Повелитель сумерек
Шрифт:
Колл и Лара уютно уселись в кресле для двоих. Мачу в это время раздели догола, повесили между двумя мраморными столбами, и плеть вонзилась в ее тело. Когда ее крики разрывали воздух, Колл медленно поглаживал живот Лары и с явным восторгом чувствовал, как внутри шевелится новая жизнь. Повелитель Сумерек довольно улыбался.
Следующим был наказан охранник. Когда его раздели догола, Повелитель Сумерек подозвал к себе начальника наказаний и что-то шепнул ему на ухо. Тот кивнул, вернулся к своей жертве и повернул ее лицом к господину и госпоже. Затем взял с находившейся рядом полки маленький кувшин и тремя толстыми пальцами достал из него густую как сметана мазь, которой натер член охранника. Через несколько минут
Наконец наступила очередь Анки. Она всхлипывала и выла от страха еще до того, как начальник наказаний поднял плеть для первого удара. Каратель в маске усмехнулся, он явно был в восторге от ее ужаса. Десять ударов упали на спину кричащей женщины, потом Анку повернули, и она получила еще десять ударов по груди и животу.
Начальник наказаний изловчился и несколько раз умело задел самым кончиком плети ее соски так, чтобы она почувствовала укол боли, но ее кожа осталась цела. Когда он закончил, обеим женщинам было приказано встать на четвереньки, и Колл насладился ими. После этого Анка была на час отдана для любовных утех начальнику наказаний. Он поблагодарил господина и госпожу за щедрость, пристально посмотрел на Анку и облизнул губы.
Ларе все это было отвратительно, но она знала, что должна по-прежнему производить впечатление на Колла. Его решение не видеться с ней, пока не родится ребенок, было для нее большим облегчением.
Колл отвел Лару обратно в ее комнаты. Там их ждала только что назначенная кормилица — широкая в кости женщина, ее огромные груди напомнили Ларе коровье вымя.
Она стояла перед Повелителем Сумерек и его супругой опустив глаза.
— Ты отучила от груди своего ребенка? — спросила ее Лара.
— Да, госпожа. Мне приказали это сделать, — ответила женщина.
— Мой сын родится через несколько недель, — сказала ей Лара. — Я не хочу, чтобы твое молоко высохло. Чтобы этого не случилось, господин будет сосать твою грудь не реже чем два раза в день. Ты понимаешь меня? Тебе оказывают большую честь.
— Да, госпожа.
— У тебя есть имя?
— Меня зовут Ема, госпожа. — Кормилица все это время стояла с опущенной головой.
— Я приготовила для тебя комнату рядом с моей спальней, Ема. Отведи сейчас туда своего господина. — Лара повернулась к Коллу: — Иди с ней, мой дражайший господин. Когда ты пойдешь обратно, я закроюсь в своей спальне, и мы больше не увидимся, пока не родится ребенок. — Она поднялась на цыпочки и нежно поцеловала его в губы. — Прощай до того дня, мой господин Колл.
Сказав это, Лара повернулась и ушла в свою спальню. Закрывая за собой дверь, она вздохнула с облегчением. Теперь ей не было нужно общаться с Коллом или видеть его, она может удерживать тьму в себе на минимальном уровне.
«Великий Создатель! — молча молилась она. — Прости мне все ужасное зло, которое я совершила за последнее время, и все зло, которое я совершу в ближайшие дни, чтобы Колл не знал, что я снова стала собой. Помоги мне благополучно вернуться к моему любимому Магнусу. Не дай ему никогда узнать об этом ужасном времени в моей жизни! Пусть Калиг сдержит свое обещание и сделает так, чтобы я забыла время, проведенное в Темных Землях».
