Повелители теней
Шрифт:
«Могло бы быть хуже, — думал он. — Если бы мне не заткнули рот, я не только обонял бы их, но еще и попробовал на вкус. Или я мог бы сейчас стоять на стене с мечом в руках, ожидая, когда за мной явятся толпы могонцев».
Он понятия не имел, что происходит снаружи. После явления духа Хегруна и спасения Таврика его привязали к седлу и пустили его лошадь в галоп вместе с остальными. Когда они оказались здесь, его связали по рукам и ногам и забросили в эту повозку, где он и лежал уже час, перекатываясь с места
Потом раздался многоголосый торжествующий вопль, и повозка пришла в движение. Теперь стало ясно, что она катится по булыжникам, значит, они были в Беш-Дароке.
Какие-то ворота открыли, понял он и на миг вспомнил о Коделе и Мазарете. Но до него продолжали доноситься звуки множества шагающих ног, — это не тот звук, который издает победившая армия.
Потом повозка снова остановилась, он услышал, как отодвинули кусок парусины на входе, и увидел свет лампы.
— Похоже, что тебе не очень удобно, южанин, — произнес знакомый голос. — Но ты хотя бы лежишь на мягком?
Его плечи обхватили костлявые руки, перевернули его и помогли сесть. Потом из его рта вынули кляп.
— А мне казалось, что эти шкуры смердят хуже тебя, старик. Но теперь я так не думаю.
Атрок хмыкнул и покачал головой:
— Ты сохраняешь присутствие духа, Джилли. Среди твоих предков, должно быть, был могонец. А теперь послушай. — Он пододвинул ближе лампу и небольшой мешок и присел на кучу шкур. — Мой хозяин такой же пленник, как и ты. Он захвачен духом своего отца, этим гнусным старым разбойником. Я хочу вернуть его назад, но мне нужна твоя помощь, южанин. Так как?
Джилли некоторое время таращился на него, приоткрыв рот:
— Я мог бы бежать и быть сейчас со своими друзьями, но ты помешал мне, и я не знаю как, ведь ты хитрее могонского козла! И ты хочешь, чтобы я помог тебе? — Он произнес последние слова как можно язвительнее. — Ты тоже можешь мне помочь, если развяжешь мне руки и сунешь между них свою голову…
Атрок засопел:
— Я ошибся насчет твоих предков. Судя по всему этому шуму, кто-то из них был погремушкой. Ладно, выпей это, может, тебе полегчает.
Он достал из мешка небольшую флягу и наполнил из нее глиняный стаканчик. Джилли с подозрением следил за его действиями, потом помотал головой:
— Ты первый.
Атрок с оскорбленным видом поднес стакан к губам и отхлебнул изрядный глоток, потом передал стакан Джилли. Тот попробовал и удивился богатому букету вина.
— Ты слишком поспешно осуждаешь, — произнес Атрок.
— И одобряю.
— Мне жаль, что у тебя нет глаз, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать. — Он наклонился ближе. — Узнай правду, южанин. У меня благая цель, ты должен верить мне…
Кто-то позвал Атрока, и парусина
— Прямо сейчас! — И Атрок снова сунул в рот Джилли затычку, принял суровый вид и повернулся к вошедшему.
Даже заключенный в тело сына, Хегрун занял своим присутствием всю кибитку. Его окружало зеленое сияние, которое придавало чертам новое выражение. Суровое лицо со шрамами было особенно бесстрастно, волосы казались совсем черными, от топора, висящего на поясе, пахло свежей кровью. Хегрун казался ожившей аллегорией войны. Он посмотрел на Джилли, недобро улыбаясь, потом повернулся к Атроку:
— Ну что, старик, моя жертва готова?
Джилли заморгал. «Жертва?»
— Минуту, могущественнейший. Сначала я должен… — Атрок отогнул край парусины и начал шептаться о чем-то с человеком снаружи, который передал ему какой-то предмет. Джилли заметил оранжевое свечение и железную решетку и понял, что это жаровня. Атрок обмотал руки тряпками, чтобы не обжечься, и начал затаскивать жаровню внутрь повозки. Джилли смотрел, окаменев, как старик начал раскладывать, доставая из мешка, различные железяки: щипцы, крюки, иглы — все это он укладывал на решетку.
— Сколько еще ждать? — заворчал Хегрун. — Я чувствую присутствие Повелителя Сумерек. Он жаждет крови и боли этого человека.
— Железо будет готово через минуту, мой повелитель. А как идет сражение?
— Эти собаки забились во дворец. Но Повелители Теней отправили своих слуг за провидцами и шаманами, никто не спрячется.
Джилли только скрипел зубами, чувствуя жар, от которого все его лицо, шею и грудь заливало потом. «Он сказал, чтобы я верил ему, — думал он, глядя на раскаляющиеся инструменты для пыток. — Но в чем?»
Атрок взял свою флягу и шумно взболтал:
— Не отведает ли повелитель вина, чтобы скрасить ожидание?
Хегрун покосился на жаровню, пробурчал что-то недовольное, потом протянул руку. Джилли увидел, как старик наполняет стакан, отпивает из него глоток, а потом передает вино Хегруну. Вождь осушил вино одним глотком и, не глядя, снова протянул руку.
Какой-то миг никто не двигался. Потом стакан выпал из руки Хегруна. Вождь осмотрелся по сторонам, изумление перешло в ярость, его полные ненависти глаза уставились на Атрока.
— Ты!..
Его голос превратился в хриплый шепот. Он хотел замахнуться на Атрока, но его ноги не послушались его, и он рухнул на колени. Он растянулся на полу, хватая рукой воздух и бессильно хлопая себя по боку.
— Я освободил твой разум, о повелитель, — произнес Атрок. — Он готов двигаться, а мой друг станет той приливной волной, которая унесет его прочь.
— Я… я сожру твое сердце! — прохрипел Хегрун. — Слуги подвесят твою душу на крюк!..
Не обращая внимания на угрозы, Атрок вынул кляп Джилли.