Повелители страсти (Уроки наслаждения)
Шрифт:
Через минуту-другую он положил руки ей на плечи и прижал к себе. Затем, наклонившись, коснулся гулами ее шеи. Сара снова застонала, потом прошептала:
— А ты не можешь?.. — Она судорожно сглотнула. — Ты не можешь убавить свет в лампе?
Джеймс молча отступил от нее и потянулся к лампе. Правда, не было особого смысла гасить свет. В лучах заходящего солнца все было прекрасно видно, так как шторы никто не задергивал. Решив, что не стоит это делать, Джеймс принялся расстегивать на себе сорочку.
Широко раскрыв глаза,
— Я тебе не нравлюсь? — спросил он.
— Конечно, нравишься.
Ресницы ее дрогнули, и она взглянула на его грудь. Тут же потупившись, пробормотала:
— Но я не должна… смотреть на тебя раздетого.
Джеймс невольно рассмеялся:
— Почему же не должна? Если тебе нравится смотреть, то смотри. Или ты считаешь, что это не принято?
Сара молча пожала плечами. Джеймс взял ее за руку и подвел к кровати.
— Закрой глаза, дорогая, — прошептал он.
Она кивнула и закрыла глаза. Джеймс тотчас же приподнял ее шемизетку и увидел панталончики, ослепительно белые на чуть смугловатой коже. Но ему хотелось увидеть ее всю — увидеть всю целиком. Стащив с жены шемизетку, он дернул за завязки на панталонах, затем стащил и их. И вот наконец… О Боже! То, что он увидел ее мельком в свете луны, не шло ни в какое сравнение с этим чудесным видением. Небольшие груди с нежно-розовыми сосками. Тонкая талия, плавно переходившая в пышные бедра. И темный треугольник с завитками волос. Глядя на жену, Джеймс с трудом удерживался от стона.
А Сара не сделала ни единого движения, чтобы прикрыться. Просто стояла, закрыв глаза.
Шумно выдохнув, Джеймс опустился перед ней на колени. Но оказалось, что пальцы его слишком толстые и неловкие — никак не получалось расстегнуть застежки у нее на чулках. От вида ее наготы кружилась голова. И еще он чувствовал исходивший от нее жар. Ему вдруг захотелось удивить Сару, поразить, пожалуй, даже шокировать. И захотелось узнать, как она отреагирует на такую ласку!
Кое-как справившись с застежками, Джеймс спустил с жены чулки. Потом медленно провел руками вверх по ногам и прижал ладони к ягодицам. Сара тихонько застонала, ее бедра немного подались вперед, и он увидел нежно-розовые складки меж ее ног.
Джеймс еще крепче прижал ладони к ее ягодицам, а затем прикоснулся губами к темным завиткам между ног.
Сара снова застонала, но не отшатнулась.
А Джеймс, отстранившись на мгновение, чтобы заглянуть ей в лицо, поцеловал ее в лоно, затем провел кончиком языка по нежным розоватым складкам.
— О, не надо! — вырвалось у Сары.
Джеймс немного помедлил, раздвинув складки, затем снова поцеловал жену между ног. Наконец-то он почувствовал, какая она на вкус. О, у нее восхитительный вкус!
— Но ты… не должен… — запротестовала Сара. При этом она запустила пальцы ему в волосы и прижала его к своему лону. —
Он поднял голову и снова заглянул ей в лицо.
— Дорогая, открой глаза. — Сара покачала головой. — Открой, пожалуйста.
Он решил, что остановится, если она не откроет глаза. Да, остановится, извинится и уложит ее в постель.
Но Сара открыла глаза. И ему тут же захотелось сделать так, чтобы она громко закричала, застонала, чтобы содрогалась в рыданиях. Он еще шире раздвинул складки и снова принялся ласкать ее губами и языком.
Сара опять вцепилась ему в волосы и громко застонала. Стоны вырывались из ее груди один за другим, и все тело ее содрогалось. В какой-то момент ноги ее подогнулись, и она рухнула бы на пол, если бы Джеймс вовремя ее не подхватил. Усадив жену на кровать, он раздвинул ее ноги и опустился на колени. И в тот же миг Сара, задыхаясь, прохрипела:
— Джеймс, а мы правильно поступаем?
— Да, конечно!.. — Он судорожно сглотнул. — Не бойся, дорогая…
«Когда будет думать о чем-нибудь «более серьезном», пусть вспоминает об этом», — добавил он мысленно.
Сара выдержала лишь несколько секунд, а затем раздался ее громкий стон:
— О, я не вынесу!.. Пожалуйста, не надо!
Оттолкнув мужа, она сдвинула колени и, выпрямившись, спросила:
— Что ты… делал?
— Я целовал тебя, дорогая. Только и всего.
Она уставилась на него в изумлении:
— Только и всего?.. Но разве мужчины… Разве люди занимаются этим?
— Да, занимаются.
Она какое-то время молча смотрела на него.
— Джеймс, ты уверен?
— Уверен. Но если тебе не нравится, то я не буду.
— О!.. — Сара опустила голову, и ему показалось, что она смотрит туда, где только что находился его язык. — Не могла представить, что это может доставить тебе удовольствие.
— Поверь, я получил огромное удовольствие. А тебе, Сара, понравилось?
Она молчала, и Джеймс добавил:
— Можешь просто сказать «да» или «нет».
Сара судорожно сглотнула.
— Что ты молчишь, дорогая?
— Да, — шепнула она и снова потупилась.
— Тебе действительно понравилось?
— Да.
— А завтра, Сара? Мы займемся этим снова?
— О, я… Д-да.
Глаза ее наполнились слезами.
И тут Джеймс вдруг устыдился своей несдержанности. И своей животной похоти.
— Ах, любимая, прости. Мужчины становятся настоящими животными, когда их переполняет похоть. И судя по всему, я не исключение.
Он встал, помог жене подняться на ноги и откинул одеяло.
— Ложись, милая.
Тщательно прикрыв Сару, Джеймс уселся на край кровати и уронил голову на руки.
Господи, так ведь можно все испортить. Да, он может отпугнуть жену своей необузданной похотью. Ох, что же он за мужчина, если не может контролировать себя? И разве настоящий муж станет доводить жену до слез?