Повелитель кошек
Шрифт:
– Я принесла горячую воду для тебя, - женщина показала на ведро.
– Горячую воду? (Ба, а в этом мире, оказывается, иногда моются!) Хорошо, спасибо.
– Рада услужить, - женщина поклонилась и вышла.
Вода в ведре была действительно горячей, но грязной. Ладно, и на том спасибо, тем более что на руках у меня уже образовались цыпки. Я вытащил лохань на середину комнаты, стянул с себя измазанный глиной и провонявший потом камзол и организовал себе омовение, что было ну очень приятно. Воды было слишком мало, чтобы я
Женщина появилась, едва я закончил мыться.
– Тебе нужно еще воды?
– спросила она.
– Не откажусь, - сказал я, уже смекнув, что молодуху обязали прислуживать мне.
– А мыла у вас нет?
Женщина посмотрела на меня так, будто я сказал что-то ужасно непристойное, подхватила пустое ведро и выпорхнула из комнаты. Я посмотрел на грязную лужу на полу вокруг лохани: вода медленно впитывалась в землю, и это было забавно. Остается только мечтать о дне, когда я вернусь в мир, в котором полы в домах деревянные.
Тут я заметил, что в моем чертоге довольно холодно, из незастекленного окошка жестоко дует, а ни печки, ни камина и в помине нет. Надо будет поставить вопрос об отоплении, поскольку мерзнуть и наживать себе туберкулез мне совсем не хотелось. И уж, наверное, не стоит сейчас мыть голову. Между тем служанка вернулась, таща полное ведро исходящей паром воды.
– Ты кто?
– спросил я, стягивая с себя сапог.
– Эльгит. Я рабыня высокого лорда Гальдрика.
– Ты будешь заботиться обо мне?
– Мастер Лёц велел мне принести тебе воду, - сказала она, уперев руку в бок.
– Ты будешь мыться, или нет?
– Погоди, я хочу тебя кое о чем спросить. Ты давно здесь?
– Я родилась в этом замке. Мои родители принадлежали высокому лорду Дарио Гальдрику.
– Принадлежали? Они что, умерли?
– Давно. Вот столько лет назад, - женщина показала мне четыре пальца.
– Когда они умерли, Ульфилла взял меня в дом высокого лорда, чтобы я могла ему прислуживать.
– Кто такой Ульфилла?
– Целитель. Тот, кто забрал твою сумку.
– Ты видела, как я приехал в замок?
– Да, - женщина убрала со лба упавшие волосы.
– Я стояла у колодца, ко мне подошел мастер Лец и велел согреть для тебя воды.
Вообще-то она приятная, сказал я себе, глядя на женщину. На вид ей было лет двадцать пять. Чумазая, конечно, но тут все чумазые, как шахтеры. Темные волосы, тяжелые и густые, заплетены в великолепную косу, лицо простое, но довольно милое, курносый носик, красиво изогнутые брови, большие карие глаза с густыми ресницами. Телосложение полноватое, из серии "есть женщины в русских селениях...", но, как говорил герой одного старого фильма - все при всем, приятно глазу.
– Чего ты на меня так смотришь?
– спросила Эльгит.
– Да так, о своем думаю.
– Я вылил воду в лохань, опустил туда ноги и аж задохнулся
– Что смеешься?
– спросил я.
– Эта бадья для того, чтобы справлять в нее нужду, а ты в ней ноги моешь, - ответила она.
– Все нормалек, - я просто наслаждался струившимся по ногам теплом.
– Только прохладно тут у вас. Печки нет.
– Ульфилла даст тебе горячий камень.
– Это еще что за хрень?
– Камень Крови Пламенного Дракона. Рабам запрещено пользоваться открытым огнем.
Дворце? Они называют этот коровник дворцом? Эх, папуасы...
– А чего же во дворе костры горят?
– спросил я.
– Воины могут разводить костры. И потом, их дым отгоняет смертный туман с болот. Этот туман вреден для здоровья высокого лорда Гальдвика.
– Лорд Гальдвик болен?
– Увы, уже два года. У него черная плоть.
– Да?
– Я понятия не имел, что это за болезнь такая, но, поскольку я выдавал себя за лекаря, нельзя было даже перед служанкой показаться невеждой.
– Тяжелая болезнь.
– Лорд очень страдает. Ульфилла лечит его, но пока без толку.
Так, благослови Бог женскую болтливость! Теперь ясно, чего они за меня уцепились. Лорду нужен лекарь. Вот почему мне оставили жизнь и даже разместили с некоторым комфортом. Только вот хрен его знает, как эту самую черную плоть лечить. Ладно, разберемся на месте...
– Вода остыла, - сказал я.
– Я вылью, - Эльгит подхватила бадью и выволокла ее из комнаты. Я надел сапоги прямо на мокрые ноги. Нет, тут ощутимо холодно. Надо побыстрее встретиться с Ульфиллой и взять у него горячий камень, а то простужусь.
– Я хочу встретиться с Ульфиллой, - сказал я девушке, когда она вернулась с пустой бадьей.
– Он сам тебя пригласит. А я принесу тебе поесть, - заявила Эльгит и ушла.
Вернулась она минут через десять с чашкой сильно разваренной овсяной каши, сдобренной маленькими кусочками мяса, и кружкой пива. Пиво оказалось горьким и водянистым, я бы воду предпочел.
– Садись, - я показал женщине на табурет.
– Нет, - Эльгит энергично мотнула головой.
– Рабам запрещено сидеть в присутствии хозяев.
– Я такой же раб, как и ты.
– Не такой. Ульфилла сказал, что я должна хорошо за тобой ухаживать.
– Ну, если Ульфилла сказал..., - я попробовал кашу: она была вполне съедобной.
– Расскажи мне о замке.
– Мне нечего рассказывать.
– Так уж и нечего? Наверняка у вас тут что-нибудь интересное творится.
– Страшно тут, - сказала Эльгит едва слышно.
– Если бы не высокий лорд барон, все бы мы давно были мертвы.
– Почему это?
– А ты разве не знаешь, как живут люди в приграничных марках?
– Эльгит посмотрела на меня с презрением.
– Конечно, ты ведь пришел из Вальгарда. Там люди хотя бы могут по ночам спокойно спать.