это ее очень обрадовало. Но вот собака окончательно поправилась, и Лоренц решил возобновить прежние прогулки, заставляя ее бежать за велосипедом. И тут собака снова захромала, хотя осмотр лапы не обнаружил никаких повреждений, и она бежала совершенно нормально, когда ее выгуливали без велосипеда. Так у животного возникла ассоциация между хромотой и отсутствием необходимости бежать за велосипедом.
Заслуживает внимания весьма интересный опыт с открыванием дверей. Собаке без предварительной подготовки требовалось пройти через некое сложное сооружение, снабженное дверьми. Прежде чем открыть вторую дверь, она должна была открыть первую и установить ее в новом положении — иначе у животного не оставалось пространства, чтобы открыть следующую дверь. Собака сразу сообразила, как следует поступить. Но у нее уже был опыт обращения с дверьми, и к тому же она знала Принцип их действия. А кроме того, животное было способно мгновенно решить, какой путь выбрать, когда впереди барьер, за которым находится интересующий ее предмет или человек, к которому она стремится всеми силами. Почти все собаки тотчас определяют кратчайший путь и без колебаний его выбирают.
С другой стороны, можно привести множество примеров того, что собаки не в состоянии разобраться в самых простых связях. Так, они не могут решить следующую простую задачу, не представляющую никаких трудностей для человекообразных и некоторых других видов обезьян. Кость привязывают за веревку и размещают таким образом, чтобы в пределах досягаемости собаки находилась не сама кость, а свободный конец веревки. Собака сразу
Кроме того, собаки не способны к действиям, которые можно назвать «строительством сооружения, позволяющего достать пищу». Ни одна собака не подтащит стул к столу, чтобы вспрыгнуть туда и схватить лакомство, или к окну, чтобы наблюдать за происходящим, а то и выпрыгнуть наружу, если этаж невысокий. Вместе с тем сил для этого почти у любой собаки достаточно. Кстати, человекообразные обезьяны совершают подобные действия регулярно, а некоторые другие виды обезьян тоже умеют пользоваться такой способностью, основанной на образном мышлении и свидетельствующей об их относительно высоком развитии. Между тем мозг собаки не в состоянии «мыслить» так, чтобы, изменяя известные по прошлому опыту комбинации предметов, создавать основу для их разумного перемещения. Но собаки, безусловно, способны переносить некоторые действия из одной сферы деятельности в другую. Как-то я обратил внимание на то, что мой шотландский терьер по собственной инициативе взял со своего ложа байковое одеяло и перетащил его на пол в другую комнату, где было солнце: так ему было не только тепло, но и мягко. Как видим, он вполне разумно воспользовался инстинктом строительства гнезда.
Однако — об этом я уже говорил ранее — можно предположить, что собака по нескольким воспоминаниям, активизированным какой-то ассоциацией, может воспользоваться тем из них, с которым связано наиболее выгодное в данный момент решение. Это доказывает способность собаки справиться с таким сложным заданием, как открывание дверей. Собака могла иметь достаточный опыт обращения с дверьми и знала, что двери можно располагать по-разному. Впрочем, даже такое объяснение меня полностью не удовлетворяет. Весь мой опыт общения с собственными собаками указывает на то, что вряд ли следует объяснить действия животного настоящими умственными способностями. Объяснение всех известных нам поступков собак удается сделать, исходя из их минимального умственного багажа.
Резюмируя, можно сказать, что у собаки — отличнейшая память, ее наблюдательность тоже на удивление хороша, хотя и основывается отчасти на иных, чем у человека, чувственных восприятиях, но у нее отсутствует истинная способность к подражанию. В то же время она обладает хорошо развитой способностью под влиянием внешних ощущений и собственного настроения опираться на связанные с ними воспоминания, в том числе и такие, которые основаны на очень давнем опыте. Это позволяет ей решать простые задачи и использовать воспоминания в совершенно новой обстановке. С другой стороны, ей скорее всего не под силу в своих представлениях менять местами или как-то видоизменять предметы, чтобы решить ту или иную задачу. Животное не в состоянии также использовать свои воспоминания в качестве отправной точки для действий, находящихся за пределами обычных инстинктивных и приобретенных им. У собаки полностью отсутствует способность сознавать характер последствий того или иного действия, физиологически для нее доступного, которое не стимулируется врожденными реакциями. Зато воспоминание, вызванное каким-то успешным действием, послужит ей и в другой, весьма отличной ситуации и может явиться основой для действий совсем иного рода. Один и тот же предмет и одна и та же среда в жизни собаки могут иметь весьма разные значения, и это зависит от состояния животного. Вероятно, разную окружающую среду и разные предметы собаки воспринимают и запоминают как отдельные чувственные ощущения или как комбинации ощущений, которые могут вызываться самыми различными ассоциациями.
Не вызывает сомнения, что собаки видят сны. Сны могут быть долгими и весьма живыми, я бы даже сказал, вполне реальными. Если судить по поведению спящего животного, «тематика» снов чаще всего затрагивает состояния, связанные с охотой или проявлениями агрессивности. Во сне собака может лаять, ворчать, визжать, подергиваться, как бы совершая начальные движения бега. Она иногда помахивает хвостом, выражая тем самым радость или дружелюбие. Положение ушей у собаки, видящей сон, соответствует состоянию, которое выражается в движениях. Даже глаза двигаются активно, хотя по положению мигательной перепонки видно, что сон относительно глубокий. Со всей уверенностью могу утверждать, что мои таксы видят сны гораздо чаще и переживают их более бурно примерно сутки спустя после возвращения с прогулки, во время которой у них была возможность поохотиться или погоняться за добычей. После долгого пребывания в городской квартире они значительно реже демонстрируют признаки сновидений. Встреча с другими собаками тоже, как мне кажется, усиливает склонность к снам. Это указывает на то, что собачьи сны являются не своеобразным отражением в мозгу «холостого хода» какого-то редко возбуждаемого инстинкта, а весьма реалистической реконструкцией тех или иных ситуаций в памяти животного. Если придерживаться такой точки зрения, то сны собаки следует рассматривать прежде всего как повторение недавних воспоминаний и, возможно, связанных с ними состояний.