Скучают по ней дети или нет? Диллон, конечно, должен был скучать. Ануш, вероятно, снова стала ее ненавидеть. А Загири теперь даже не знает, кто она такая. «Я больше никогда не покину своих детей, что бы мне ни пришлось ради этого сделать!» — решила Лара. Потом подумала, что ей уже давно пора родить Магнусу сына — мальчика с темно-золотистыми волосами и глазами цвета бирюзы, как
Пришла Ема и сказала Ларе, что Повелитель Сумерек ушел к себе. Кормилица выглядела такой опустошенной и усталой, что Лара пожалела ее и приказала ей отдыхать. Мача то и дело тихо всхлипывала, на ее спине были видны следы плети. Лара пожалела и ее и с помощью заклинания ослабила боль, оставив столько, чтобы Мача помнила о своих грехах.
Вернулась Анка, сильно избитая и исцарапанная. Позже Лара услышала, как Анка шепнула Маче, что начальник наказаний — лучший любовник из всех, которые у нее были, и она придет к нему снова, когда у нее будет время. Лара не стала избавлять ее от страданий, похоже, ее боль была не очень сильной, и Лара предположила, что начальник наказаний сам полечил ее служанку какой-то обезболивающей мазью. Что касалось Альвара, его член на несколько недель вышел из строя.
Мача не жаловалась, напротив, стала преданно служить своей хозяйке. Когда Лара спросила служанку, почему та вдруг так резко изменила свое поведение, Мача ответила:
— Теперь я вижу, вы больше чем просто женщина, с помощью которой появится на свет сын нашего господина. Вы во всем равны ему, госпожа. Вы умеете наказывать. Я горжусь тем, что служу вам. И простите, если я перечила вам.
Лара отвесила ей сильную пощечину, улыбнулась и ответила:
— Ты слишком много думаешь, Мача. Не забывай, что ты низкого происхождения. Но я прощаю тебе твою дерзость. Ты почти идеальная служанка. Скоро ты поможешь мне исправить поведение Анки, которая уже давно ведет себя нагло.
— Я сделаю все, что бы вы ни попросили, госпожа, — пообещала Мача и улыбнулась Ларе в ответ, потирая щеку.
Мача была в восторге, она так много значит для госпожи, что та лично наказывает ее. Пощечина была для нее знаком почета.
Роды у Лары начались ночью, когда над Королевством Тьмы не светила ни одна звезда. Повелителю Сумерек сообщили, что его супруга рожает, но по обычаю он мог прийти к ней только после появления ребенка на свет. Другой обычай, который им скоро надо будет исполнить, — ее исцеление. После того как родится их сын, Ларе будут давать особые травы и втирать мази в ее половые органы. Ровно через неделю после родов она будет совершенно здорова, и они займутся любовью в присутствии его канцлера, подчиненных ему князей и других гостей, чтобы доказать, что он и его супруга снова здоровы и крепки, а младенец, который однажды встанет во главе своего народа, — сильный ребенок. Ожидая сообщения о благополучном исходе родов, Колл старался сосредоточиться мыслями на этой церемонии.
Эти роды для нее были самыми тяжелыми из всех. Благодаря Калигу она знала, что это продлится недолго. Но, Великий Создатель, как же было трудно и больно! Ей помогали только Мача и Анка. Лара больше никого не захотела допустить к себе. Колл, зная, что этот ребенок у нее не первый, позволил ей поступить, как она хотела, но перед дверью в комнаты Лары дежурила повивальная бабка на случай, если понадобится помощь.
Эта женщина тревожно моргала, когда слышала, как Лара кричит от боли. Наконец она не выдержала, оттолкнула испуганных и растерянных Мачу и Анку и вошла к Ларе без спроса. Взглянув вниз, она только ахнула: «Великий Крелл, помоги нам!» Ребенок шел ногами вперед, и теперь уже его невозможно было повернуть. Повивальная бабка ничего больше не сказала, только просунула несколько пальцев в родовые пути и помогла ягодицам и туловищу младенца выбраться наружу. Плечи и голова выскочили из тела матери сами. Лара закричала, когда это случилось, но потом закричала уже повивальная бабка: