Повелитель игры

Моррелл Дэвид

На скулах Вив играли желваки.

— Но ведь Аманде и Вив тоже приходилось убивать, — сообщил голос.

— Что? — Рей уставился на женщин.

— Аманда вынуждена была лишать людей жизни, чтобы выжить в отеле «Парагон», — разглагольствовал Повелитель игры. — Что же касается Вив и Деррика… Я рассказал о том, какой героизм они проявили на Эвересте, но не стал объяснять, почему эта парочка так старалась. Во время предыдущей экспедиции они вели группу альпинистов по леднику. Все шли в одной связке, и вдруг раскрылась трещина. В нее провалились замыкающие и потащили остальных за собой. Все произошло

настолько быстро, что никто не успел даже воткнуть в снег ледоруб, чтобы удержаться на краю. Трещина быстро расширялась. Люди падали один за другим и срывали следующих. Вив и Деррика тащило по леднику. Они отчаянно пытались удержаться на поверхности, где остались вдвоем. В последний момент Вив… А может быть, это сделал Деррик… Кто-то из них перерезал веревку. Все, кто висел на ней, упали с тысячеметровой высоты. Никто не выжил. Начатое расследование так и не довели до конца. Ведь у Вив и Деррика было лишь два варианта: свалиться в пропасть и погибнуть вместе с остальными или попытаться каким-то образом спастись. Когда дело доходит до сохранения собственной жизни, порой приходится принимать весьма трудные решения, причем очень быстро. Это не имеет никакого отношения к героизму, правда, Вив?

— Да. — Она мрачно взглянула на Рея. — Никакого отношения.

Рей поднял с земли банку с грушевым компотом.

— Положи! — потребовала Вив. — Мы тебя камнями забьем, но из этой банки ты ничего не съешь!

Как будто не слыша ее, Рей принялся рассматривать банку, перевернул ее. Что-то на дне привлекло его внимание. Он быстро вынул свой GPS-приемник и ввел координаты. Потом Рей презрительно взглянул на Вив, бросил банку наземь, взял пустую из-под персиков, перевернул вверх дном, ввел в прибор еще группу цифр и зашагал прочь по густо заросшей полынью улице.

Аманда кинулась к банкам. Перевернув их, она увидела на одной цифры с буквами СШ, а на другой — ЗД.

— Снова обозначения широты и долготы.

Вив смотрела вслед Рею, который все быстрее удалялся от них.

— Помогите, — попросила Аманда. — Я еще не научилась управляться с прибором. Вы должны набрать мне эти цифры.

Вив не пошевелилась, не повернула головы. Она все так же провожала взглядом Рея, который посмотрел на экран и свернул налево по другой улице, когда-то пересекавшейся с первой. Когда она моргнула, слезы так и потекли по щекам.

— Вы должны мне помочь, — повторила Аманда. — Нужно открыть банку, но я не должна этого делать, пока вы не введете координаты. Я ведь могу уничтожить надпись.

Вив вновь повернулась к Деррику, погладила его по руке.

— Прости меня, милый.

— Помогите мне! — сказала Аманда. — Разве вам не хочется отомстить?

Бросив убийственный взгляд в ту сторону, куда удалился Рей, Вив поднялась и, нетвердо ступая, направилась к Аманде.

Та решила, что именно месть способна лучше всего повлиять на ее спутницу. Но ей самой хотелось наказать не только Рея. Она считала, что главным виновником является Повелитель игры.

— Вот, готово. — Вив не отрывала взгляда от постепенно уменьшавшейся фигуры Рея.

Аманда вложила банку с грушевым компотом в резиновую перчатку, взяла два камня и начала бить. Раз. Другой. Сильнее. Донышко прогнулось и треснуло.

— Пейте первая, — предложила она Вив.

— Я

не голодна.

— Но ведь вы не сможете расквитаться с ним, если у вас не будет сил.

Вив, с опухшими от слез веками, энергично кивнула, взяла банку и поднесла к губам.

— Я сделала два глотка.

— Хорошо. — Аманда прильнула к мятой жести и с наслаждением отпила теплого сладкого грушевого сока.

Так они передавали банку друг дружке, пока не допили всю жидкость. Тогда Аманда вновь натянула на банку перчатку и теми же двумя камнями вскрыла ее пошире. Четыре половинки груши. Женщины съели по две каждая.

— Не торопитесь, жуйте медленно, — слабым голосом предупредила Вив.

Аманда поняла, о чем она говорит. Если есть слишком быстро и жадно, может вырвать.

Вив обернулась к мертвому мужу.

Ветер усиливался. Грозовые облака уже прикрыли вершины гор на западе и отбрасывали тени в долину.

3

— Не хотите сказать мне, в чем дело? — спросил Бэленджер.

Они с Ортегой стояли перед домом профессора Грэм. На противоположной стороне улицы зеленели деревья парка Вашингтон-сквер.

— Вы о чем?

— Когда вы пришли, мы с вами чуть не поругались. В библиотеке вы обмолвились о другой линии расследования. Не хотите говорить прямо, но по вашему тону ясно, что вы относитесь ко мне без особой симпатии. Вот я и хочу понять, в чем дело.

— Вы оставляете в стороне ваше желание руководить расследованием? Сегодня утром я сказал, что мы с напарником накануне разобрались еще в одном вопросе. Вы, кстати, не удивились тому, что его нет?

— Я решил, что у него сегодня выходной.

— Он занимался проверкой вашей биографии.

Бэленджер оторопел.

— Вы сказали, что с вами такое уже случалось. Вашу жену похитили. Тот же человек лишил свободы другую женщину, которая была очень похожа на нее.

— Да, Аманду. Но к чему вы клоните? У психопатов часто бывает влечение к похожим личностям. Жертва может напоминать убийце жену, мать или какую-то другую женщину, нанесшую ему удар такой силы, что он никак не может расквитаться.

— Как же вы стали таким специалистом?

— Если ваш напарник внимательно изучил мою биографию, то вы уже должны знать ответ. Во время службы в полиции я занимался преступлениями на сексуальной почве.

— Попутно и психиатрией?

— Я полагаю, напарник сообщил вам о том, что было со мной в Ираке? — Бэленджер почувствовал, что краска бросилась ему в лицо.

Мимо проехал автомобиль. Франк подождал, пока шум мотора стихнет. Ему нужно было хоть немного времени, чтобы успокоиться.

— Первая война в заливе… «Буря в пустыне». Я был рейнджером.

— Девяносто первый год. Проверено, — вставил Ортега.

— У меня начались головные и мышечные боли. Лихорадка.

— Синдром войны в заливе. Проверено.

— Одни считали, что я заразился чем-то таким, что разносят песчаные блохи. Другие утверждали, что дело тут в обедненном уране, который содержится в наших снарядах. Военные медики пробовали разные средства. Когда ничего не помогло, мне предложили пообщаться с армейским психиатром. Вдруг меня одолело нервное расстройство, какая-то разновидность посттравматического синдрома?