Повелитель блох
Шрифт:
Так что же, правду рассказать, как они улетели? Как-то это выглядит… не то, что не героически, а совсем глупо. И надо же еще объяснить, как это он сам, Шнырок, второй раз возвращается невредимым, потеряв всех товарищей. А что тут можно сказать? Ну вот такой он, везучий! Ну не зацепило его опять ни заклинанием, ни стрелой дурной, что он теперь может поделать? А еще… ой-е-ей! Клюшка для гольфа! Под личную роспись выданная! Правда эта личная роспись летает сейчас где-то, вместе с ведомостью, планшетом и Большим Болтом. Облегчает это ситуацию? Да ни сколько! На земле бумага с росписью, или
Он продрался через густые кусты, выскочил на открытое место и, пробежав несколько шагов по инерции, резко затормозил и плюхнулся прямо в траву. База была совсем рядышком – рукой подать, а в голове только обрывки мыслей! Собирался же, полежать, подумать, сочинить что-нибудь правдоподобное: так самое время этим заняться. Шнырок приподнял голову, озираясь в поисках местечка поудобнее. Увидал совсем рядом, около небольшого холмика, песчаный пятачок. Очень удобный и этой пакости, травы, там почти не было. Только нечто вьющееся, с мелкими круглыми листочками, цеплялось за песок слабыми корешками. Шнырок переполз на песок, вырвал и отбросил в сторону хилое растение, по-хозяйски расчистил себе место, сделал удобную ямку, устроился. Ну вот, здесь он и останется, пока связный и толковый рапорт не будет готов. Сложное дело, никто не спорит, но не безнадежное. А когда сочинит, тогда можно будет и на Базу, к любимому начальству.
Бес приподнял голову, посмотрел в ту сторону, где, как он понимал, в данный момент находилось это самое начальство. Прикинул, что удирая, сделал довольно большой крюк и вернулся теперь не с западной стороны, куда уходил с отрядом, а… он быстро зачертил пальцем на песке, да, точно, сейчас он подошел с юга. Шнырок удовлетворенно улыбнулся. Он всегда гордился своим умением определятся на местности.
– Только здесь, на дороге, светиться не стоит, – высказала свое мнение Арра. – Вон лесочек, видите, справа? Наверняка там найдется подходящая полянка.
– Разумно, – Джузеппе повернул к лесу, а Ганц подмигнул:
– Молодец, птичка! Заодно и перекусим в тенечке.
– Не называй меня птичкой. Обжора.
– Это я-то обжора! – обрадованно возмутился Ганц. – А кто на моем постоялом дворе больше всех сердился, что еды нет? Кто даже меня сварить хотел?
– Нахальное вранье! – всплеснула руками Арра. – Никто тебя варить не собирался!
– Может ты и не собиралась, но угрожала, – стоял на своем Ганц. – А я, между прочим, от страха чуть не умер!
– Кончай врать, ты, болтун несчастный! – она тряхнула головой, словно отгоняя надоедливое насекомое и ускорила шаг.
– Это я болтун? – Ганц без труда догнал ее. – Я?! – переспросил он и ткнул себя в грудь указательным пальцем.
– Ты! – для большей убедительности, она тоже ткнула его пальцем. С такой силой, что Ганц качнулся и едва не упал.
– Я?! – он снова догнал ее и теперь стукнул себя в грудь кулаком.
– Ты! Болтун! – Арра кулаком бить не стала, но рявкнула так, что Джузеппе, вынужденный идти все быстрее и быстрее, чтобы не отстать от ссорящейся парочки, поморщился и нервно оглянулся вокруг.
– Ну, болтун, – неожиданно мирно согласился Ганц. – А почему несчастный?
– Потому что нахальный, противный, назойливый, – отчеканила девушка. – И бестолковый!
– Бестолковый?! – снова взвыл Ганц.
В общем, до предложенного Аррой лесочка, дошли, хотя и довольно шумно, но зато очень быстро. Подходящая полянка отыскалась почти сразу – за первыми же рядами деревьев. Небольшая, покрытая густой травой, в которой прятались гроздья мелких белых цветов на тонких стебельках, и окруженная, словно изгородью, высокими кустами с разноцветными резными листочками, она выглядела, как ни странно звучит подобное определение по отношению к поляне, очень уютной. Продолжать скандал в таком дивном местечке было просто нелепо.
– Какая прелесть, – выдохнула Арра опускаясь на колени. Осторожно понюхала хрупкий цветочек и сообщила: – Чистым медом пахнет!
Ганц, не долго думая, сбросил с плеча мешок, снял арбалет и, аккуратно положив рядом, растянулся на траве во весь рост. Простонал блаженно:
– Мягко как… Джузеппе, ты что топчешься? Падай рядом!
– Сейчас, – магистр сделал несколько осторожных шагов, наклонился, провел ладонью по траве и только потом сел. Коснулся кончиком пальца ближайшего белого цветочка, отщипнул крохотный лепесток. Поднес к глазам, осмотрел внимательно, потом позволил легкому ветерку сдуть лепесточек с пальца. Нахмурился.
– Тебе что-то не нравится? – удивленно спросил Ганц. Арра, по-прежнему стоя на коленях, подняла голову и тоже уставилась на магистра.
– Не знаю, – Джузеппе с сомнением покачал головой. – Вроде все чисто. Магии поблизости вообще никакой не ощущается, ни нашей, ни их, – магистр неопределенно махнул рукой в сторону. – Нормальная полянка, просто очень уж симпатичная и, главное, вовремя подвернулась. Это у меня нервное, наверное.
– Наверное, – серьезно согласился убийца и, перекатившись на живот, приподнялся на руках, собираясь встать. – Пойдем дальше?
– А смысл? – вмешалась Арра. – Я тоже никакой опасности не чувствую, а то, что полянка, как ты говоришь, слишком симпатичная… – она огляделась и пожала плечами, – нормальная полянка. Травка, цветочки – все как положено. Красиво, конечно, но ничего особенного. Уголок природы.
– Да? Ну, может быть, – Джузеппе наконец сел. – Я, честно говоря, с уголками природы больше по картинам знаком. Пейзажи всякие… Но если ты считаешь, что среди них много такого, – он вытянул ноги, стараясь как можно меньше мять траву, – с цветочками… я передохну немного, а ты ставь пока защиту, как в прошлый раз. По веревочке.
Ганц снова расслабился, только продолжал косить глазом в сторону Арры, возившейся с аккуратно разложенной на траве веревочной петлей. Впрочем, его не особенно интересовали заклинания, которые она бормотала, просто ему нравилось смотреть на девушку. Магистр, сначала, тоже внимательно следил за ее действиями – контролировал. Потом, убедившись, что Арра работает четко и вполне профессионально, отвлекся, задумался о чем-то своем.
– Готово.
– Что?! – Джузеппе вздрогнул и потряс головой. – А, сделала? Хорошо. Ганц, давай сюда фляжку. Я сам этого черта выпущу, а то остальные тоже полезут. Лови их потом…